Дилетант
Шрифт:
— Нет, Ника Львовна, он не оставил меня в покое! — с негодованием воскликнула Оленька. Она все еще злилась на свою начальницу за то, что госпожа Сереброва выдала противнику ее адрес. — И я чувствую, не оставит в ближайшем будущем.
— Что-то Сергей сегодня задерживается, — быстро ушла с темы Елесенко Ника. — А, вот и он!
— Здравствуйте, дамы! — сказал с порога видеооператор Будник. Он тащил на пузе телевизор «Дэу».
— Купил, что ли? — поинтересовалась Ольга.
— Нет. Починил. Марине Генриховне из бухгалтерии.
— Сережа, твои золотые
— С дамами из бухгалтерии лучше поддерживать самый пламенный контакт, — ответил Сергей. Его лоб был мокрым от пота. Он осторожно взгромоздил телевизор на стол Оли.
— Ну, ты молодец! — возмутилась девушка. — Нашел куда поставить!
Сергей нагло приклеился к ложбинке, видневшейся между двумя лацканами Олиного летнего пиджака. Пиджак был надет прямо на голое тело, так, как предлагал этим летом фейшн-канал в Интернете.
— Что пялишься! — одернула видеооператора Оля. — Быстро отвернулся!
— Обожаю тебя, — признался Будник. Он работал с Олей в одной упряжке уже три года. И все это время Ника Сереброва становилась свидетельницей жарких перепалок между оператором и ассистенткой.
— Ребята! Не ссорьтесь! Оля, как ты несправедлива к Сергею!
— Ах, оставьте, Ника Львовна, — презрительно бросила Оленька. — Вечно вы мне кого-то пытаетесь подсунуть. Будника, Елесенко.
Девушка выскочила из-за стола и, громыхая каблуками, ринулась вон из кабинета.
— Какая-то она сегодня странная, — улыбнулся Сергей. — Но хорошенькая! Безгранично.
Потом он вспомнил, что хвалить одну женщину в присутствии другой значит обзавестись если не врагом, то недоброжелателем.
— А вы, Ника Львовна, сегодня вне конкуренции! — молниеносно поправился он. — Мини вам фантастически к лицу. То есть к ногам.
Начальница ничего не ответила. Она не была дурой, чтобы безоговорочно поверить льстецу.
— Как там наш Суворин? Вы не звонили в больницу? Что у него? Инфаркт?
— Да. Но знакомый врач мне сказал, еще лет двадцать Валерий Александрович протянет. Если, конечно, с ним опять кто-нибудь не сыграет подобную шутку. Я имею в виду детский вопль.
— Ну какая собака такое подстроила! — возмутился Сергей. — Наверняка кто-то из конкурентов. Знают ведь, что у Суворина пропали дочь и внук, вот и инсценировали. Ладно, понес телик в бухгалтерию…
…Оля Щеткина стояла на площадке между двумя лестничными пролетами. Около ее ноги виднелась пустая жестянка из-под кофе, забитая до отказа окурками.
«Не отвяжется, — думала она о настырном Иване Степановиче. — Придется проститься с репутацией строгой девушки. Все узнают, что я стала любовницей Елесенко. А вдруг не узнают? Если хорошенько замаскироваться?»
За пару дней преследования знойный старикан завалил ее таким несметным количеством подарков, что уже не вызывал прежнего отвращения у ассистентки. Тут были и золотая цепочка с крошечным бриллиантовым кулоном, и торт из ванильного мороженого, и три премиленьких платьица, купленные в самом дорогом бутике Шлимовска, и колготки стоимостью двадцать
«Он ведь тоже не жаждет, наверное, быть застуканным в кровати с двадцатилетней девчонкой накануне выборов, — подумала Ольга. — Он и так шлимовский секс-символ. Уступлю пару раз. Через недельку найдет себе другую пассию».
Приняв решение, Оля направилась обратно в кабинет. Сердечные проблемы не должны были мешать службе.
Мраморные внутренности банка гостеприимно приняли новых посетителей. По сравнению с уличной жарой здесь была Антарктида.
Видно, летнее затишье основательно повлияло на плотность людского потока. От столика с табличкой «Информация» мгновенно поднялась улыбчивая девица и устремилась к Сергею и его спутнице. Она мечтала увидеть новых посетителей в числе постоянных клиентов банка «Менатеп».
— Желаете открыть счет?
— Валютный, — обрадовала девицу Шушу, прежде. чем Сергей успел произнести слово.
— У нас отличные проценты! — сказала служащая. — Вот, смотрите. — И она кивнула в сторону транспаранта, на котором была представлена информация о всех видах вкладов в шлимовском филиале «Менатепа».
Сергей и Шушу на несколько минут погрузились в чтение, а сама девица тем временем украдкой рассматривала Шушу. На той было короткое шифоновое платье — вверху оно крепилось на тонких завязках, а подол пузырился высоко над коленями. Платье было прозрачным. На шее у оголенной барышни сияла красивая родинка — в четырех сантиметрах от левой бретели.
— А вы не прогорите? — с подозрением посмотрела на работницу банка Шушу. — А то мы все свои деньги вложим, а вы раз — и прогорели.
Девушка улыбнулась тонко, словно услышала очевидную глупость, но воспитание не давало ей открыто намекнуть посетительнице, что та — полная идиотка.
— Мы не прогорим, — с бездной уверенности и апломба ответила она, сделав ударение на слове «мы». — Какую сумму вы хотите доверить нам?
— Десять тысяч, — не без гордости ответила Шушу. — Долларов.
Служащая снова улыбнулась, «какие копейки!» — говорила ее улыбка, а у Сергея поползли вверх брови.
— Как десять? — изумился он. — Ты говорила — три?
— А я все собрала, — тихо ответила Шушу. — Порылась в заначке. А ты разве против?
— Я не думал, что у тебя столько есть!
— Я очень экономная, — хихикнула Шушу.
— Но тогда почему мы до сих пор не купили квартиру?
— Ну, Сережа! Однокомнатную! Ты что!
И деловая Шушу отправилась вслед за девушкой — получать и заполнять бланки. Ошарашенный Будник несколько минут приходил в себя. Он и не подозревал таких накопительных способностей у своей малышки. Да она была лучше банков «Инком», «Менатеп» и «Онексим» — вместе взятых! Сергей-то искренне полагал, что в их совместном чулке лежат пресловутые три тысячи, исторгнутые буквально на днях из голубоглазого Олега.