Дикая сердцем
Шрифт:
Ее брови изгибаются, словно Мюриэль ожидает от меня ответа.
И я не могу не услышать скрытый смысл в ее словах и взгляде: «Если ты не собираешься преодолевать свой страх перед дикой местностью и не займешься садоводством, то можешь сразу задуматься о переезде».
– Да, мы были так заняты обустройством дома и чартерным бизнесом, что в последнее время вообще туда не заглядывали.
Но осмелюсь ли я признаться этой женщине в том, что у меня нет планов заниматься садом?
– Ладно, тогда пошли. Пойдем посмотрим, в каком он состоянии.
Она марширует
– Прямо сейчас? – Я опускаю глаза на свою пижаму. – Но я не одета.
– А кого ты хочешь впечатлить? Козла? – фыркает Мюриэль.
– Э… я…
Я на мгновение так ошеломлена, что не знаю, что и ответить. Но она мать Тоби и одна из немногих наших соседей, напоминаю себе. Та, кто может мне помочь в будущем. И женщина, чей сын исчез пять лет назад и которого больше никто не видел.
Мое раздражение сглаживается при этом напоминании.
Остается только кивнуть и продолжать этот фарс до тех пор, пока она не уйдет.
Она широко улыбается Джоне.
– Приятно было познакомиться. Не забудь позвать сюда Тоби, если у тебя возникнут какие-нибудь проблемы с самолетами. Он лучший механик в округе, и я говорю это не потому, что его родила.
– Планирую позвонить ему в ближайшие несколько дней, – обещает Джона.
– Хорошо. Давай, Калла, пошли. Я не смогу проторчать тут весь день. – Она заканчивает свою мысль взмахом руки, который ясно дает мне понять, что я иду с ней – нравится мне это или нет.
Бросаю взгляд на Джону – все еще ухмыляющегося. Его веселит командное поведение Мюриэль или мое заметное недовольство, а быть может, и то и другое. Тянусь за своими резиновыми сапогами.
* * *
– Хороший мальчик. – Мюриэль достает из кармана нарезанную банановую кожуру и бросает Зику через ограду. – Ты выглядишь немного похудевшим. Твои новые хозяева не заботятся о тебе?
Зик блеет в ответ и бросается глотать кожуру так, будто не ел несколько недель.
– Джона кормит его каждое утро и вечер, – говорю я, и в моем голосе звучит оборонительная нотка.
– Ну, неудивительно, что он не ест. Знаешь, Зик не любит мужчин.
И снова этот деловитый тон.
– Он не против того, кто его кормит.
Что-то подсказывает мне, что мои детские переживания не встретят здесь никакого сочувствия.
Мюриэль хмыкает, и это может оказаться как согласием со мной, так и разочарованием во мне – прочитать эту женщину у меня пока не получается, – но потом добавляет:
– Наверное, это просто стресс из-за перемен. Сначала не стало Колетт, а потом и Фила, хотя Зик никогда его не любил… – Ее слова обрываются, а глаза увеличиваются, устремившись на треугольную мордочку, наблюдающую за нами из крошечного отверстия. – Это что, енот в твоем курятнике?
Мой желудок инстинктивно сжимается. В ее тоне невозможно не уловить недовольство.
– Да.
Это
– Нельзя, чтобы в вашем курятнике жил енот. Иначе где вы собираетесь держать кур?
«Мы и не собираемся», – хочу сказать я, однако это признание наверняка обернется еще одним ударом против меня. Поэтому отвечаю лучшее, что могу сейчас придумать, потому что устала терпеть неодобрение Мюриэль и все еще злюсь на Джону.
– Бандит – питомец Джоны.
Может, она отругает и его тоже.
Хотя этому придурку такое, наверное, придется по вкусу.
Я встречаю еще один недоуменный взгляд, а затем Мюриэль возобновляет свой путь по болотистой бурой траве, будто это ее собственный участок, ведя меня к просторной поляне и огромному прямоугольному вольеру, размер которого Фил оценил примерно в сотку.
– Это твоя теплица. – Она указывает на небольшое полуразрушенное строение в дальнем конце дворика с отсутствующей деревянной рамой, пластиковая пленка которого оборвана и болтается на ветру. – Прошлым летом здесь прошел сильный ураган и все разворотил. А осенью теплицу так и не починили.
Затем Мюриэль открывает крышку на панели рядом с воротами и щелкает выключателем.
– Это вольтметр, – объясняет она, доставая из кармана своего клетчатого пальто черную прямоугольную коробочку.
– Кажется, я находила такой же.
Я положила его в шкаф в прихожей вместе со всем остальным, что, как сказал Джона, мы не можем выбросить, однако понятия не имею, что с ним делать.
– Конечно, находила. Тебе стоит собрать себе небольшую садовую сумку, чтобы она была у тебя под рукой, когда ты будешь выходить сюда каждое утро.
Я изо всех сил стараюсь, чтобы она не смогла прочитать на моем лице выражение: «С чего это я буду выходить сюда каждое утро?»
– И почаще проверяй забор. – Мюриэль прикладывает прибор к электрическому проводу и смотрит на экранчик вольтметра. На нем ничего не происходит. – Видишь? Не работает. У них была эта проблема и с загоном для скота. Помню, однажды зимой, много лет назад, в их курятник как-то забрались лисы и передушили всех кур. В другой год это был волк. Джоне нужно будет починить проводку в ближайшее время, иначе здесь заведутся твари, которые сожрут все. Вы ведь не хотите потерять весь летний урожай за одну ночь?
Интересно, а Джона вообще знает, как чинить электрические заборы? Должно ли мне быть стыдно за то, что я переехала ради этого парня через весь континент и не могу ответить на такой вопрос?
Мюриэль убирает прибор в карман.
– В прошлом сентябре я собрала урожай и убрала грядки здесь, как смогла. Остатки закопала, чтобы получился хороший компост. Колетт всегда следила, чтобы сорняков было не слишком много, так что, по крайней мере, с ними проблем не должно возникнуть. У меня не было возможности удобрить почву, но мы сделаем это, когда земля немного прогреется. Весна в этом году что-то не торопится.