Дикая утка

Ибсен Генрик

Г р е г е р с. И тут у вас на чердаке ей живется отлично.

Я л м а р. Удивительно! Даже разжирела. Да, положим, она здесь уже столько времени, что успела забыть настоящую волю. А в э т о м - т о все и дело.

(*673) Г р е г е р с. Пожалуй, ты прав, Ялмар. Пусть только не видит никогда неба и моря... Но я не смею дольше засиживаться, отец твой, кажется, заснул?

Я л м а р. Ну, из-за этого-то...

Г р е г е р с. Кстати, ты говорил, вы сдаете комнату? И она сейчас не занята?

Я

л м а р. Да, а что? Ты кого-нибудь знаешь?..

Г р е г е р с. Могу я снять эту комнату?

Я л м а р. Ты?

Г и н а. Нет, что вы, господин Верле!..

Г р е г е р с. Отдадите вы ее мне? Тогда я завтра же утром перееду.

Я л м а р. Да с величайшим удовольствием.

Г и н а. Нет, господин Верле, она для вас окончательно не годится, неподходящая.

Я л м а р. Да что ты, Гина? Как ты можешь говорить так?

Г и н а. Да как же? И тесна, и свету мало, и...

Г р е г е р с. Это все не беда, фру Экдал.

Я л м а р. По-моему, вполне приличная комната. И обставлена недурно.

Г и н а. Да ты вспомни, кто живет внизу... Эти двое...

Г р е г е р с. Кто эти двое?

Г и н а. Да один прежде был домашним учителем...

Я л м а р. Кандидат Молвик.

Г и н а. А еще один доктор, Реллинг по фамилии.

Г р е г е р с. Реллинг? Его я немножко знаю. Он практиковал одно время в Горной долине.

Г и н а. Это такие несуразные господа! Часто кутят по вечерам, домой приходят поздней ночью и не всегда в своем...

Г р е г е р с. К этому скоро можно привыкнуть. Надеюсь, что и я, как дикая утка...

Г и н а. Гм... я думаю, вам лучше отложить до завтра... Утро вечера мудренее.

Г р е г е р с. Вам что-то очень не хочется пускать меня к себе в дом, фру Экдал.

Г и н а. Бог с вами! Что вы!

(*674) Я л м а р. Да, это в самом деле странно с твоей стороны, Гина. (Грегерсу.) А скажи мне, ты, значит, рассчитываешь остаться на время в городе?

Г р е г е р с (надевая пальто). Да, теперь рассчитываю.

Я л м а р. Но не дома, у отца? Что же ты намерен предпринять?

Г р е г е р с. Да, знай я только это... тогда бы еще было с полгоря. Но когда имеешь несчастье зваться Грегерсом... Грегерс... да еще Верле... Слыхал ли что-нибудь хуже?

Я л м а р. Я совсем не нахожу...

Г р е г е р с. Брр! Я бы плюнул на другого молодчика с таким именем. Но раз самому выпал на долю крест быть Грегерсом Верле, как вот мне...

Я л м а р (смеясь). Ха-ха-ха! А чем же хотел бы ты быть, если не Грегерсом Верле?

Г р е г е р с. Если бы я мог выбирать, я бы лучше всего хотел быть ловкой собакой.

Г и н а. Собакой!

X е д в и г (невольно). Да нет же?!

Г р е г е р с. Да. Настоящей, умной, ловкой собакой, из таких, которые

ныряют на дно за дикими утками, когда те идут ко дну, вцепляются там в водоросли и зарываются в тине.

Я л м а р. Нет, знаешь, Грегерс, я не понимаю из всего этого ни одного слова.

Г р е г е р с. Да, пожалуй, тут и понимать-то особенно нечего. Ну, так завтра утром я перееду к вам. (Гине.) Я не доставлю вам особых хлопот, я сам привык все делать. (Ялмару.) Об остальном поговорим завтра. Спокойной ночи, фру Экдал. (Кивая Хедвиг.) Спокойной ночи.

Г и н а. Спокойной ночи, господин Верле.

Х е д в и г. Спокойной ночи.

Я л м а р (зажигая свечку). Постой, надо посветить тебе, на лестнице, верно, темно. (Провожает Грегерса.)

Г и н а (задумчиво, сложив шитье на коленях). Что он тут нагородил, хотел бы быть собакой?

Х е д в и г. Знаешь, что я скажу тебе, мама, мне кажется, у него было на уме совсем другое.

Г и н а. Да что же?

(*675) Х е д в и г. Я не знаю. Но он все время как будто говорит одно, а думает совсем другое.

Г и н а. Ты думаешь? Чудно!

Я л м а р (возвращается). Лампа еще горела там. (Тушит свечу и ставит ее на стол.) Ну, наконец-то можно пропустить кусочек в горло. (Принимается за бутерброды.) Вот видишь, Гина, стоит только постараться, и...

Г и н а. Как так - постараться?

Я л м а р. Да ведь это все-таки кстати, что мы наконец сдали ту комнату. Да еще кому - Грегерсу, старому хорошему другу.

Г и н а. Уж и не знаю, что тебе сказать.

Х е д в и г. Ах, мама, увидишь, как весело будет!

Я л м а р. Тебя не разберешь. То у тебя только и думы, как бы сдать комнату, а теперь тебе это не по вкусу...

Г и н а. Да, если бы кому другому, Экдал... А то - что, ты думаешь, скажет на это коммерсант?

Я л м а р. Старик Верле? Ему-то какое дело?

Г и н а. Да ведь понятно, у них что-нибудь опять вышло, если молодой ушел из дому. Ты же знаешь, как они друг к дружке-то...

Я л м а р. Все это, конечно, очень может быть, но...

Г и н а. А теперь, пожалуй, коммерсант подумает, что это все твои штуки...

Я л м а р. Ну и пусть его! Верле очень много сделал для меня. Помилуйте! Я это признаю. Но не могу же я из-за этого быть в вечной зависимости от него.

Г и н а. Но, милый Экдал, как бы это не отозвалось на дедушке. Вот возьмут, да и отнимут у него этот маленький заработок в конторе.

Я л м а р. А!.. Я чуть было не сказал - и пусть! Разве не унизительно для такого человека, как я, что его седовласый старик отец ходит каким-то побирушкой? Но теперь, я думаю, уж близок час!.. (Берет еще бутерброд.) Раз на меня возложена такая задача в жизни, я ее и выполню.