Диана. Ее истинная история
Шрифт:
Из года в год придворные повара и друзья Дианы поражались ее аппетиту, тем более что она по-прежнему оставалась очень стройной. В усадьбе Хайгроув она часто совершала набега на кухню даже поздно ночью. Однажды, на глазах у ошеломленного лакея, съела целую отбивную и громадный кусок пирога с фасолью в кухне Виндзорского замка. Рори Скот рассказывает, как Диана опустошила коробку конфет весом 1 фунт (453,6 г) за короткий промежуток времени пока они сыграли партию в бридж. Ясно, что подобный рацион никак нельзя назвать нормальным.
Даже ближайшие родственники не подозревали, что беспорядочное питание и «обжорство» — симптомы нервной булимии. Болезнь начала прогрессировать именно с того момента, как Диана стала принцессой Уэльской. Кэролин Бартоломью, подруга Дианы, которой в конце концов удалось уговорить ее обратиться к врачу, заявляет с полной
Булимию труднее распознать, чем нервную анорексию (отсутствие аппетита). Страдающие этим коварным заболеванием упорно отказываются признать, что они больны, Напротив, они производят впечатление довольных жизнью людей и всячески стараются помогать другим. Однако за безмятежной улыбкой скрывается раздражение, которое больные пытаются подавить. Особенно подвержены булимии женщины, чья работа связана с уходом за слабыми и беспомощными — медсестры, сиделки и т. п. Заботиться о собственном здоровье кажется им постыдным эгоизмом. Они казнят себя за воображаемые пороки, вызывая рвоту или принимая слабительные средства. По определению медицинского бюллетеня, «нервная булимия (bulimia nervosa) — это опасное заболевание, которое часто носит хронический характер и может привести к летальному исходу. Этим заболеванием страдают многие молодые женщины, у мужчин оно встречается редко».
Предпосылки этого заболевания складываются в детстве в результате неблагоприятной семейной обстановки, а неприятности и осложнения, возникающие во взрослой жизни, могут послужить толчком для его развития. В случае с Дианой роковую роль сыграли эмоциональные перегрузки во время подготовки к свадьбе. В течение нескольких месяцев ей нужно было приспособиться к резко изменившимся обстоятельствам, к тому, что ее частная жизнь стала объектом пристального внимания средств массовой информации. Добавьте к этому постоянную неуверенность из-за двусмысленного поведения жениха, и получится настоящая адская смесь — достаточно одной искры, чтобы произошел взрыв. Как-то незадолго перед свадьбой Чарльз обвил рукой ее талию и сказал что-то насчет ее пышных (по его мнению) форм. Невинное на первый взгляд замечание послужило последней каплей. Вскоре после этого Диана заставила себя извергнуть съеденное, вызвав рвоту. Таким образом она дала выход подавляемому раздражению и неожиданно для себя почувствовала громадное облегчение и уверенность в себе.
Во время медового месяца болезнь быстро прогрессировала Диана вызывала у себя рвоту четыре-пять раз в день. Между нею и Чарльзом то и дело возникала тень Камиллы Паркер-Боулз, и это подливало масла в огонь. Однажды они сравнивали записи в своих дневниках для деловых встреч, как вдруг из дневника Чарльза выпали две фотографии Камиллы, хранившиеся между страниц. Диана осыпала мужа упреками и, заливаясь слезами, умоляла сказать, наконец, честно, как он относится к ней и к Камилле. Все впустую. Спустя несколько дней принц и принцесса принимали на борту королевской яхты президента Египта Анвара Садата с супругой. Диана сразу заметила, что Чарльз надел новые запонки: переплетенные буквы «си» (с) — начальные буквы имен Чарльз (Charles) и Камилла (Camilla). Диана потребовала объяснений и услышала в ответ, что Камилла действительно подарила ему запонки в память об их дружбе, и в этом нет ничего предосудительного. Диана думала иначе. Впоследствии она
На людях Диана выглядела оживленной и счастливой. Однажды она заглянула в матросскую кают-компанию и, отхлебнув пива из банки, спела шуточную песню о пьяном моряке. «Мы просто помирали со смеху», — вспоминает об этом эпизоде один из ее слушателей. Когда «Британия» бросила якорь у берегов Итаки, офицеры устроили пикник на залитом лунным светом пляже. Разожгли костер и жарили мясо, а после ужина все присутствующие получили листки бумаги с текстом песен и пели хором под аккордеон.
К концу медового месяца веселье достигло апогея. Офицеры и матросы долго и тщательно готовились к прощальному концерту. В концерте было более четырнадцати номеров, от комических сценок до соленых матросских частушек. Принц и принцесса вернулись в Англию. Они выглядели загоревшими, отдохнувшими и, как положено молодоженам, влюбленными друг в друга.
Молодые супруги поселились в Балморале вместе со всем королевским семейством, однако шотландские туманы не помогли принцессе Уэльской скрыться от посторонних глаз. Они провели в Балморале около двух месяцев, и лишь теперь Диана начала осознавать в полной мере, что значит быть супругой наследника престола. Не только сама Диана, но и другие члены королевского семейства были уверены, что ее звезда потускнеет вскоре после свадьбы. Даже многоопытных газетчиков феномен принцессы Дианы застал врасплох. Читатели жаждали все новых подробностей о жизни принцессы, каждая мелочь вызывала бурный интерес. Журналисты сбивались с ног в поисках людей, когда-либо знавших ее, чтобы взять очередное интервью, ее фотографии не сходили с обложек журналов.
Не прошло и года, как простая девушка, с грехом пополам окончившая среднюю школу и не блиставшая никакими особыми талантами, стала кумиром прессы и читательской публики. Даже ее обыкновенность превозносили до небес. Диана сама закрыла дверцу автомобиля; купила пакетик леденцов — из мелочей повседневного поведения лепился образ простой и человечной принцессы, завоевавшей сердца миллионов обывателей. В ту осень даже ближайшее окружение Дианы — гости Балморала подались ажиотажу. Сама Диана была совершенно сбита с толку. Еще год назад она подрабатывала уборкой чужих квартир и по ночам мазала тестом автомобили провинившихся приятелей под хохот подружек. С тех пор она не совершила ничего из ряда вон выходящего и не понимала, чем вызван интерес к ее персоне.
Общаясь с придворными и гостями королевской резиденции в Шотландии, Диана начала понимать, что окружающие ценят не ее личные качества, а занимаемое ею положение на общественной лестнице. Отныне она не человек из плоти и крови, мыслящий и чувствующий, а символическая фигура. Громкий титул «Ее Королевское Высочество принцесса Уэльская» отделяет ее невидимой стеной не только от простых смертных, но и от самых близких друзей. Согласно протоколу, при первом обращении ее следует именовать «Ваше Королевское Высочество», а в дальнейшем «мэм». Кроме того, полагается делать особый реверанс. Диана испытывала величайшую неловкость. «Пожалуйста, не зови меня «мэм», — попросила она как-то одну из подруг вскоре после свадьбы. Однако, нравилось ей это или нет, общаться с людьми по-старому уже было невозможно.
На каждом шагу Диана обнаруживала, как изменилось поведение окружающих людей. С ней обращались бережно, как с драгоценной фарфоровой статуэткой, которой любуются издалека, но стараются не трогать руками. А ей необходимо было тепло человеческого рукопожатия, дружеский совет, слово утешения и поддержки. Диану подхватило неумолимое течение придворной жизни, незнакомой, во многом чуждой ее характеру и привычкам, но никто не видел, как ей трудно держаться на плаву. Никому не было дела до настоящей Дианы — растерянной молодой женщины, потерявшей точку опоры. Миллионы посторонних глаз жадно ловили ее улыбку, искали и находили подтверждение мифа о безоблачном семейном счастье. Во время знаменитого интервью у моста через реку Ди в поместье Балморал Диана заявила приглашенным представителям масс-медиа, что нет ничего лучше семейной жизни. Но вдали от фото- и телеобъективов молодые супруги постоянно ссорились. Диане повсюду мерещилось присутствие Камиллы. Она подозревала, что Чарльз встречается с ней и даже советуется насчет своих семейных проблем. По свидетельству одного из близких друзей, «дело доходило до безобразных сцен. Они яростно спорили из-за этой женщины, но Диана ничуть в этом не виновата».