Дикая роза гор
Шрифт:
Вперед вышел помощник кузнеца с латами меньшего размера. Они пришлись Ребекке как раз впору, и хотя были тяжелее одежды, но намного легче привычных доспехов.
– Мама, ты не устаешь меня удивлять! – Она обняла мать и расцеловала ее в обе щеки.
– Теперь вы должны избавить мир от негодяя по имени Руперт. – Лицо Марты потемнело и глаза потухли, стоило ей произнести это имя.
– Я сделаю это, – пообещал Эдвард.
– Она говорила со мной, а не с тобой, – надулась Ребекка и по тому, как помрачнел Эдвард, поняла, что ей стоило бы промолчать.
– Вы
– Я позабочусь, чтобы наших воинов снабдили такими же латами, – поклялся он, укладывая ее поудобнее.
Марта не слышала его слов. Ребекка со слезами на глазах начала суетиться возле матери, приводя ее в чувство.
Они уходили в поход рано утром, и она с тяжелым сердцем покидала родной дом. Когда щеки Марты порозовели, Эдвард и Ребекка тихо вышли из комнаты.
Внезапно Эдвард подхватил ее на руки. Несколько болтавших в коридоре служанок весело захихикали и зашептались при виде этого пикантного зрелища.
– Поставь меня на пол! – Ребекка заколотила его по груди и вдруг увидела, что навстречу им идут мужчины, с которыми она сегодня билась в тренировочных поединках. – Поставь на пол!
– Я тебя научу, как побеждать меня в поединке! – захохотал Эдвард, довольный своей шуткой, и окинул ее страстным взглядом.
Тело Ребекки мгновенно откликнулось на чувственный призыв, но гордость ее восставала против его бесцеремонного обращения с ней. Эдвард пинком распахнул дверь и пинком же ее захлопнул. Ребекка услышала донесшиеся из коридора шуточки мужчин.
– Можешь отправляться в свою комнату! Если ты воображаешь, что я позволю тебе меня позорить... – Но эту гневную речь прервали горячие губы Эдварда, впившиеся в ее рот и заглушившие бурный протест. Она замолчала, и тогда он наградил ее самым пылким взглядом, какой она когда-либо видела.
– Я хочу тебя похвалить. Мало того, что ты стала фехтовать гораздо искуснее, ты к тому же покорила моих воинов. Клан Макклири теперь тебя зауважал. Умница ты моя! – Его губы изогнулись в улыбке и вновь приникли к ее улыбающемуся рту.
– А их мнение о тебе не изменилось? – спросила Ребекка, заглядывая ему в глаза.
– Ну, чтобы подорвать мою репутацию, потребуется нечто большее, чем поединок с леди. Многие мои люди испытали на себе мой гнев и больше не хотят испытать его снова. А что касается твоего клана... слава ведь не стоит на месте, она разносится быстро и далеко, – усмехнулся Эдвард. Он выглядел так дерзко и обаятельно, что сердце Ребекки заныло от любви к нему.
– Никого лучше и красивей тебя я никогда не видела! – прошептала она, гладя его плечи и грудь и ощущая, как отвечает его тело на ее ласки.
Она начала лихорадочно сбрасывать с себя одежду и вскоре стояла обнаженная под его горящим взглядом. Когда она захотела раздеть его, Эдвард
– Эдвард... – простонала она. «Ну сними же, ради Бога, одежду...»
– Что, любовь моя? – Голос его охрип от страсти.
– Ну пожалуйста... – «Сними одежду...»
– Говори – что? – Руки Эдварда блуждали по ее телу, лаская и возбуждая.
– Сними... – Его поцелуй опять прервал ее на полуслове. Она забилась в его руках, но от этих усилий возбудилась еще сильнее.
– Что ж, давай раздевай меня. – Эдвард отодвинулся, чтобы она смогла расстегнуть на нем пояс, но пальцы ее дрожали, вдруг сделавшись неловкими в своей спешке. – Не торопись... – Эдвард придержал ее пальцы, пока движения их не стали уверенными.
Глядя в его потемневшие от страсти глаза, Ребекка забыла обо всем на свете и отдалась ласкам возлюбленного.
Они лежали, прижавшись друг к другу, и Эдвард гладил плечи Ребекки. Какая нежная у нее кожа...
Стук в дверь нарушил их идиллию.
Эдвард ругнулся и, схватив рубашку, крикнул:
– Кто там?
– Это я, Сара. Я вхожу. – Недовольство, прозвучавшее в ее голосе, не уступало по силе досаде Эдварда. Она шагнула через порог и заметалась по комнате, поправляя стулья и вещи и что-то бормоча себе под нос. Поправляя и бормоча... Подобрав с пола одежду, она направилась к двери.
Эдвард посмотрел на Ребекку. Она показала ему рукой, чтобы он уходил, но он отрицательно помотал головой. Она еще настойчивее указала ему на дверь. Одними губами пообещав: «Я вернусь!», он вышел из ее спальни и зашагал к себе.
В его комнате стояла лохань с горячей водой, и он пошел к ней, на ходу сбрасывая одежду. Погрузившись в блаженное тепло, он расслабился и, закрыв глаза, вспоминал поединок с Ребеккой, обдумывая, как одолеть ее в следующий раз.
Опять в дверь постучали, и Эдвард раздраженно подумал, что в этом замке вообще невозможно остаться одному. В его замке такое случалось редко. Шагнув на пол, он накинул халат и, открыв дверь, увидел стоявшего с несчастным видом лэрда Маккея. Рассеянно шагнув через порог, отец Ребекки подошел к камину и начал ходить перед ним взад-вперед. Эдвард догадался, что Маккея гнетет какая-то тяжкая забота, и плотно прикрыл дверь в коридор.
– Что-то случилось, лэрд Маккей? – спросил он, Маккей продолжал метаться по комнате.
– Этот ублюдок изнасиловал ее... мою Марту... Изнасиловал!.. – Он побелел и открыл рот, как будто хотел что-то добавить, но слова не шли с языка.
– Господи Боже! Она рассказала вам об этом? – Эдвард схватил его за руку.
– Да. Эдвард, я убью этого мерзавца! Мне все равно, как это отразится на моей репутации. Я его убью. Мы отправимся в Керкгард и прикончим это чудовище! Марта говорила, что он все время твердил, будто наши кланы сто лет назад разорили его род и должна наконец восторжествовать справедливость.