Дикая звезда (Том 2)

Коултер Кэтрин

– Я уверен, что очень скоро во всем разберусь, сэр, - сказал Брент, хотя все уже хорошо понял. Старый Фрэнк вил себе гнездышко в предвидении неопределенного будущего. Неужели отец был настолько болен, что не понимал происходившего? И потом, как быть с Лорел?

– "Дикая звезда", - вслух размышляла миссис Форрестер.
– Довольно необычное название для салуна, а, Брент?

Тот вежливо улыбнулся:

– Согласен, звучит немного чудно, мэм. Звезда, которая, как я считал, вела меня, когда я был моложе, никогда не была..,

как бы это сказать, прирученной, что ли.

– Мы через две недели устраиваем бал, мистер Хаммонд, - живо проговорила Мелинда Форрестер.
– Вы приедете, не правда ли? И ваша жена тоже, разумеется.

– Будем очень рады, - согласился Брент, втыкая вилку в кусок ветчины в желе.

Лиззи бросилась в спальню, когда туда чуть за полночь вошли Байрони с Брентом. Она совсем как ребенок протирала кулачками глаза. Да она и была ребенком, подумала Байрони, передернувшись при мысли, что бедняжку мог затащить к себе в постель Фрэнк Пакстон.

– Лиззи, - резко сказала ей Байрони, - отправляйся ради Бога в постель! Вот уж не думала, что ты еще не спишь!

– Но, миссис, Мамми Бас сказала...

– Лиззи, делай то, что говорит миссис. Я вполне способен сам расстегнуть эти пуговки, - остановил Брент девочку на пороге спальни.
– Да, вот что, Лиззи. Ты теперь будешь спать в доме, на третьем этаже. Завтра же заберешь свои вещи из барака.

– Да, масса. Благодарю вас, масса.

– Ты такой добрый, Брент, - тихо поблагодарила его Байрони.

– Возможно, - ответил он, - просто не хочу, чтобы ее изнасиловал Пакстон.

– Не могу поверить, что он действительно способен на такое.

– Верь, Байрони. Однако ты, моя дорогая жена, совсем другое дело. Иди сюда и позволь помочь тебе.

Байрони шагнула к нему и подставила спину.

Она чувствовала, как его ловкие пальцы расстегивают пуговицы.

– Я в недоумении, - услышала она его голос.
– Может быть, Лиззи - дочь Пакстона? Это вполне возможно. И кожа у нее светлее. Я помню, как он тащил к себе в постель Милли, мать Лиззи. И слышал, будто она сопротивлялась ему. И вероятно, так оно и было, потому что он буквально содрал кожу с ее спины своей плеткой. Это даже возмутило отца. Она очень долго не могла выполнять свои обязанности.

– Невероятно! Варвар!

– Успокойся. Да, может оказаться именно так.
– Брент медленно стянул с ее плеч платье и коснулся губами ее затылка.

Как он мог высмеивать ее, дразнить - и тут же желать ее? Она отвернулась от Брента. Она была его женой, черт бы его взял, а не просто одной из его женщин. "Но я единственная подходящая ему женщина", - глубоко вздохнув, подумала Байрони.

– Я действительно хозяйка Уэйкхерста?
– вдруг повернулась к нему Байрони.

Брент нахмурился.

– Ты жена массы, - ушел он от ответа.

– Кто распоряжается в доме? Кто следит за слугами?

– Ox!
– вырвалось у Брента. Нахмурившееся лицо

расплылось в ухмылке. Уж не грядут ли большие перемены?

– Брент, разве обязательно все превращать в шутку? Неужели ты не видишь, что...

– Я просто помню, дорогая, что хозяин здесь я.

На Юге правит хозяин - всем. Понятно?

Она пыталась встретиться с ним взглядом, но глаза Брента блуждали по ее плечам и груди. Скомкав расстегнутое платье, она прижала его к груди.

– Понимаешь?
– повторил он.

Байрони выдержала характер.

– Вы просто кот, - заметила она.

Брент пристально посмотрел на жену и громко расхохотался, закинув голову.

– А в темноте все кошки серы?
– весело спросил он.

– Я думаю, ты не перестаешь сравнивать и противопоставлять одну кошку другой. Я просто новая, которой удалось проникнуть в твой дом через черный ход. Очевидно, лишь вопрос времени - когда тебе захочется погулять снова?

– Сравнение выходит за пределы здравого смысла, Байрони. Если бы мне дали возможность выбора, то, думаю, предпочел бы быть жеребцом. По крайней мере благороднее.
– Голос Брента стал жестким, глаза его больше не светились.
– Но поскольку ты моя законная собственная кошечка, ты в полной власти этого кота. Раздевайся, жена. Уже поздно, и мне хочется в постель.

Она сделала так, как он сказал, но движения ее были резкими и злыми. Может быть, он так оскорбительно командовал ею только потому, что ему была недоступна Лорел? Байрони не находила ответа. Она погрузилась в пуховую перину, натянув на себя простыню и глядя, как раздевался Брент. Сняв с себя все, он погасил лампы и вышел на балкон, чтобы выкурить сигару. Лунный свет освещал его - твердые, скульптурные очертания тела, гладкие мускулы. Почему он не какой-нибудь гном? Почему такой красивый?

– Какая жалость, - воскликнула она, - что у меня нет возможности сравнивать! Кто знает, чему бы я тогда научилась?

Он резко раскрошил пальцами сигару и вернулся в спальню.

– Если это когда-нибудь придет тебе в голову, - проговорил он, встав рядом с кроватью, - я свяжу тебя и посажу под замок.

– Почему?
– спросила Байрони, желая позлить мужа.
– Почему кошка не может позволить себе того, что позволяет кот?

– Любая другая кошка, дорогая моя, но не ты.

Ты - моя.

– А разве здесь не должно быть взаимности?

Разве ты не мой?

Брент улыбнулся и почесал грудь.

– О, тебе хочется поругаться?

Брент пристально смотрел на Байрони, на ее пылавшие глаза, на прекрасные распущенные волосы, обрамлявшие лицо. Он почувствовал прилив желания и знал, что она это заметила.

– Не думаю, - прошептал он, - что спасую сегодня перед твоим прекрасным телом. Я буду внутри тебя и буду смотреть на тебя не отрываясь.

Прежде чем Байрони успела остановиться, у нее вырвалось: