Дипломатическая быль. Записки посла во Франции
Шрифт:
В октябре 1970 года новый президент Франции Ж. Помпиду нанес официальный визит в Советский Союз. Визит проходил в обстановке позитивных перемен в Европе. Весной 1969 года государства — участники Варшавского Договора обратились ко всем европейским странам с предложением приступить к конкретным действиям по подготовке Общеевропейского совещания. В результате подписания договора между СССР и ФРГ 12 августа 1970 года в европейской политике открывались новые перспективы. Велись переговоры о договоре между ПНР и ФРГ, четырехсторонние переговоры по Западному Берлину. Политическими наблюдателями во Франции и в других западных странах остро ставились вопросы о том, как может впредь складываться советско-французское
Большое значение имело в этих условиях отмеченное в печати стремление Ж. Помпиду «делать упор на то, что отставка генерала де Голля нисколько не изменила решимости Франции уклоняться от союзов, которые могут оказывать сдерживающее влияние, и что по-прежнему будут открыты окна как на Запад, так и на Восток».
С советской стороны во время визита было подчеркнуто, что невозможно представить себе современную Европу, ее мирное будущее без советско-французского сотрудничества. Его невозможно чем-то заменить, оно лишь может сочетаться и дополняться мирным сотрудничеством обеих стран с другими государствами.
В принятой по итогам визита советско-французской декларации СССР и Франция заявили «о своем положительном отношении к предложению об общеевропейском совещании и считают необходимым… приступить к активной и всесторонней подготовительной работе как путем двусторонних контактов, так и — как можно скорее — в рамках многосторонних контактов». СССР и Франция подчеркивали готовность «внести свой вклад в усилия по подготовке такого совещания».
Эта советско-французская договоренность была расценена как открывающая «зеленую улицу» Совещанию и имела большой международный эффект.
Если первые советско-французские контакты на высшем уровне были связаны с началом процесса разрядки, то теперь речь шла о том, чтобы направить, насколько будет возможно, усилия двух стран на развитие этого процесса.
На XXIV съезде КПСС, состоявшемся весной 1971 года, было обращено внимание на важные политические последствия улучшения советско-французских отношений для всего хода европейских дел. Съезд указал на возросшие возможности сотрудничества Советского Союза и Франции и на наличие у двух государств обширной области общих интересов. На съезде была принята программа внешнеполитической деятельности Советского Союза, «Программа мира». Программа отличалась конкретностью и реалистичностью задач, которые наша страна намеревалась осуществить в ближайшие годы. Она была с интересом встречена на Западе.
На осень 1971 года был намечен визит во Францию Л. И. Брежнева. К этому времени я был назначен заведующим Первым Европейским отделом.
Это был первый визит Брежнева в качестве руководителя Советского Союза не только во Францию, но и на Запад вообще. Он был призван стать крупным событием для советской внешней политики. Визиту придавалось особое значение для реализации задачи осуществления коренного переворота к разрядке и миру в Европе.
Если говорить коротко, в Париже имелось в виду сказать новое слово в международных делах. Готовились к визиту основательно и серьезно. Небольшую группу работников ЦК и госаппарата отправили на известную по многим описаниям дачу в Завидово. В нее был включен и я.
В течение всего нашего пребывания в Завидово там был и Л. Брежнев. Примерный план нашей работы согласовывался каждое утро совместно с Л. Брежневым, затем либо вдвоем-втроем, либо каждый в отдельности (нас было совсем немного) мы готовили проекты тех или иных бумаг. Результаты обсуждались вместе с Л. Брежневым во второй половине дня. Разговоры продолжались и за столом, поскольку все трапезы, включая и утренний завтрак, были общими. Стремились, прежде всего, нащупать
«Вот мы на фронте мечтали, — пояснял он, — о том дне, когда смолкнет канонада, можно будет поехать в Париж, подняться на Эйфелеву башню, возвестить оттуда так, чтобы было слышно везде и повсюду, — все это кончилось, кончилось навсегда!.. Надо вот так, как-то ярко написать про это. И не просто написать и сказать, а сделать…»
Я далек от того, чтобы небольшой крупицей воспоминаний рисовать или даже дорисовывать, дополнять портрет этого человека, претендовать на то, чтобы давать ему какие-либо характеристики. Мне хотелось лишь подчеркнуть, что желание сделать что-то большое, масштабное для Европы глубоко укоренилось в сознании этого деятеля, оказавшегося волею судеб во главе такого могущественного государства, как Советский Союз.
Ко времени того визита во Францию, который мы готовили в Завидово, советская внешняя политика во все большей степени концентрировалась на Совещании по безопасности и сотрудничеству в Европе — одной из основных задач «Программы мира». Шла активная работа, нацеленная на то, чтобы убедить всех возможных участников как можно скорее заняться практической подготовкой такого Совещания. Неудивительно, что в Завидово, а позже уже во Франции, во время самого визита главное внимание было отведено именно ему. И не только с точки зрения организационных вопросов, но и под углом зрения возможного содержания работы Совещания, его результатов.
В конце концов мы решили предложить французам подготовить в качестве основного политического итога визита оригинальный документ — «Принципы сотрудничества между СССР и Францией». Он замышлялся с дальним прицелом не только стать основой советско-французских отношений, но послужить прообразом главного содержания решений Общеевропейского совещания.
Французы дали принципиальное согласие на подготовку проекта «Принципов сотрудничества». Работу эту было решено провести в Москве и полностью завершить до вылета в Париж. Переговорами с самого начала занялся сам А. А. Громыко. Это было большим исключением из нашей практики. Его партнером стал посол Франции в СССР Р. Сейду — опытный дипломат, державший прямую связь в Париже с генеральным секретарем Кэ д’Орсе Эрве Альфаном. Переговоры оказались очень трудными. Дважды они затягивались до 4–5 часов утра.
Главной проблемой было определение набора принципов отношений между европейскими государствами, неукоснительное соблюдение которых было бы необходимо в целях укрепления европейской безопасности. В Москве сложилась твердая позиция, что первым среди этих принципов должен быть принцип нерушимости границ. Причем в наших документах, подписанных с соцстранами, этот принцип не только ставился на первое место, но ему обязательно предшествовал проставленный порядковый номер — «1». Французы были не против упоминания этого принципа, но ни в коем случае не на первом месте. Они соглашались расставить и порядковые номера, но только с учетом того, что принцип нерушимости границ на первом месте стоять не будет.