Дикие сердцем
Шрифт:
Я не стала спрашивать Рут, начала ли мама снова пить.
— У тебя не получится убедить маму поговорить с нами? Мы смогли бы устроить так, что кто-то другой будет получать за нее пособие, пока она болеет.
— Не знаю, наверное, нет…
— Но Рут, дорогая, что вы будете есть? Нельзя жить так, как вы. Просыпаясь по утрам, вы не имеете понятия, кто сегодня вас накормит, чем и где. Малышка может заболеть, если не будет получать достаточного количества здоровой свежей пищи.
Рут выглядела абсолютно несчастной и обессиленной.
— Вы, ублюдки! — Уилл ворвался в хижину. Он был в грязи с головы до ног. — Вы должны были мне сказать! Умираю от голода. Я почти поймал форель, огромную форель. В следующий раз я сплету сеть. Ей уже не уйти от меня.
— Здравствуй, Уилл.
Уилл проигнорировал мое приветствие, подошел к столу и протянул черную от грязи руку.
— Не смей ни к чему прикасаться, Уильям Рокер! — в голосе Прим звучали металлические нотки. Уилл послушно отдернул руку назад. — Девочки тяжело работали, чтобы сделать нам сюрприз. Ты не имеешь права все испортить.
Наконец чайник закипел. Мы тут же стали пить чай, хотя Прим и я лишь час назад закончили ленч. Глиняные чашки начали распадаться, как только их наполнили горячей водой. Чай на вкус был похож на жидкую грязь. Я с трудом сделала несколько глотков. Сосиски оказались сырыми внутри. Мне пришлось проделать жонглерский трюк — и сосиска незаметно исчезла в кармане. Лишь Эдвард выпил чай до дна и теперь пережевывал сосиску с показным удовольствием. В моей порции желе неизвестно каким образом оказался прутик.
— Фу, дерьмо! — Уилл открыл рот и выплюнул содержимое в тарелку, затем ладонью смел полуразжеванную пищу с тарелки на землю.
— Вы не правы, молодой человек! — Эдвард нахмурился. — Лично я не помню, когда ел такую вкусную еду и наслаждался столь приятной компанией.
Он улыбнулся и взъерошил волосы Френки. Улыбка Эдварда была ободряющей, а голубые глаза смотрели с теплотой. Я не понимала, как Прим удается устоять перед ним. Хотя, конечно же, сексуальное влечение не подвластно разуму и воле. Прим оперлась подбородком о согнутую в локте руку и не отрываясь смотрела на Эдварда. Эдвард поймал ее взгляд. Легкая тень омрачила его лицо.
Прим встала из-за стола.
— Давайте немного пройдемся.
Лес стоял во всей красе: зеленые кроны, аромат весенней травы, звонкое пение птиц. Дикие голуби нежно ворковали, порхая среди ветвей. Я остановилась послушать невидимого за деревьями дятла. Невесомые пылинки кружили в полосках света бесконечные хороводы. Колокольчики яркими пятнами мерцали над землей. Сладкий запах цветов смешался с острым запахом дикого чеснока под нашими ногами.
Хлоя, Бальтазар и Френки бежали впереди. Френки заметила колокольчики и стала собирать букет.
— Мы не должны позволять ей рвать цветы, — сказала Прим.
— Она так счастлива. Не будем портить ребенку настроение, — задыхаясь,
— Позволь мне помочь. Я возьму малышку, — сказал Эдвард и осторожно забрал девочку.
Титч на секунду открыла глаза, но немедленно заснула после того, как Эдвард стал нежно гладить ее по головке.
— Фу! Здесь воняет! — крикнул Уилл. — Жаль, что у меня нет ружья. Я бы перестрелял всех птиц.
Было очевидно, что Уилл совершенно равнодушен к красотам природы.
— Разве здесь не прекрасно? — обратилась я к Рут. — Смотри, как белки бегают друг за другом.
Рут в ответ, как обычно, передернула плечами. Но когда мы приблизились к дикой яблоне, которую сверху донизу укрывали белоснежные цветы, лицо Рут засияло от удовольствия.
— Я оставлю за собой дорожку, как Гензель и Гретель[69]. — Френки нарвала охапку листьев и стала разбрасывать позади себя.
— Дура, ты никогда не сможешь найти их, — засмеялся Уилл. — Листья засохнут или сгниют.
— Никто не смог бы найти и крошки хлеба, — ответила Френки. — Сам дурак. Жирная свинья.
— Дети! — строго произнесла Прим. — Ведите себя хорошо или отправляйтесь домой. Давайте попробуем наслаждаться природой без шума и ссор.
Френки немедленно замолчала, но Уилл, топая за моей спиной, бормотал:
— Ду-ра, ду-ра.
У Уилла, безусловно, был тяжелый характер.
— Послушайте! — Френки резко остановилась. Я чуть было не врезалась в нее. — Что это за странный звук?
Раздался вой, который сменился пронзительным визгом. Птицы с шумом поднялись в воздух, белки спрятались в кронах.
— Это старая ведьма пришла, чтобы испечь тебя в духовке, — низким голосом тихо произнес Уилл.
Френки испуганно схватила меня за руку. Предположение Уилла оказалось недалеким от истины. Мы свернули на тропинку и обнаружили Бар, которая легко подпрыгивала, размахивая руками над головой, как пловец, и издавая громкие звуки. Теперь ее волосы были окрашены в очаровательный цвет топленого масла. На Бар была яркая юбка, сшитая из разноцветных квадратных лоскутов, и полосатый джемпер. Я подумала: «Какое счастье, что сегодня Бар одета, ведь с нами Эдвард». Затем вспомнила, что Эдвард, будучи врачом, вряд ли удивился бы, увидев обнаженное женское тело, а вот Уилла пришлось бы увести отсюда.
— Осторожней, не вступите в круг! — закричала Бар, когда увидела нас. — Я праздную день летнего солнцестояния. Сегодня происходит сексуальное соитие бога Солнца с богиней Лета. Присоединяйтесь ко мне.
— Не думаю, что мы должны в этом участвовать, — начала было Прим, но Френки и Уилл уже направились к двум кучкам горящего хвороста, вокруг которых танцевала Бар.
— Я вырежу для вас дверь.
Френки осторожно переступила черту, которую нарисовала на земле Бар. Меня удивило выражение восторга на ее лице.