Дикий глаз
Шрифт:
В семь вечера «Тойота-Камри» подобрала Катю у магазина «Елисеевский» на Тверской, и они поехали в сторону Ленинградского шоссе. Осипов и Игнатюк ехали следом. Гена тут же «пробил» номера машины по базе данных. Автомобиль принадлежал фирме по прокату престижных иномарок, что не позволяло с первой попытки установить личность водителя.
В конце Тверской они свернули на Лесную улицу и въехали в один из дворов. На улице уже стемнело. После того как Катя с кавалером зашли в подъезд дома, за ними последовал Игнатюк, а Осипов остался в машине. Через пять минут Павел доложил:
– Лифт остановился на девятом этаже.
– Свет
Вернувшись, Паша сказал:
– Семьдесят шестая квартира, замок примитивный, дверь деревянная.
Квартиру тут же проверили по базам. Она числилась как муниципальное жилье, обычная коммуналка, но в ней никто не проживал.
– Надо ее обследовать и установить жучки, – сказал Осипов. – Ехали сюда уверенно, значит, бывают тут часто. Если квартирой пользуется иностранец как любовным гнездышком, то кто ему ее сдал? Даже мы не можем определить хозяина, он тем более. Может, квартиру нашла Катя, тогда вопросов возникает еще больше. У нее своя трехкомнатная квартира, живет одна, зачем ей угол на стороне?
– Не хочет делать из своей квартиры бордель?
– Он звонил ей домой, а значит, знает ее адрес. Мог приехать без приглашения, если у них деловые отношения.
– Деловые отношения? Не будь ребенком, Гена. Тут все понятно.
– А почему они свет не гасят?
– Я бы погасил, если бы привел шлюху с вокзала. Ты видел ее фигуру? Такой красоткой надо любоваться, а не закрывать глаза.
Осипов достал телефон. Он явно был раздражен.
– Катя вернется домой не скоро, я просигналю. Проверьте ее квартиру еще разок, Рома. Мы должны найти ключ от сейфа. Он должен быть там, если она не носит его в сумочке. Но сумочку ее мы уже проверяли. Делай что хочешь, хоть миноискатель бери, но ключ должен быть найден. И пришлите нам в помощь машину слежения, на одной мы обоих под контроль не возьмем.
– Ну что, будем ждать? – спросил Игнатюк.
– Придется. Терпеть не могу гадать на кофейной гуще. Я должен все увидеть своими глазами.
9
Зрелище было потрясающее. Парень взобрался по растяжкам на один из пилонов Крымского моста, установил камеру на штатив.
Андрей и настраивал ее для съемки. По ходу пояснял стажеру:
– Это единственный в Москве висячий мост. Он держится на двух пилонах и растяжках. Высота каждого пилона около тридцати метров. Смотри, как этот псих лезет, да еще при таком ветре и без страховки.
– Самоубийца! – воскликнул Данила.
– Эстетствующий самоубийца. Мог бы прыгнуть через перила и разбиться о воду в лепешку. Нет. Он хочет всему миру показать, на что способен. Видать, довели до ручки. Но он альпинист, это видно. Ишь как ловко карабкается. Такого не догонишь, ни один верхолаз за ним не полезет. Тут пожарники нужны с выдвижными лестницами.
Андрей включил камеру.
– А может, он таким образом выражает свой протест и вовсе не собирается погибать. Завтра о нем все будут говорить, и он донесет свой протест до народа.
– А вот это уже интересно.
Они, как всегда, приехали первыми, получив информацию от диспетчера по рации. Снимать решили с другой стороны моста, иначе растяжка загородила бы верхолаза. Он проделал уже полпути, когда его заметили зеваки, потом появилась милицейская машина. Патрульные выглядели растерянными, не знали, что делать. К таким фокусам никто
– Снимай, Данила, чередуй крупный план с общим. Тут нужна игра контрастов.
Андрей вернулся в машину и тут же взялся за рацию.
– Первый, я на мосту. Объект держится уверенно. Если пожарные приедут быстро, они его снимут. Лезет профессионал, таких ветром не сдувает. Нужна вторая камера под мостом, чтобы отснять весь полет, с моей стороны не получится. Идеально снимать с катера или, на худой конец, с набережной. Пришлите Яшку, он сообразит, как поступить. И мне нужен «толкач». Сработать надо в последнюю секунду. Работа авральная, сейчас МЧС очухается.
Бросив трубку, Андрей вернулся к камере. Возле их джипа затормозили гаишники.
– На мосту остановка запрещена! – гаркнул лейтенант из открытого окна.
– Центральное телевидение. Сейчас все движение встанет. Разуй глаза, парень!
К правому пилону начали подъезжать милицейские машины. «Верхолаз» превратился в муравья. До воды ему не допрыгнуть. Зрительно Андрей уже все прикинул.
– Дураку куртку бы сбросить, – не отрываясь от камеры, бормотал Данила. – Она раздувается парусом, его снесет. Ветер наверху гуляет мощный.
– Дай крупный план, – сказал Андрей и заглянул в глазок.
– Похоже, у него есть какая-то страховка, но снизу мы ее не видим. Возможно, магниты.
– Где?
– На ладонях и коленях. Удержаться там без страховки нереально.
Смертник подбирался к верхушке пилона. Андрей не ошибся. Машины останавливались, движение застопорилось. Телевизионщики, как всегда, опоздали, теперь им не просочиться сквозь образующуюся пробку, значит, Андрей и Данила будут единственными обладателями эксклюзивных кадров. Телефонные съемки в счет не идут, слишком большое расстояние, чтобы получились стоящие кадры.
– Держи руку на объективе, Данька. Если этот псих сорвется, тут же дай общий план.
– Сам все вижу. Ну козел! Он вот-вот оседлает верхушку.
Милиция начала что-то вопить в мегафон. Послышался вой пожарных машин. Андрей перебежал на другую сторону моста. Движение стояло, и сотни зевак, задрав голову к небу, разинув рты, следили за крохотной фигуркой на вершине пилона. Андрей подошел к перилам и взглянул на набережную, проходящую под мостом. Яшка уже был на месте метрах в ста от моста и снимал с треноги мощным телеобъективом. Теперь все получится как надо. Андрей обернулся. К пилону пробилась пожарная машина. Выдвижной лестницы хватит на десять этажей. Люлька рассчитана на двоих. Значит, поднимать будут одного спасателя. Проблем возникнуть не должно. Им понадобится минут двадцать на всю операцию. Андрей лихорадочно вглядывался в колоннаду машин, выстроившихся в четыре ряда. Его интересовала противоположная полоса, с которой был виден альпинист-самоубийца. На одной из машин его взгляд остановился. Он поднял бинокль, который всегда висел у него на шее. Машина была та, что нужно. Шофера он узнал, того, кто был на заднем сиденье, разглядеть не удалось из-за тонированных боковых стекол. На крыше находился люк, и он открылся. Пожарная лестница поползла вверх. Спасатель в люльке что-то кричал в мегафон. Когда до вершины пилона оставалось несколько метров, Андрей тихо сказал: «Пора». Не сказал, а прошептал, но те, кому надо, его услышали. Из люка автомобиля появился кончик ствола снайперской винтовки. Андрей побежал на противоположную сторону, петляя между машинами.