Диалоги
Шрифт:
Аристотель.Безусловно, имеет.
Парменид.Далее, поскольку оно есть целое, не должно ли оно иметь начала, середины и конца? Разве может что-либо быть целым без этих трех [членов]? И если нечто лишено одного из них, может ли оно остаться целым?
Аристотель.Не может.
Парменид.Выходит, что единое должно обладать и началом, и концом, и серединой.
b
Аристотель.Должно.
Парменид.Но
Аристотель.Не была бы.
Парменид.А, будучи таким, единое, по-видимому, оказывается причастно и какой-нибудь фигуре, прямолинейной ли, круглой или смешанной.
Аристотель.Да, это верно.
Парменид.Но, обладая такими свойствами, не будет ли оно находиться и в себе самом, и в другом?
Аристотель.Каким образом?
Парменид.Ведь каждая из частей находится в целом и вне целого нет ни одной.
Аристотель.Так.
Парменид.А все части охватываются целым?
Аристотель.Да.
c
Парменид.Но единое – это и есть все его части: не более и не менее как все.
Аристотель.Конечно.
Парменид.Так не составляет ли единое целого?
Аристотель.Как же иначе?
Парменид.Но если все части находятся в целом и если все они составляют единое и само целое и все охватываются целым, то не значит ли это, что единое охватывается единым и, таким образом, единое уже находится в себе самом [20]?
Аристотель.Очевидно.
Парменид.Но с другой стороны, целое не находится в частях – ни во всех, ни в какой-нибудь одной. В самом деле, если оно находится во всех частях, то необходимо должно находиться и в одной,
d
так как, не находясь в какой-либо одной, оно, конечно, не могло бы быть и во всех; ведь если эта часть – одна из всех, а целого в ней нет, то каким же образом оно будет находиться во всех частях?
Аристотель.Этого никак не может быть.
Парменид.Но оно не находится и в некоторых частях: ведь если бы целое находилось в некоторых частях, то большее заключалось бы в меньшем, что невозможно.
Аристотель.Да, невозможно.
Парменид.Но, не находясь ни в большинстве частей, ни в одной из них, ни во всех, не должно ли целое находиться в чем-либо ином или же уж вовсе нигде не находиться?
Аристотель.Должно.
e
Парменид.Но,
Аристотель.Конечно, должно.
Парменид.Следовательно, поскольку единое – это целое, оно находится в другом, а поскольку оно совокупность всех частей – в самом себе. Таким образом, единое необходимо должно находиться и в себе самом, и в ином.
Аристотель.Да, это необходимо.
Парменид.Но, обладая такими свой должно ли оно и двигаться, и покоиться?
Аристотель.Каким образом?
Парменид.Оно, конечно, покоится, Коль скоро находится в самом себе: ведь, находясь в едином и не выходя из него, оно было бы в том же самом – в самом себе.
146
Аристотель.Так.
Парменид.А что всегда находится в том же самом, то должно всегда покоиться.
Аристотель.Конечно.
Парменид.Далее, то, что всегда находится в ином, не должно ли, наоборот, никогда не быть в том же самом? А никогда не находясь в том же самом, – не покоиться и, не покоясь, – двигаться?
Аристотель.Конечно.
Парменид.Итак, всегда находясь в себе самом и в ином, единое должно всегда и двигаться, и покоиться.
Аристотель.Очевидно.
Парменид.Потом оно должно быть тождественным самому себе и отличным от самого себя и точно так же тождественным другому и отличным от него, Коль скоро оно обладает вышеуказанными свойствами.
b
Аристотель.Каким образом?
Парменид.Всякая вещь, полагаю, относится ко всякой другой вещи следующим образом: она или тождественна другой, или иная; если же она не тождественна и не иная, то ее отношение к другой вещи может быть либо отношением части к целому, либо отношением целого к части.
Аристотель.Видимо, так.
Парменид.Итак, есть ли единое часть самого себя?
Аристотель.Никоим образом.
Парменид.Значит, если бы единое относилось к себе самому как к части, оно не было бы также целым по отношению к себе, будучи частью.
Аристотель.Да, это невозможно.
Парменид.А не иное ли единое по отношению к единому?
Аристотель.Конечно, нет.
c
Парменид.Следовательно, оно не может быть отлично от самого себя.
Аристотель.Разумеется, нет.