Диктиона. Пламя свободы

Куницына Лариса

— Может, он просто знает, что делает, — пожала плечами я.

— Тогда б он прямо об этом сказал, — фыркнул Тахо и направился следом за принцем.

Трапеза не заняла у нас много времени. Густая горячая похлебка из дичи, зерна, кореньев и ягод напоминала ирландское рагу своим первобытным вкусом и ароматом, и оказалась достаточно сытной, чтоб продолжения уже не хотелось. Когда мы уходили, монахи сунули в руки Тахо котомку с сушёным мясом и вяленой рыбой. Он расплылся в благодарной улыбке от уха до уха и при виде его шикарных, как у молодого волка, зубов отважные Сыновья Аматесу невольно подались назад.

— Приятно сознавать,

что тебя любят и проявляют заботу, — поделился он со мной, когда мы выходили из лагеря.

— Ещё бы! — согласился Кирс. — Особенно после того, как старательно покрутишься возле навесов, под которыми лесники заготавливают свои припасы, тоскливо принюхиваясь при этом.

— Это лишь доказывает, что они заботятся обо мне. Здесь все ко мне внимательны. Кроме тебя. — Тахо в два прыжка догнал быстро идущего Кирса и пошёл рядом. — Ты относишься ко мне как к слуге.

— Ты не прав, — покачал головой Кирс. — Я отношусь к тебе как к другу.

— И без конца высмеиваешь меня? — уточнил Тахо.

— Извини. Я не думал, что тебе это неприятно.

— Мне это неприятно, но это я готов терпеть. Куда больше мне не нравится то, что ты даже не даёшь себе труда объяснить, куда нас тащишь. Я по статусу твоя тень, но к Лоре это не относится.

Кирс остановился, с удивлением взглянув на Тахо. В голосе анубиса прозвучало что-то, чего я доселе не слышала, да и Кирс, кажется, тоже. Это был металл.

И Кирс спасовал. Я поняла это, когда он обернулся ко мне и спросил:

— У тебя есть претензии ко мне?

— Мне всё равно, где махать мечом, — пожала плечами я. И добавила, возвращая его к законному противнику: — Но у Тахо есть свои права. Он хочет знать, куда ты нас ведёшь.

Кирс снова взглянул на Тахо.

— Я иду к столице, — сообщил он.

— Ты должен идти в ставку на Зелёном Озере, — негромко, но твёрдо произнёс Тахо. — Я уважаю твоё горе, но должен напомнить тебе о твоём долге. Ты обязан занять своё место.

— Я пойду в ставку, но сперва схожу туда, куда мне нужно, — раздражаясь, заявил Кирс. — Если боишься, то можешь отправляться к Зелёному Озеру сам.

— Кому я там нужен без тебя? — поинтересовался Тахо. — И вообще, что я делаю на этой планете, где идёт война? Почему я не сижу в библиотеке, не работаю на тренажерах, не готовлюсь к следующим гонкам? Зачем я потащился сюда, как ты думаешь? Ты ещё не король, и я — твой друг, без всяких титулов. Друг и всё. Я не претендую на почести и славу и никогда не стану сановником твоего королевства. Я даже не уйду от тебя сейчас, хоть ты и заслуживаешь этого. Но после…

— Тахо! — Кирс умоляюще вскинул руку. — Подожди! — он был смущён и растроган. — Я прошу прощения. Я, действительно, часто забываюсь. Я виноват. Ты правильно поставил меня на место. Я не король и ты именно мой друг, самый близкий и дорогой, я очень люблю тебя, поверь мне. Ты же знаешь, что хоть я и горяч, но я всегда прислушиваюсь к твоему мнению, разве не так?

— Допустим, — кивнул Тахо, и я почти с восхищением подумала, что мальчик превращается в мужчину. Да ещё в какого!

Кирс опустил голову. Он был взволнован и с трудом подбирал слова:

— В сущности, так или иначе, но ты никогда не вёл себя как слуга. Не мытьем, так катаньем ты своего всегда добиваешься, и единственное, что я могу тебе противопоставить, это аргументы.

— Или свою дурацкую спесь, — безжалостно парировал Тахо.

— У меня нет аргументов и не действует

спесь! — в отчаянии воскликнул Кирс. — Но мне нужно пойти туда. Я не ребёнок, и я осознаю свой долг. Особенно теперь, когда нет отца. На мои плечи свалилась такое бремя! Я знаю, что отец пришёл бы в ярость от моих действий, но у меня нет другого выхода. Я знаю, что это опасно и что я могу погибнуть, я пошёл бы туда один, но знаю, что ты меня не отпустишь, К тому же мне действительно может понадобиться ваша помощь, — он бросил на меня умоляющий взгляд. Мне вдруг стало его жалко, но Тахо моих чувств не разделял.

— Куда мы идём? — повторил он свой вопрос.

Кирс покачал головой.

— Я не знаю. Куда-то в сторону столицы.

— Зачем?

Он пожал плечами.

— Понятия не имею.

— Почему?

— Я слышу зов, — совсем тихо прошептал Кирс.

— Что? — растерялся Тахо, моментом забывший и о своих претензиях, и о металле. — Что ты слышишь?

— Зов, — чуть не плача повторил Кирс. — Я не знаю, что это такое. Это не голос, не видение, даже не чувство. Я не могу объяснить. Со мной такого ещё не бывало.

Тахо обернулся ко мне:

— Что это может быть?

— Не знаю, — покачала головой я. — Я слышала, что такое случается после смерти близкого человека. Но, может, это совсем другое.

— А если у этих наёмников есть мощный эмпат, который пытается воздействовать на его волю?

— Нет, — покачал головой Кирс. — Мне кажется, это, действительно, как-то связано с отцом. Это началось, когда я остался в пещере перед образом Аматесу. Сперва я молился, потом вдруг словно наяву увидел лицо отца, и мне стало так… — он замолчал, подбирая слово, да так его и не нашёл. — Потом я просто сидел и думал о нём, погружаясь в это горе, как в пучину, меня куда-то несло, вокруг было темно, я словно спал и видел какой-то тяжёлый душный сон. А потом будто проснулся и понял, что должен идти. Тахо, я не найду покоя, если не пройду этот путь до конца.

— Ладно, пошли, — вздохнул Тахо, поправляя котомку на плече. — Не нравится мне всё это, но что делать?

— Мне тоже не нравится, — признался Кирс. — Может, мне лучше одному идти?

— Разбежался! — фыркнул Тахо.

Он взглянул на меня, словно я могла изречь истину в последней инстанции. Но я понятия не имела, как следует поступить правильно. Это было опасно, это было загадочно, это было непонятно. Но я привыкла прислушиваться к подобным подсказкам. Так или иначе, нужно было проверить, что там, и я ни минуты бы не сомневалась, если б со мной в компании не было этих детей, один из которых к тому же имеет такую ценность для этой планеты. Да что думать, в любом случае, они ж всё решили сами!

— Пошли, — кивнула я и зашагала дальше.

Мы шли целый день, перевалили через гору и спустились вниз, потом пробирались по болотистым низинам, где Тахо без конца ныл, что эти топи наверняка можно было обойти. Затем начался обычный густой лес с уже знакомыми нам буреломами, ручьями и зарослями папоротников. Тахо уже не ныл. Он тревожно и подозрительно смотрел на идущего впереди Кирса. Принц шёл, не выбирая дороги. Кажется, если б на пути нам попалась река, он бросился бы вплавь. Он был неутомим, легко преодолевая любые препятствия, будь то холодный лесной ручей или баррикада из поваленных бурей деревьев. Он не только не уставал, но, казалось, черпал откуда-то свои силы, потому что его шаг становился всё более торопливым.