Диктатура Кошмаров
Шрифт:
Кстати, на верхнюю ступеньку неширокой лестницы, по которой можно было спуститься к ложе Искрицких, вышли за пять минут до начала действа и в правильном ордере. То есть, я и мои супруги шествовали первыми, за нами шли Кукла и Птичка со Злобной Мелочью, а «родня» двигалась следом. Так что все внимание шести с лишним десятков потомственных аристократов, собравшихся посмотреть дуэль школьников, сфокусировалось на мне.
Егору и семи его родичам резко полегчало, а толпе сторонников «самого влиятельного старшеклассника» и судье, наоборот, поплохело. И это было правильно. Поэтому мы спустились к своей ложе в мертвой тишине, поздоровались с мальчишкой, готовым к бою, и опустились на свободные места. Правда, не все — Птичка со Злобной Мелочью направились к юному Гридню, стоявшему возле барьера на пару с младшим братом, ободряюще хлопнули по плечу и
Парнишка заулыбался. А зря: Полина посоветовала не задирать нос до завершения схватки, вернулась к нам и села рядом с государыней. В это самое время судья посмотрел на часы, встал со своего места и пригласил бойцов на арену. Ропот в группе поддержки Хмельницкого, возмущенной заявлением Лизы, мгновенно стих, мальчишки двинулись к своим позициям, а мы подождали еще секунд пятнадцать и «включились». В смысле, я приложил противника Егора слабеньким оглушением, а генерал Ляпишев, избавленный от иллюзии, встал, активировал подключение к динамикам акустической системы помещения и рявкнул на весь зал:
— Дамы и господа, минуточку внимания! Порядка часа тому назад был опубликован указ Императора, добавивший в регламент проведения дуэлей еще один пункт, согласно которому проверка на наличие запрещенных артефактов должна проводиться ДО начала боя в присутствии независимых специалистов. Этих юношей проверю я. Ибо руководство и судьи дуэльного комплекса «Ратник» опосредованно работают на род Хмельницких, получают мзду за своевременное выключение защитного артефакта и подсуживание их бойцам, игнорирование обнаруженных запрещенных артефактов и экспертные заключения о непреднамеренных нарушениях условий дуэлей.
Как и следовало ожидать, это заявление вызвало недовольный ропот. Но мы были готовы и не к такому. Поэтому я придавил всех собравшихся слабеньким ступором, а Дмитрий Львович неспешно повернулся к Кошмару-«двоечке», попытавшемуся уйти, но не сумевшему противостоять моему воздействию,
и добавил в голос закаленной стали:
— Милослав Антонович, куда это вы собрались? Я вас никуда не отпускал — после завершения этой дуэли вам будет предъявлено обвинение в системном нарушении дуэльного регламента и участии в преднамеренном убийстве девяти Одаренных. Кстати, очень не советую делать глупости — я знаю, какого вы ранга на самом деле, поэтому попросил содействия у присутствующего в этом зале Игната Даниловича Беркутова-Туманного. Говоря иными словами, рискнете уйти под пелену теневика, атаковать кого бы то ни было любимым оглушением или вывесить туман головокружения — очень сильно расстроим…
Первую «глупость» сделал судья, не раз и не два отключавший артефакт защиты и, тем самым, позволявший Кошмару Хмельницких бить противников их родичей оглушением — ушел под невидимость и сорвался в серию рывков. Зря: Света, «державшая» этого человека, приложила его «силуэт» все тем же оглушением, одним-единственным рывком«дотянулась» до тела, потерявшего сознание, всадила воздушное лезвие в ядро и вернулась к нам.
Как только рядом с новоявленным простецом вскрылась пара теневиков Конвоя, упал в обморок Николай Хмельницкий. В настоящий, автоматически «срубивший» не только марево, но и иллюзорный кокон на левом запястье, скрывавший запрещенный артефакт номер один — браслет с одноразовыми накопителями, разрушающимися после исчерпания
— Неужели дернулся? — спросил иллюзионист перед тем, как связаться с коллегами, выслушал мой односложный ответ и хищно оскалился: — Значит, не отвертится. Ибо действие — было, и медикаментозный допрос это докажет!
Я согласился, подождал, пока Милослава Антоновича качественно «упакуют», заметил, что с государыни слетает иллюзия, и превратился в слух.
— Дамы и господа… — негромко начала она, воспользовавшись тем же каналом подключения к акустической системе зала, которым пользовался Ляпишев. — Как видите, «феноменально большие резервы» членов главной ветви Хмельницких — не что иное, как результат использования одноразовых накопителей, а непобедимость дуэлянтов этого рода — следствие продажности судей как минимум двух дуэльных комплексов и регулярного вмешательства в ход дуэлей Кошмара второго ранга, владеющего оглушением. Подобного непотребства в Империи больше не будет. И не только из-за нового указа: до конца следующей недели сотрудники спецотдела проведут медикаментозные допросы всех судей страны и выложат на сетевую страничку службы записи, а соответствующий отдел генеральной прокуратуры примет и поддержит иски безвинно пострадавших. А теперь, когда лазейка для благородных ублюдков прикрыта, вернемся к нашим дуэлянтам. Дмитрий Львович, будьте любезны, проведите, пожалуйста, полноценную проверку обоих участников…
Он провел. В процессе «обнаружил» и снял браслет, какой-то незнакомой приблудой определил суммарную емкость накопителей, задокументировал результат осмотра и подозвал к напрочь деморализованному парню целителя Конвоя. Дабы помочь нарушителю закона окончательно прийти в себя и снова подготовиться к бою. Тут-то Хмельницкие третью глупость и совершили — их глава вспомнил о том, что его внук, принимая вызов, обговорил возможность двух замен, и заявил, что внезапная потеря сознания свидетельствует о каких-то серьезных проблемах со здоровьем, соответственно, вместо Николая на арену выйдет его двоюродный брат Семен.
Этот самый Семен оказался семнадцатилетним Боярином-скороспелкой с тринадцатью энергетическими узлами, развитыми от силы до уровня Рынды. Не обнаружь я среди них любимый комплект «непревзойденных дуэлянтов» из основной ветви рода Хмельницких — узлов иллюзорного сдвига и воздушной стены — позволил бы порубиться Егору. Но они были. И, судя по состоянию, раскачивались добросовестнее всего. Поэтому я условным жестом сообщил Императрице о желательности второго варианта замены и фактически умыл руки, а Людмила Евгеньевна, обозленная поведением «живого воплощения благородства», сделала все остальное. В смысле, убедила Петра Алексеевича Искрицкого выставить вместо внука его ровесницу и выпустила на арену Лизу.
Юный Боярин расплылся в предвкушающей улыбке и чувствовал себя победителем все время, пока Дмитрий Львович проверял девчонку на наличие запрещенных артефактов и напоминал, что дуэль проводится не до смерти, а значит, добивать поверженного противника нельзя ни в коем случае. Кстати, пока генерал вещал, Семен изобразил традиционный финт своего семейства — состроил нужное выражение лица, развел руки в жесте удивления
и медленно развернулся на триста шестьдесят градусов, вроде как, демонстрируя зрителям абсолютную уверенность в результате предстоящего поединка. Иллюзорный сдвиг активировал градусах на ста семидесяти, отошел от стартовой метки на полтора метра в сторону — благо, этот навык скрыл его от «обычных» взглядов ничуть не хуже невидимости — и приготовился вывешивать воздушную стену.