Дикарь

Шеридан Миа

— Верно, но это не я нашла машину. Меня привели туда. — Она помолчала, раздумывая, с чего начать, снова поражаясь, как сильно изменилась её жизнь за то короткое время, пока её подруги не было в городе.

— Ты слышала об убийстве? Которое произошло в «Жаворонкой шпоре»?

Райли нахмурилась, подстригая кончики волос Харпер.

— Да. Как только вернулась. Какая-то женщина, остановившаяся на время в городе, верно? Я слышала предположения, что это был парень, с которым она могла бы путешествовать

или что-то в этом роде. — Она покачала головой. — Серьезно, это просто ужасно. Но как эта история связана с твоими родителями?

— Никак. Ну, почти никак.

Всё это, по-видимому, было связано с Лукасом — где-то в большей, где-то в меньшей степени. Харпер, безусловно, не знала всех подробностей, ведь Лукас был далеко не общительным парнем. Но, так или иначе, он был в центре всех важных событий, произошедших за последние несколько недель.

«Почему? Значит ли это нечто большее, чем просто…»

 — Приём, приём, Харпер. Земля вызывает.

— Ох, прости.

Харпер начала рассказывать Райли об агенте Галлахере, об Исааке Дрисколле, о Лукасе, а затем о кулоне и о том, как Лукас привел её к останкам её родителей, включая рюкзак матери. Говоря о записках мамы о «Графе Монте-Кристо», Харпер не стала акцентировать внимания на то, как Лукас обращался с ними, словно они были Святым Граалем. Она не знала почему, просто чувствовала, что это должно было остаться только между ними.

«И кто теперь скрытный?»

Но у Харпер всегда были секреты. Она привыкла их хранить.

Райли продолжала подстригать волосы, широко раскрыв глаза, с выражением недоверия на лице, когда Харпер закончила.

— Невероятно.

— Я знаю. Это просто какое-то… сумасшествие.

— Раз твоего Тарзана никак нельзя связать с убийствами, получается, у них нет подозреваемых.

«Тарзан».

Харпер закатила глаза.

— Он не мой. И, насколько мне известно, нет, хотя я и не посвящена в каждую зацепку, которую прорабатывает полиция. Агент Галлахер был достаточно любезен, чтобы держать меня в курсе событий дела моих родителей, и ответил на несколько вопросов, которые у меня были о Лукасе, но это ещё не значит, что я вовлечена в каждый момент расследования.

Райли улыбнулась.

— И всё же твой отец гордился бы тобой. — Она сжала плечо Харпер, и её улыбка потускнела. — Я знаю, что упоминала об этом раньше, но… мой отец до сих пор жалеет, что не взял тебя к себе. Он сожалеет об этом. Я могу сказать это по тому, как меняется его настроение, когда он расспрашивает о тебе.

Харпер покачала головой, издав тихий звук отрицания.

— Вы едва сводили концы с концами. Только потеряли твою маму… Я всё понимаю. Понимаю, почему это был не вариант. Я его не виню.

Было ли это правдой? На самом деле она даже не думала

об этом. Она не хотела никого винить, но всё же? Это было больно. Судя по школьным отчётам и тому, что всегда говорили о ней родители, она не была непослушной. Она хорошо себя вела. Субъективно она не могла понять, почему никто в её окружении, люди, которые знали и любили её родителей, не захотели приютить её.

Годы, проведённые в приёмных семьях, порой были ужасными и одинокими, и Харпер всем сердцем желала, чтобы её родители были рядом, и ей бы не пришлось жить в домах незнакомцев — домах, в которых она никогда не смогла бы почувствовать себя в безопасности. Этот опыт по-своему, но тоже травмировал Харпер. Спустя время она смогла это признать.

Когда не стало родителей, её дядя учился в колледже, поэтому не мог предложить ей дом, а отец её лучшей подруги остался один с двумя маленькими девочками на руках, потеряв свою жену от рака шесть месяцев назад.

Некоторые люди чувствовали себя виноватыми, Харпер это тоже знала. Вот почему Дуэйн всегда предлагал ей работу, например, в его офисе. По этой же причине отец Райли настаивал, чтобы она оставалась в их доме на летних каникулах в средней школе, а затем подсуетился и помог начать свой бизнес в качестве гида. Он даже обеспечил её первыми клиентами, которые впоследствии стали постоянными.

Харпер понимала, почему они не предложили удочерить её после несчастного случая. Она просто не знала, как объяснить это маленькой девочке внутри себя, которая всё ещё страдала, возвращаясь мысленно к тому периоду в своей жизни. Маленькой девочке, ощущавшей себя совершенно никому ненужной.

Харпер не хотелось слишком много думать о первых годах после смерти родителей. Но позже… ну, а потом её поместили к пожилой женщине, которая была добра к ней. Она начала ходить в новую школу и… с ней всё было в порядке.

Райли нервно поджала губы, выражение, которое всегда появлялось на её лице, когда заходила речь о Харпер, в очередной раз отправляемой в систему социальных служб.

— Как бы то ни было, — сказала Харпер, желая сменить тему, — я всё ещё жду, когда коронер сможет отдать мне их останки, а затем устрою похороны.

— Весь город придет.

Харпер выдавила из себя улыбку.

— Надеюсь. Отцу это бы понравилось. — Её улыбка стала шире. — А мама предпочла бы остаться дома и почитать.

«Я их своеобразная комбинация, — с радостью подумала Харпер. — Любительница походов и дикой природы, как отец, и любительница книг, как мама».

Райли встала перед Харпер, наклонилась вперед и вытянула кончики волос по обе стороны от лица, чтобы измерить ровность стрижки. Она встретилась взглядом с Харпер и улыбнулась.

— Она очень любила книги, правда? Помню, как я сказала ей, что мы читали «Паутину Шарлотты» в классе, и она спросила меня, скучаю ли я по персонажам. Я понятия не имела, что она тогда имела в виду. Она буквально скучала по людям, которых не существовало.