Диана. Ее истинная история

Мортон Эндрю

Диана осталась одна в золотой клетке. После шумной и безалаберной жизни в девичьем «общежитии» Букингемский дворец казался ей чуть ли не тюрьмой. Она пришла к выводу, что это место заряжено «отрицательной энергией». Дипломатичные намеки и уклончивые ответы придворных с каждым днем раздражали все больше: она напрасно пыталась выяснить, что же все-таки связывает ее жениха с Камиллой Паркер-Боулз. Чтобы как-то отвлечься от мрачных мыслей, Диана то и дело спускалась со второго этажа, где находились ее апартаменты, вниз, в кухню и болтала с прислугой. Из уст в уста передавали историю о том, как леди Диана, босая, в джинсах, угощала бутербродами растерянного лакея.

Единственной

отдушиной были уроки танца. Для этой цели пригласили из школы Вест-Хет ныне покойную пианистку Лили Снип и преподавательницу танца Уэнди Митчелл. Диана занималась классическим танцем и степом (чечеткой). Надев черное трико, она на сорок минут отключалась от мучавших ее проблем.

В эти памятные дни мисс Снип вела дневник, достоверно отражавший переживания леди Дианы Спенсер в связи в приближающимся днем бракосочетания. Первая запись в дневнике мисс Снип, сделанная в пятницу, 5 июля 1981 года, гласит: «Играла в Букингемском дворце для леди Дианы. На уроке поработали от души, не теряли времени даром. После урока леди Диана с лукавым видом сказала: «Теперь, наверное, мисс Снип отправится прямиком к газетчикам на Флит-Стрит». У нее есть чувство юмора, и это будет очень кстати в ближайшем будущем».

На последнем уроке Диана занималась с особым рвением. До венчания оставались считанные дни. Диана с тревогой ожидала перемен в своей жизни. Мисс Снип записала в дневнике: «Леди Диана выглядит усталой — явно недосыпает. Я вручила ей подарок от школы Вест-Хет — прелестную серебряную солонку. Очень понравилась. Леди Диана принялась считать дни, которые ей осталось провести на свободе. Грустно. Перед дворцом толпы народа. Надеемся возобновить уроки в октябре. «Еще 12 дней, и я уже буду не я» — сказала леди Диана».

Несмотря на эти слова Диана не могла не понимать, что ее прежняя индивидуальность давно осталась за воротами Букингемского дворца. За несколько недель после помолвки она стала более уверенной в себе, более зрелой. Она вела себя все более непринужденно, часто шутила. Изменения в характере и поведении Дианы отмечают в своих воспоминаниях знакомые, встречавшие ее в период между помолвкой и свадьбой. Люсинда Крэйг-Харви, видевшая свою бывшую домработницу на вечере по случаю 30-летия своего зятя Нэйла Мак-Коркводэйла, пишет: «Она умела держать себя так, что все чувствовали дистанцию и невольное благоговение». Джеймс Джилби также отмечает это качество: «Диану принято считать озорной девчонкой, похожей на миллионы других. Это далеко не так. В ней всегда чувствовалось что-то особенное: целеустремленность, упорство, здравый смысл. По мере того как она взрослела, эти черты проявлялись все более ярко».

Перед Чарльзом Диана буквально преклонялась и во всем подчинялась его воле, однако никто другой, судя по всему, не имел над ней такой власти. Что бы ни творилось у нее в душе, внешне она всегда выглядела спокойной, уравновешенной и веселой. На празднике в Виндзорском замке в честь принца Эндрю, которому исполнился 21 год, Диана вела себя совершенно непринужденно, как среди старых друзей. Когда будущий деверь спросил, не видела ли Диана герцогиню Вестминстерскую (супругу самого богатого аристократа в Англии), она шутливо упрекнула его: «Ну же, Эндрю, перестань хвастаться именитыми знакомыми!» Диана была остроумной без язвительности, в отличие от старшей сестры Сары, которая слыла самой колючей розой среди цветов, украшавших великосветские салоны. «Не старайтесь выглядеть серьезными — все равно не поможет», — посоветовала Диана Адаму Расселу, представляя его королеве, принцу Чарльзу

и прочим членам королевской семьи на балу в Букингемском дворце за два дня до свадьбы. В этот вечер она выглядела веселой и оживленной и ничуть не тушевалась в присутствии высокопоставленных особ. Ни малейших признаков, что всего лишь несколько часов до этого она захлебывалась от рыданий и всерьез собиралась отменить свадьбу.

Поводом для отчаяния послужила посылка, поступившая накануне в офис Букингемского дворца. Диана находилась там по своим делам и, обнаружив посылку, потребовала, чтобы ее вскрыли. В офисе работало несколько сотрудников, в том числе правая рука принца Чарльза, управляющий финансами Майкл Колбурн, который категорически возражал против распоряжения невесты принца. Диана все же добилась своего, и когда коробку вскрыли, там оказался золотой браслет в виде цепочки с диском, украшенным инициалами «Ф» и «Г» на фоне голубой эмали. Инициалы означали «Фред» и «Гледис» — так называли друг друга Чарльз и Камилла. Диана узнала о значении этих прозвищ от друзей. Впервые она увидела злополучные инициалы на записке, вложенной в букет цветов для заболевшей Камиллы.

И вот браслет — подарок Чарльза женщине, которая преследовала Диану во время ее романа с принцем, женщине, которой суждено сыграть роковую роль в их супружестве. Служащие побросали работу, пока жених и невеста выясняли отношения по поводу этого подарка. Несмотря на бурный протест и слезы Дианы, Чарльз так и не отказался от своего намерения. За считанные дни до венчания в душе невесты происходила мучительная борьба. Во время репетиции в соборе св. Павла, когда свет юпитеров брызнул ей в лицо, Диана разрыдалась так горько, как будто сердце у нее разрывается от боли.

В последнее воскресенье перед свадьбой Диана присутствовала на матче по конному поло, в котором участвовал Чарльз, и озадаченные зрители видели, как она ушла со стадиона, заливаясь слезами. К этому моменту все уже было готово: в соборе св. Павла были установлены телевизионные камеры, на тротуарах заранее занимали места зеваки, и свадебный торт уже испекли. Атмосфера праздника чувствовалась во всем. Свадьба была назначена на вторник, а в понедельник Диана опять собиралась разорвать помолвку: днем ей сказали, что принц Чарльз отправился к Камилле — вручать браслет. Он даже не взял с собой старшего телохранителя Джона Мак-Лина.

Пока Чарльз сидел у Камиллы, Диана пообедала в Букингемском дворце в обществе сестер, которые как могли утешали и успокаивали расстроенную невесту. У Дианы в голове не укладывалось, как мог Чарльз поступить столь жестоко накануне их свадьбы? Что же будет дальше? Ее мучили самые мрачные предчувствия. Не лучше ли отказаться от всего этого, пока не поздно? «В том-то и дело, что поздно, — говорили сестры, — назад пути нет: твое лицо знает вся страна. Держись, детка, придется довести дело до конца».

На душе у нее кошки скребли, но никто этого не заметил, когда вечером того же дня Диана танцевала на грандиозном балу в Букингемском дворце. Жених с невестой принимали 800 человек гостей — родственников и друзей. Это был незабываемый вечер. На балу царило безудержное веселье. Принцесса Маргарет прицепила к своей диадеме воздушный шарик, а принц Эндрю привязал такой же шарик к фалдам смокинга. Придворный бармен приготовил необыкновенный коктейль под названием «Головокружительный восторг у ступеней трона». Рори Скот вспоминает, как он осрамился, танцуя с Дианой перед носом у Маргарет Тэтчер, занимавшей тогда пост премьер-министра: то и дело наступал своей партнерше на ноги.