Дик Адвокат и Гус Хиддинк. Невероятные приключения голландцев в России
Шрифт:
Предательства, удара в спину в трудный момент Хиддинк не ощутил. И это было главным.
Еще он чувствовал себя все более уютно, поскольку не ошибся с помощниками, с тренерским штабом. А ведь многие удивились, когда Гус не включил туда ни одно свое «доверенное лицо», то есть соотечественника-голландца (генменеджер Алберда все же выполнял иные, технические функции, и то недолго). Рискнул, приехав в чужую страну с двумя ассистентами-россиянами – Александром Бородюком и Игорем Корнеевым. Причем «пиарил» их всегда и везде, как только мог.
С обоими
Причем роль их была отнюдь не номинальной. В разговоре с Ильей Казаковым привожу слова Адвоката, что сам он предпочитает решать все сам, тогда как Хиддинк больший акцент делает на помощников. И слышу от пресс-атташе:
– Не могу сказать, что Дик не доверяет помощникам. Ему просто важно самому знать все мелочи, которые даже напрямую к его профессиональной работе не относятся, и учитывать каждый нюанс. У него всегда изначально есть свое мнение по каждому вопросу, и вряд ли кто-то способен на него всерьез повлиять. А Гус любил, чтобы сначала высказались все члены штаба – а потом уже последнее слово брал он. Вот такой у него был метод. И я даже не знаю, бывала ли у него сразу уже сформированная позиция, или, выслушивая всех, он выбирал самое убедительную из них и склонялся к ней.
Казаков рассказывает, что в штабе Хиддинка тоже мог оказаться голландец, причем знаменитый – Йохан Неескенс. Но тот предпочел помогать Франку Райкарду в «Барселоне». Тем временем, проверяя тех же Бородюка и Корнеева, наблюдая за ними в кризисных ситуациях (а порой их и сам исподволь создавая, чтобы посмотреть на реакцию), он пришел к окончательному выводу: это те люди, которые ему нужны. И без голландцев вполне можно обойтись.
Одной из немногих ошибок Гуса российских времен пресс-атташе назвал недооценку в 2006 году ситуации с Бородюком и молодежной сборной. А именно то, что, возглавив первую команду, Хиддинк не настоял на том, чтобы Бородюка от обязанностей по молодежке освободили. Один раз сказал об этом, думая, что все сразу будет сделано – но руководство РФС не пошевелилось, а он это из внимания выпустил. А в итоге в дни матчей с Португалией это ударило по обеим командам.
Зато потом, когда Гус жестко встал на защиту Бородюка в нашем интервью, да еще и контракт ему более высокий пробил, – все это, надо думать, лишь укрепило отношения внутри штаба. Иногда кризисные моменты приводят не к краху, а, наоборот, к прорыву…
Рассказывая мне в конце 2008 года о своем первом помощнике, Бородюке, Гус устроил такое мини-шоу, что я лишился дара речи.
– Когда я приехал сюда и впервые увидел Алекса (Бородюка. – Примеч. И. Р.), то он, если честно, был настроен несколько пессимистично, – вспоминал Хиддинк. – «Нет, Гус, это невозможно, это здесь не сработает», – не раз говорил он. И нередко рассчитывал
– Что-что?
– Подожди, я записал его в свой ежедневник.
Тут Хиддинк, пролистав несколько страниц ежедневника (привычка вести дневник появилась у него еще в 1980-е годы, с начала тренерской карьеры), одну из них показал мне. Там кириллицей, крупными печатными буквами было выведено: «АВОСЬ!»
Признаюсь, на несколько секунд я осоловело уткнулся в этот листок, не в силах произнести ни слова. А Гус, довольный произведенным эффектом, тем временем принялся объяснять Элизабет, периодически присоединявшейся к нашей беседе, суть этого непереводимого русского слова:
– Представь себе: идешь ты по взлетной полосе аэродрома и видишь самолет. Он старенький, одно крыло у него висит не совсем под тем углом, что второе. Пилот слегка пьян, при взлете все трясется и гудит, как будто самолету сто лет. Сверху на пассажиров что-то капает. Тут-то они с тяжелым вздохом и говорят: «Авось долетим».
Я, будучи уже в полном шоке от степени понимания Хиддинком нашей натуры, спросил его:
– А зачем вам записывать такие слова?
– Я должен знать их. Это важно для меня, потому что любая традиция, любое словечко страны, где ты оказался, могут сыграть какую-то роль в твоей работе. Потому что такие слова кое-что говорят о духе людей. Кстати, Алекс сейчас совсем другой. Имеет по каждому вопросу свое мнение, бьется за него, думает, кипит энергией. И мне это очень нравится.
Они с Игорем мудрые люди. От Саши я услышал множество историй и анекдотов о русской жизни. Мне в России очень нравится то, что люди охотно рассказывают о себе, своих привычках и не упускают возможности посмеяться над собой. Это очень хорошее качество.
История с «авосем», будучи опубликованной мною в «Спорт-Экспрессе», вскоре получила продолжение. Спустя несколько месяцев мне позвонили люди из объединения художников-фарфористов при Московском институте стали и сплавов. Скульптор Виктор Ропов, прочитав газету, вдохновился настолько, что материализовал сущность «авось» в виде забавной, характерно «раздолбайской», растрепанной, с розовыми щеками и рассеянной улыбкой, фигурки из фарфора. Творец передал ее мне, а я – с большим удовольствием – самому Гусу.
Его удивлению не было предела. Знаю, что Хиддинк потом не раз рассказывал своим многочисленным друзьям и знакомым об удивительном подарке из России. Спасибо скульптору Ропову за тот кусочек теплоты, который наверняка сохранился в большом Гусовом сердце.
А Бородюк – тот обладает удивительной способностью быть востребованным в качестве ассистента при абсолютно разных, во многом полярных по своим качествам главных тренерах сборной: Газзаеве, Ярцеве, Семине, Хиддинке, Адвокате… Не может же такого быть только ввиду блестящего чувства юмора Александра Генриховича!