Династия Одуванчика. Книга 3. Пустующий трон
Шрифт:
Гозтан сделала два шага вперед. Стражники не шелохнулись, продолжая преграждать ей путь.
Лицо молодой женщины зарделось. После ночной пробежки ей стало легче, но теперь чувство досады и беспомощности вернулось с удвоенной силой.
– Почему вы не пускаете меня повеселиться? – спросила она.
На самом деле Гозтан мало интересовало веселье у костра – сейчас ей хотелось одиночества, – просто дерзость часовых была не по душе.
– В Татен ежедневно прибывают таны и вожди, великие и не очень, – равнодушно произнес один из стражников. – Многие нам даже не знакомы. По уставу нам не положено пускать незнакомцев на Дорогу-к-городам-кораблям.
Гозтан вперила в стражников испепеляющий взгляд. Они были совсем молоденькие, почти мальчишки. Наверняка никого еще не убивали, кроме разве что беззащитных рабов. Когда сама она сходилась в схватке с гаринафинами агонов и противостояла клинкам дара, эти ребята наверняка еще на коленях у бабушек сидели.
Гнев вырвался из ее глотки неестественно громким хохотом.
– Интересно, осмелились бы вы говорить так с таном племени Четырех Кактусов, которого постоянно сопровождают десятки воинов? Преградили бы путь тану Шестнадцати племен Костяных Земель, разъезжающему повсюду на запряженной волами повозке? Вы лаете мне в лицо, как невоспитанные щенки, лишь потому, что земли моего племени далеко, а свита у меня небольшая. Говорите, устав не позволяет никого пускать к городам-кораблям? Да, между прочим, именно я захватила в свое время эти корабли!
Часовые заметно взволновались, но не отступили.
– Не важно, кто вы. Мы служим одному лишь пэкьу и поклялись выполнять все приказы того, чья рука держит Лангиабото. Без пропуска-талисмана вы не пройдете.
Гозтан выронила шлем и вскинула кулаки в боевой стойке. Она пожалела, что ушла из шатра так поспешно, не взяв с собой оружия, но в любом случае не собиралась позволять этим юнцам, у которых еще молоко на губах не обсохло, помешать ей пройти туда, куда хотелось.
Стражники сжали руки на булавах и встревоженно переглянулись. Гозтан была выше их обоих, а шрамы на ее руках и лице свидетельствовали о громадном боевом опыте. Но не успели они договориться, как женщина бросилась на стоявшего слева часового, метя кулаком ему в нос.
От удивления он откинул голову и отступил на три шага, неуклюже прочертив булавой линию в песке. Кулак Гозтан совсем чуть-чуть разминулся с целью.
Захватив инициативу, она продолжила натиск и нанесла удар левой рукой, не позволив противнику отразить удар булавой или напасть самому. Стражник снова неуклюже отшатнулся, словно бы вконец растерявшись.
Напарник не пришел ему на помощь, а вместо этого обогнул Гозтан справа. Увлеченная атакой, женщина не заметила, как он оказался у нее за спиной. Она сделала еще шаг вперед и снова ударила правой рукой первого стражника. На сей раз тот не стал отступать, а уперся ногами в песок и сделал выпад булавой в живот тану, очевидно, желая обменяться с ней ударами.
Молодой воин лишь улыбнулся, когда кулак Гозтан просвистел буквально на волосок от его носа. Его отступление вовсе не было следствием растерянности – все шло по заученному плану. Удар Гозтан, несомненно, стал бы для стражника болезненным и мог даже оглушить, но на женщине не было доспехов, а значит, ее без труда можно свалить булавой. Она поняла, что оказалась в клещах: если даже не клюнет на удочку и отскочит назад, то попадет прямо под удар второго стражника, находящегося в слепой зоне. И тогда Гозтан прибегла к отвлекающему маневру: разжала пальцы правой руки,
Вращая булавой, Гозтан уставилась на обезоруженных часовых. Один потирал ушибленный локоть, а другой – запястья.
– Ну что, можно мне пройти или еще попляшем?
К чести молодых стражников, ни один из них ни капли не испугался. Они снова встали плечом к плечу, преградив Гозтан путь.
– Пройдете только через наши трупы, – парировал один.
Его руки безвольно повисли, одно запястье точно было сломано, да и другое, возможно, тоже. Отвечая, парень морщился от боли. Его напарник взял висевшую на шее раковину-свисток и дунул в нее, издав громкий пронзительный сигнал.
Во тьме раздались ответные сигналы. Свистки звучали все громче, и Гозтан заметила, как с берега к ним приближаются темные фигуры.
Ее боевые инстинкты немного остыли, и Гозтан уже пожалела о том, что вообще все это затеяла. С какой стати ей вдруг понадобилось набрасываться на часовых? Пэкьу Тенрьо не будет любезен к тану, покалечившему его стражников, пусть даже те и оскорбили женщину. Как теперь уговорить разгневанного правителя помочь ее народу? Но отступать было уже поздно. Она подняла булаву и приготовилась, если понадобится, уложить не один десяток противников.
Вдруг за спиной у нее громко захлопали крылья.
– А ну прекратите! – раздался резкий девичий голос.
Гозтан обернулась и увидела, как на песок шумно приземлился молодой гаринафин, длина которого от носа до кончика хвоста составляла около двадцати футов. Он явно был еще не обучен, потому что сделал несколько лишних шагов, преклонил колени и сложил крылья по бокам, обдав Гозтан знакомым мускусным запахом. На спине животного сидела девочка лет десяти. Лунный свет играл в ее светлых кудрях, обрамляющих бледное красивое личико.
– Пэкьу-тааса, – произнес часовой, подавший сигнал тревоги, и приветственно скрестил руки перед собой. – Пэкьу строго распорядился, чтобы к кораблям не пускали никого, кроме тех, кто прошел очищение. Эта незнакомка пыталась…
– Мне известны распоряжения отца, – перебила его девочка.
Она ласково погладила плечи своего ездового зверя, и гаринафин согнул шею, положив голову на песок. Наездница спустилась, использовав голову гаринафина как подножку. Животное громко и быстро дышало, издавая глухие звуки, похожие на те, что получаются, если подуть в большую морскую раковину.
Девочка повернулась к Гозтан и заметила, что та хмуро глядит на ее гаринафина. На лице наездницы промелькнуло беспокойство.
– Назови им свое имя, – велела она тоном, не терпящим возражений.
По обращению стражника Гозтан догадалась, что перед ней была дочь пэкьу Тенрьо. Судя по возрасту – принцесса Вадьу, его любимица. Когда Гозтан в прошлый раз приезжала в Татен, малышка едва научилась ходить. Скрывать свою личность более не было смысла.
– Я Гозтан Рьото, дочь Дайу Рьото, сына Пэфира Вагапэ. Я тан Пяти племен Рога, верная слуга пэкьу.