Дикая родня

Данина Лилия

Рэви так и не смог подняться с широкого ложа. Только усталые серые глаза ярко поблёскивали в слабом свете, наполнившем комнату.

— Ты молодец, — одобрительно взглянул инквизитор на вошедшего воина, и тяжело перевернулся на бок, подложив под голову локоть. — Я в какой-то момент пожалел, что повёл и тебя туда…

— Я подозревал, что это не инициатива Старейшины Туррона, — понимающе кивнул Ардж, подойдя ближе. — Зачем вам это? — спросил он, строго посмотрев на инквизитора.

— Есть причина, — тихо проговорил Рэви, устало прикрыв глаза. —

Ратхи взвалил на себя непосильную ношу, но от союза с Белым Городом он упорно отказывается.

— Наверное потому, что здесь его кое-кто хочет убить, — проворчал Ардж.

— Если бы он решил вернуться, Туррон его бы не тронул, — поморщился Рэви. — Но в мальчике слишком сильна обида на нас. И гордыня. Он думает, что достаточно силён, чтобы справиться со всем самому. Но это не так…

— Разве? — усомнился Ардж, сразу вспомнив Дракон и его экипаж. — Он многое сделал для племён из Подземья. И делает сейчас, насколько я знаю.

— Я не спорю, — улыбнулся Рэви, — сил ему действительно не занимать. Но кроме силы должны быть ещё и мудрость, смирение, понимание. А он ещё слишком молод, чтобы воспитать в себе эти качества. Сколько тебе потребовалось времени, Ардж-Троу, чтобы хотя бы приблизиться к пониманию?

Ардж задумался, вспоминая, потом пожал плечами и ответил:

— Вся моя жизнь. И я до сих пор не уверен, что понял все правильно…

— Но ты попытался понять, — горько усмехнулся инквизитор. — Ратхи же не хочет этого делать. Он хочет пройти своим путём, отдельным от нашего, он не желает видеть, что этот путь может быть только общим. И я не могу его винить за это — у мальчика была очень сложная судьба, он пережил много страшного, и теперь в своих бедах винит Белый Город и Ларгу.

— Вождя? — удивился Ардж. — А его почему?

— Ратхи считает его первопричиной своих бед. Ларга с радостью принял бы его обратно в клан и помог, но мальчик слишком упрям, чтобы перебороть свою неприязнь. Всё это печально, — продолжал Рэви, — но не отменяет необходимости поиска дикими кланами сильных союзников. Как ты сам уже понял, я привёл тебя на эту встречу не столько ради нашей «неудавшейся миссии», сколько для того, чтобы он увидел тебя. Увидел представителя не просто другого клана, а самина, который может ему помочь. Действительно может. И то, что ты вернулся к нам живым, говорит об относительном успехе моей авантюры. Прости, что втянул тебя в это и ничего не сказал, но, надеюсь, ты понимаешь, что лучше держать это в секрете?

— Даже от вождя? — поинтересовался Ардж.

— Он не спросит, — отмахнулся Рэви. — Меня сейчас волнует другое. Туррон и ещё несколько Старейшин нашего клана хотят занять главенствующее положение в Белом Городе. По понятным, думаю, причинам я не могу этого допустить.

Ардж мигом представил Чёрного на троне и невольно поёжился. Такое только в дурном сне может привидеться. Вот уж точно когда диким и их новоявленному вождю придёт время поплакать. Если старик хочет убить Ратхи, значит не пощадит никого, кто встанет

на сторону диких.

— Ларга — вождь и по праву рождения, и по становлению нашей Церкви, изгнать его — ополчить против Города не только все дружественные кланы, но и высшие силы, поддерживающие нас. Как инквизитор я не могу пойти на такое.

— Но Туррон этого не понимает, — сообразил Ардж.

— Он понимает только то, что путь к намеченным целям не может быть простым, — печально вздохнул Рэви. — И я не могу переубедить его в этой уверенности, как ни стараюсь. Но это не значит, что я ничего не предприму.

— И какой же помощи вы от меня ждёте? — удивлённо спросил Ардж. — Сами понимаете, я сейчас мало на что способен…

— В иных обстоятельствах я бы похвалил такую скромность, — усмехнулся Рэви, прищурив хитрые глаза, — но ты забываешь, что я тоже покоритель и вижу чужую суть. — Он с трудом приподнялся и сел, опершись на руку, и тяжёлым давящим взглядом посмотрел на воина. — Ты с успехом выполнил задания ваших Старейшин. Нашёл драконьи кладки, и помог отбить их у врагов. Ты станешь первым Вечным среди кочевников, кто вернётся с Марах-Мэ. С драконом. Ты уже думаешь, кого сможешь сделать носителем, и до оторопи страшишься, что и кое-кому из твоих врагов достанется яйцо.

Ардж отвёл глаза, не выдержав горящего взгляда инквизитора, чувствуя как нутро заполняет жгучее чувство стыда. Все эти мысли действительно возникали в его голове, и даже больше того! Рэви пересказал только некоторые из них. А о чём помышлял сам он, Ардж предпочёл бы сейчас и не вспоминать. Начиная с покорения Зиры и заканчивая объединением галактических кланов. Под своим началом, конечно. Ему в последнее время действительно казалось, что он теперь на всё способен, ну как минимум сможет своротить со своих мест парочку чёрных дыр…

— Я понимаю, что в чём-то самонадеян и перегибаю… в своих фантазиях, — с заметным трудом выдавил Ардж, — но не думаю, что так уж неправ в этом. Мне же есть, чем гордиться?

Он поднял на Рэви взгляд и с облегчением увидел спокойную задумчивость в серых глазах, взгляд инквизитора больше не давил и не выжигал внутренности, подобно раскалённой жерди.

— Конечно же, есть, Ардж! — ответил он. — И никто не сможет оспорить у тебя это право. Но я не хочу, чтобы ты оступился на гордыне, как… — он запнулся и замолчал, светлые глаза потемнели, и Рэви, ссутулив плечи, покачал головой.

— Как Старейшина Туррон? — подсказал Ардж.

Иной раз и ему не требовались слова, чтобы понять что-то.

— В тебе есть мудрость, Ардж-Троу, — поднял на него прямой взгляд Рэви. — И смирение. Ты добр и открыт миру. Не теряй этих качеств, как бы не было тяжело и плохо.

— Конечно, — просто улыбнулся воин. — Ведь именно они и привели меня сюда. Ну и ещё моя исключительность…

Рэви насмешливо застрекотал и понимающе кивнул. Ардж прошёлся по комнате, рассматривая скромное убранство, и вновь остановился возле инквизитора.