Дин Рид: трагедия красного ковбоя
Шрифт:
Западные газеты много писали об этом событии, и Дин, в отличие от большинства жителей ГДР, имел возможность узнать о нем из первых уст. Из этих публикаций явствовало, что одним из участников этого мероприятия был популярный польский киноактер Даниэль Ольбрыхский. Нельзя сказать, что известие об этом сильно удивило Дина.
Он знал Ольбрыхского вот уже несколько лет – они встречались на Московских кинофестивалях. Дин также был осведомлен о том, что этот поляк откровенно недолюбливает его, считая кремлевским прихвостнем. Однажды Ольбрыхский даже демонстративно отказался здороваться с Дином, а тогдашней любовнице Дина Эве Киви вслух заметил: «Бросай ты этого коммуняку». Вот почему, прочитав в одной из заметок о том, как Ольбрыхский участвовал в открытии памятника жертвам коммунистического режима и в
Тем временем конец 80-го запомнился Дину тем, что внес существенные коррективы в его личную жизнь. Вот уже три года он был свободен от брачных уз, предпочитая официальной регистрации кратковременные романы как в ГДР, так и в местах, куда его забрасывала гастрольная деятельность. Однако мимолетные увлечения были удобны с точки зрения смены впечатлений, но негативно сказывались на имидже Дина. Ему нужна была жена, хозяйка его дома, которая могла бы не только заботиться о нем, но и служить неким приложением к его славе популярного артиста и борца за мир. Поэтому в этом качестве должна была выступать женщина не только искушенная по части жизненного опыта, но и известная. Такой женщиной суждено было стать актрисе Ренате Блюме.
Как мы помним, с Ренатой Дин познакомился в 1974 году во время совместной работы над фильмом «Кит и К». Однако тогда они были просто партнерами по съемочной площадке, хотя и играли влюбленных друг в друга героев. Вполне вероятно, что их тогдашнему более тесному сближению помешало то, что Дин в ту пору был счастливо женат на Вибке, а у Ренаты только-только начался роман с Гойко Митичем. В течение последующих лет Дин и Рената несколько раз пересекались по служебным делам, но это опять были чисто деловые отношения. Так длилось до конца 1980 года.
Что тогда произошло с Дином и почему он вдруг начал активно ухаживать за Ренатой, объяснить трудно. Списать все на его романтическую натуру было бы неверно: ему к тому времени уже перевалило за сорок. Скорее всего, это был голый расчет: он устал жить холостяком, а Блюме была самой подходящей кандидатурой из всех тех, кого Дин не только знал в ГДР, но и кому симпатизировал. К тому же у нее отец был влиятельным функционером на студии «ДЕФА», и это сулило Дину хорошие перспективы по части творчества.
Как утверждает сама Рената, ухаживания Дина за ней начались неожиданно. Это случилось зимой, когда она с сыном от первого брака Александром ехала в отпуск, а Дин остановил их на автобане и привез им теплый молочный коктейль. А потом, аккурат накануне нового, 1981 года, Дин без приглашения появился в доме Ренаты. По его словам: «Дома были ее родители. Должен признаться, что в свой первый визит я произвел большее впечатление на них, нежели на Ренату! Но после этого мы стали встречаться так часто, как нам позволяло время. Я все лучше и лучше узнавал Ренату и полюбил ее. Это была любовь, которая объединила в едином союзе мое сердце и чувства с моими мыслями и разумом. Нет, это не была влюбленность, которая может на какое-то время ослепить человека. Это было растущее чувство любви, возникающее по мере того, как все ближе узнаешь любимого человека и все больше проникаешься уважением к нему. Никогда в своей жизни я не встречал такой красивой и такой талантливой женщины, которая была бы и хорошей матерью, и хорошим другом. Я никогда не встречал такой знаменитой женщины, которая была бы столь скромна, столь застенчива в повседневной жизни. Рената прекрасна не только
Как покажет будущее, эта любовь не принесет Дину счастья. Что, впрочем, было понятно изначально: столь разными людьми были Дин и Рената. Даже астрология была против них: Тигр (Дин) и Обезьяна (Рената) редко находят общий язык в семейной жизни (игривая Обезьяна любит кататься на спине серьезного Тигра и дразнить его, дергая за усы). Знай Дин астрологию, наверняка бы сто раз подумал, прежде чем решиться на эти отношения. Кроме того, тот год нес в себе определенные знаки свыше: тогда скончались два знаменитых Тигра: Владимир Высоцкий (25 июля) и Джо Дассен (20 августа). Дин этой участи избежал, однако именно в год Обезьяны допустил фатальную ошибку в личной жизни.
Начало 1981 года Дин отметил активной работой на певческом поприще. Так, он впервые принял участие в фестивале политической песни, который регулярно проводился в Восточном Берлине. Фестиваль проходил в крупнейшем концертном зале столицы ГДР «Конгрессхолле». Помимо Дина в нем участвовало множество исполнителей из разных стран. Так, Дин специально пригласил на него американского кантри-певца Лэри Лонга, с которым он познакомился в октябре 1978 года в США на том самом митинге фермеров, где Дина арестовали. По словам Дина: «Лэри поразил меня своей чистотой и правдивостью. Никогда не „делая деньги“ и не добиваясь славы, он все свое искусство отдает мелким фермерам, живя среди них, участвуя в их митингах».
Кроме этого, в фестивале участвовали два фольклорных коллектива: один из Эфиопии, другой из Чили. Последний назывался «Аманкай», и его участников Дин тоже хорошо знал, поскольку уже неоднократно встречался с ними в других местах: в частности, на Кубе. С этим коллективом Дин спел на фестивале песню чилийских коммунистов «Венсеремос», а также сольно исполнил другую песню на испанском – «No nos moveran». На английском языке Дин спел песню покойного Джона Леннона «Дайте миру шанс».
С началом весны последовали новые концерты. Первый из них состоялся 4 марта в восточноберлинском зале «Космос». А пять дней спустя Восточный Берлин потрясло происшествие, которое было явным отголоском войны в Афганистане. 9 марта был взорван советский памятник – танк, стоявший на постаменте в центре города прямо напротив казарм Народной полиции. Несмотря на это соседство, стражам порядка не только не удалось предотвратить диверсию, но и было потрачено много времени на поиски ее организаторов и исполнителей: их арестуют только в августе. Как выяснится, этими людьми были активный антисоветчик Йозеф Кнайфель (в 1975 году он был приговорен к 10 месяцам исправительных работ за клевету против руководителей СЕПГ) и двое его друзей, один из которых служил сержантом в Народной армии. В итоге Кнайфель будет приговорен к пожизненному заключению, а его сообщники к менее суровым срокам.
14 марта Дин выступил в телеконцерте «Пестрый котел» в восточноберлинском «Палас дер Републик». На следующий день он принял участие в радиопередаче, а два дня спустя уже давал концерт в студенческом клубе. 21–22 марта он снова пел в «Палас дер Републик». В первой половине апреля Дин участвует в концерте «Дайте миру шанс» в «Конгрессхолле». 15 апреля Дин выступает в «Вавилоне». На этом его концертная деятельность в ГДР на время прекращается, и Дин отправляется на гастроли в Советский Союз. Как мы помним, в последний раз Дин давал концерты в СССР летом 79-го. Но тогда он ограничился одной Сибирью, а теперь ему предстояло объехать три республики: Белоруссию, Украину и РСФСР.
Турне началось с концертов в Минске, куда Дин приехал впервые. В интервью местным журналистам Дин признался, что этот город ему чем-то напомнил родной Денвер. Во время пребывания в Белоруссии Дин по своему обыкновению один день посвятил знакомству с новыми местами. Он не только погулял по Минску, собирая вокруг себя толпы людей, но также посетил два мемориальных комплекса: деревню Хатынь, сожженную дотла фашистами в 1943 году вместе со всеми ее жителями (149 человек, в том числе 76 детей), и Брестскую крепость.