Дипломатическая неприкосновенность
Шрифт:
Майлз заглянул сквозь синие световые полосы в бокс. От койки в направлении ванной торопливо шел техник, неся в руках нечто с болтающимися трубками.
– Капитан Клогстон! – позвал Майлз.
Вторая фигура в скафандре оглянулась.
– Да, милорд?
– Я закрываю внутреннюю дверь. По идее она должна автоматически закрываться при малейшем изменении давления, но я не уверен, что в данный момент стоит доверять любому оборудованию на этом корабле, имеющему дистанционное управление. Вы готовы в случае необходимости переместить вашего пациента в
Клогстон изобразил рукой в перчатке небрежный салют.
– Почти, милорд. Мы начали сооружать второй фильтр крови. Если первый сработает так, как я рассчитываю, то скоро мы сможем заняться и вами.
Что автоматически привяжет его к койке в боксе. Майлз еще не был готов потерять подвижность. Нет, пока он в состоянии двигаться и мыслить самостоятельно. Значит, у тебя не так уж много времени. Независимо от того, чем там занято ба.
– Спасибо, капитан, – ответил Майлз. – Дайте мне знать.
Он закрыл дверь ручным манипулятором.
Что сейчас может знать ба, сидя в кабине управления? И, что гораздо важнее, что оно не может оттуда видеть? Майлз принялся вышагивать, мысленно представляя устройство центральной гондолы: длинный цилиндр, разделенный на три палубы. Лазарет находится в корме на самой верхней палубе. Кабина управления – далеко впереди, на другом конце средней палубы. Внутренние шлюзы всех уровней – в трех равноудаленных переборках между грузовыми и двигательными гондолами, разделяют каждую палубу в длину на четверти.
В кабине управления, естественно, есть визуальный обзор всех внешних шлюзов и всех внутренних секционных дверей, которые закрываются, чтобы разделить корабль на изолированные отсеки. Если разбить какой-нибудь монитор, это лишит ба обзора, но вместе с тем и предупредит, что предполагаемые пленники перемещаются. Если разбить их все или хотя бы те, которые возможно, это, конечно, сильнее собьет ба с толку… но все равно насторожит. Насколько велика вероятность, что ба осуществит свою злобную, а может, и безумную угрозу протаранить станцию?
Черт побери, это все настолько непрофессионально… Майлз замер, пораженный собственной мыслью.
Каковы стандартные оперативные действия цетагандийского агента – чьего угодно агента, если на то пошло, – чья тайная операция оказалась спущенной в унитаз? Уничтожить все улики, попытаться добраться до безопасной зоны, посольства или нейтральной территории. Если это невозможно, уничтожь улики, а потом сиди смирно и терпи все тяготы ареста местными властями, кем бы ни были эти местные, и жди, пока твои либо выкупят, либо отобьют тебя с боем, когда как. А при проведении действительно очень-очень важных миссий уничтожь улики и покончи с собой. Насчет последнего приказ отдается крайне редко, потому что еще реже выполняется. Но цетагандийские ба настолько безусловно верны своим аут-хозяевам… И хозяйкам… Майлз был вынужден признать, что в данном случае такой исход вполне возможен.
Но громкий захват заложников из нейтралов или соседей,
– М’лорд? – неожиданно донесся из наручного комма Майлза голос Роика.
– Роик! – радостно вскричал Майлз. – Погоди-ка. Какого черта ты делаешь на этой линии? Ты же должен быть в компенсирующем скафандре!
– Я мог бы задать вам тот же вопрос, м’лорд, – сварливо ответил Роик. – Будь у меня время. Но мне пришлось его снять, чтобы влезть в рабочий скафандр. Думаю… да. Я могу повесить комм в шлеме. Вот. – Послышался тихий лязг закрывающегося шлема. – Меня по-прежнему слышно?
– О да. Я так понимаю, ты все еще в инженерном отсеке?
– Пока. Я нашел вам отличный маленький компенсирующий скафандр. И кучу других инструментов. Вопрос, как вам все это доставить.
– Держись подальше от всех шлюзов – они просматриваются. Ты, часом, не нашел никаких режущих инструментов?
– Я… э-э-э… уверен, что вот это они самые и есть, да.
– Тогда иди как можно дальше к корме и прорежь лаз прямо в потолке на среднюю палубу. Постарайся не повредить воздухопроводы, гравитационную решетку, водо– и прочие проводы. Или еще что-нибудь, отчего сработают индикаторы в кабине управления. А потом мы подыщем место, где прорезать следующий лаз.
– Ясно, м’лорд. Я тоже думал, что нужно сделать что-то в этом роде.
Прошло несколько минут, не нарушенных ничем, кроме дыхания Роика, изредка прерываемого тихими ругательствами, пока оруженосец методом проб и ошибок выяснял, как обращаться с незнакомым оборудованием. Кряхтение, шипение и лязг, резко оборвавшийся.
Сия грубая процедура пустит псу под хвост атмосферную целостность отсеков, но разве это может ухудшить положение, с точки зрения заложников? И компенсирующий скафандр, какое счастье! Майлз прикинул, не найдется ли среди силовых рабочих скафандров одного очень маленького. Они и впрямь почти так же хороши, как боевая броня.
– Все, м’лорд, – раздался из комма долгожданный голос. – Я выбрался на среднюю палубу. Теперь двигаюсь назад… Я не знаю точно, насколько близко я снизу от вас.
– Ты можешь дотянуться, чтобы постучать по потолку? Тихонько? Нам совсем не нужно, чтобы гул по переборкам донесся до кабины управления. – Майлз лег ничком, открыл щиток шлема, повернул голову и прислушался. Слабый стук, судя по всему, из коридора. – Можешь продвинуться дальше к корме?
– Попытаюсь, м’лорд. Вся проблема в том, чтобы раздвинуть эти потолочные панели… – Тяжелое дыхание. – Вот. Сейчас попробую.