Дикая роза гор
Шрифт:
– Простите, лэрд Эдвард. Я принесла вам воду для умывания.
– Входи. – Он взял у нее ведро. – Как поживает твоя семья?
– Спасибо, хорошо. Принести вам что-нибудь еще? – Эдвард покачал головой, и Гвен быстро, присев в реверансе, исчезла.
Он стал наливать воду в котелок, но вздрогнул, услышав голос Ребекки.
– Эдвард...
– Господи, женщина!..
Рука его дернулась, и вода пролилась на огонь, чуть не погасив его. Он вовремя повернул голову, чтобы увидеть, как в него летит мешочек с мазью. Он попал Эдварду в грудь и, отскочив,
– Сам о себе позаботься, болван этакий! И не смей называть меня «женщина». – Подбоченясь, она еще раз окинула его яростным взглядом и повернулась, чтобы уйти. Но голос Эдварда остановил ее.
– Кого это ты обозвала болваном?
Ребекка круто развернулась и придвинулась к нему, тыча указательным пальцем в его голую грудь.
– Тебя! И еще... ты невежа с поганым характером! – После каждого слова палец больно втыкался в его тело.
Эдвард внимательно смотрел на нее, думая, стоит ли это все терпеть. Ему даже показалось, что их ссора закончится громким скандалом.
– Я не люблю убивать людей, пусть даже врагов. Мне тяжело видеть убитых родичей. И я не люблю склочных девиц. Мне они не нравятся. Хуже этого может быть только бессмысленный спор.
Эдвард надеялся, что после этого Ребекка сразу уйдет, но она только покраснела и, кажется, собралась его ударить. «Ребекка, пожалуйста, не надо! Пожалуйста!» Словно услышав его мысленную мольбу, она резко повернулась и вылетела из комнаты, громко хлопнув дверью.
Эдвард такого перенести не мог. Он распахнул дверь, чтобы догнать ее, зная, что наговорит ей грубостей, о чем потом пожалеет. К счастью, на пороге возник Натан.
– С кем это ты решил подраться? – Он затолкал Эдварда обратно в комнату, для чего пришлось сильно пихнуть его пару раз, и затворил за собой дверь. – Остынь, старина.
Эдвард мрачно взглянул на друга, размышляя о том, как хорошо было бы избить его до бесчувствия, но рука его так разболелась, что мысль эту пришлось оставить. Вместо этого он чертыхаясь подошел к очагу, чтобы проверить, не согрелась ли вода.
– Мы послали разведчиков присматривать за передвижениями Руперта. Силы наши достаточно велики, но нельзя терять бдительность.
– Ты видел, как этот трус сбежал, едва мы напали на них из засады? – процедил Эдвард сквозь зубы.
– Да, и я рад, что ты остался с нами. У тебя дар принимать правильные решения. – Натаниэль всегда зная, какими словами успокоить его после битвы. – Ты рассказал Ребекке о Руперте?
– Нет. Не успел. – Эдвард хотел сообщить ей об этом, но не сейчас, не в таком настроении.
– Кстати, Маккей приглашает нас на вечернюю трапезу. – И Натан молча вышел из комнаты.
Обмотав руку пледом, Эдвард снял котелок с огня и вылил кипяток в лохань. Как хорошо, что можно согреться! Подбавив в лохань немного холодной воды, он разделся и, шагнув в нее, с облегчением вздохнул.
Неожиданно отворилась дверь. Движение воздуха до – несло до него запах роз. Ребекка! Эдвард сидел
– Ты не победил, просто я беспокоюсь о твоей ране... ради блага клана... Вот и все. – Ребекка стала бережно растирать его очищающими травами. Дойдя до раны, она замешкалась. Он открыл глаза и вопросительно посмотрел на нее.
– Сделай глубокий вдох и задержи дыхание, пока я буду промывать рану. – Голос Ребекки звучал ровно, ни ласково, ни грубо.
Он подчинился. Когда он выдохнул, Ребекка поймала его ладони и крепко сжала. От резкого жжения он чуть не двинул ее кулаком. Теперь он понял, почему она так крепко держит его руки. Он посмотрел на нее и увидел в ее глазах победные искорки.
Несмотря на мрачное настроение, он утонул в этих прекрасных очах и не мог ей не улыбнуться. Его пальцы завладели тонкими запястьями, и он притянул ее к себе, в воду, прямо в одежде. Он целовал ее упрямый ротик, пока ее язычок игриво не коснулся его языка. Ее смешки щекотали его губы, и Эдвард, продолжая целовать ее, весело засмеялся в ответ.
– Думаешь, твои поцелуи заставят меня забыть о твоей грубости?
Эдвард снова поцеловал ее. Она куснула его за губу, и когда он отстранился и посмотрел на неё, его взгляд был полон нежности.
– Слушай меня, когда я с тобой разговариваю! – тихо произнесла Ребекка. Ее ласковая улыбка смягчила боль в ране.
– Я всегда тебя слушаю, любовь моя. – Эдвард стянул с нее мокрую одежду и швырнул на пол, – Ах, если бы твой отец не ждал нас в главном зале.
Он встал из воды и прижал к себе Ребекку. На миг они прильнули друг к другу. Его палец очертил ее грудь, но в тот момент, когда он собрался выйти из лохани, в дверь коротко постучали, и дверная ручка стала поворачиваться.
– Нельзя! – громко рявкнул Эдвард. Он ступил на пол, держа Ребекку за руку.
– Лэрд Маккей ждет вас в зале, а мне нужна Ребекка, чтобы помочь с ранеными. Я нигде не могу ее найти! – сердито прокричала из-за двери Сара.
– Уходи, я сам решу эти проблемы! – крикнул Эдвард и, закутывая Ребекку в теплое одеяло, тихо прошептал: – Я достану тебе сухую одежду.
– Тебе ничего делать не придется. – Она подошла к большому сундуку, очень легко сдвинула его в сторону, нажала на какой-то рычаг и оказалась в своей комнате. – Теперь ты знаешь. – Голос ее прозвучал тихо и застенчиво.
Эдвард рассмеялся. Ребекка... Она всегда умела его удивить. Иногда ее сюрпризы были приятными, иногда – ужасными. Но другой он видеть ее не хотел.
Ребекка торопливо оделась, но влажные волосы висели унылыми прядями. Пытаясь их расчесать, она только больше их запутывала, Безнадежно! В дверь громко постучали.
– Ты здесь, дитя? – услышала она голос Сары.
– Здесь нет никаких детей, – насмешливо откликнулась Ребекка, растягивая слова, как это делала Сара. Ей нравилось копировать старомодный выговор преданной няньки.