Дипмиссия
Шрифт:
Я затаил дыхание.
— Но «укорот» тебе, положим, никто не даст, бо-ольшой дефицит…
Тьфу ты.
— Значит, берём что-то из пистолетов-пулемётов времён Второй мировой. Аддис-Абеба, Базель, Шанхай, говоришь? Конечно, лучше бы что-то под стандартный люгеровский патрон, добыть его не трудно. И тут нам на ум сразу приходит что?
— Шмайсер мне нужен, вот что! — с восторженной наглостью ответил я.
Дают — бери больше.
— Молодец, курсант! Конечно, германский MP-38/40, шмайсер который не шмайсер! Технически почти совершенен, проверен. Но…
Ну, начинается…
— Дело в том, что этот
— Легенда! Знакомься, это ППС-43, пистолет-пулемёт Алексея Судаева — очень удачная, предельно технологичная конструкция, поставленная на производство уже в ходе Великой Отечественной. Работает, как и ППШ, с заднего шептала, автоматика за счёт отката свободного затвора после выстрела. Исключительно автоматический режим. Стрелять с отсечкой по два-три выстрела сможешь лишь с опытом, новичок сушит магазин одним нажатием на спуск. Конструктивное решение простейшее: ствол, штампованная ствольная коробка, к ней приклёпан и подварен открытый снизу кожух ствола, рукоять управления огнём и складной приклад. Предохранитель внутри спусковой скобы, перед крючком. При сдвиге назад блокирует спуск и рукоять взведения. Смотри сюда, это дульный тормоз-компенсатор. Прицел — мушка и перекидной целик с двумя позициями на сто и двести метров, видишь, «10» и «20». Возьми в руки.
Ух ты, я думал, он потяжелей будет!
— Пустой весит всего три килограмма сто пятьдесят, — пояснил Гонта, заметив моё удивление. — С полным БК в шесть магазинов на 35 патронов каждый, «судаевский» весит меньше, чем финский «Суоми» с одним 70-патронным дисковым. Вот и считай.
— Впечатляет!
— А как же! Здесь с патроном всё нормально, калибр 7,62x25 ТТ, токаревский. Действенный огонь до трёхсот метров, в два раза больше, чем у шмайсера. А убойную силу пуля сохраняет до восьмисот метров. Настильная траектория и высокое пробивное действие остроконечной пули, берёт даже лёгкий бронежилет. Да… Размеры оценил? Его ты точно сможешь за спину приспособить. Сам сообразишь, как, не маленький.
— Григорий Михайлович, а насчёт доступности патронов? Это же не парабеллумовский.
— Так, повторю отдельно для бойцов автобата… Максим, ты не пограничник или боец мангруппы, не сталкер и не часовой, развязывать войну, как я понимаю, ты не собираешься. Возьмёшь с запасом, невелик вес! Да и не думаю я, что будут проблемы. ТТ кто только не выпускал! Египтяне, корейцы, вьетнамцы, венгры, поляки, румыны, югославы, пакистанцы… Даже американцы! А уж китайцы наклепали их столько, что снабдили все чёрные рынки планеты… В Шанхае такие патроны точно есть, знаю. Слышал, что даже в Маниле «токаревы» попадаются, а это какая даль! Но это так, не твой маршрут.
Я посмотрел на него с некоторым сомнением, но потом подумал, что оружейнику видней.
— Короче, с
— Куда? — не понял я, машинально прижимая оружие к груди.
— Ты того… Положь оружие, раздавишь! — приказал Гонта строго. — Сперва потренируешься, изучишь под моим надзором. Обучаться будем! Через сколько дней отправляешься?
Он посмотрел налево от себя, где в конце полутёмной галереи под низким кирпичным сводом белели бумажные грудные мишени.
— Через четыре, — ответил я.
— Вот три дня и будешь сюда приходить, — майор показал рукой в сторону рубежа, где лежали коричневые спортивные маты и стояли два стола. — В десять тридцать, после планёрки. И чтоб без опозданий, дисциплина! Понял?
— Так точно!
— Тогда всплываем на поверхность! В магазин пойдём.
Магазин с бесхитростным до колхозности названием «Оружейник» находится в тупике 1-й Линии за столовой и пищеблоком, почти у самой стены, дальше только канава и немного кустов. Давненько я там не бывал, да и заходил-то всего два раза. Посмотрел на ассортимент, ошалел от цен и больше не заглядывал. Тогда я копил деньги на крошечную квартирку в Берлинском замке, потом долги раздавал… Да и винтовок в «Оружейнике» не обнаружилось.
— У меня ведь что? В арсенале хранится оружие серьёзное: армейское, силовых структур, специальное. Всё это через меня, майора Гонту, — рассказывал Григорий Михайлович по дороге к магазину. Мы как раз подходили к открытым настежь дверям столовой, и майор сбился.
— Эх, запахи-то какие! С корицей булочки, с корицей! Надо было крюк дать.
— Зачем крюк, взять пяток булочек? Заскочу! — предложил я.
— Что ты, что ты! — замахал руками Гонта. — Жена убьёт! Сама вечно впроголодь, и меня то и дело на диетах держит. Поди ж ты, ведь в новый мир попал, нетронутый! Так и здесь глютены, холестерин и отложения солей! Где эти соли откладываются… Щупал, щупал суставы — ничего не хрустит, когда мнёшь. И в моей не хрустит.
Магазин обслуживает частных лиц. Организован он для удовлетворения нужд населения и оборота денежных средств.
Пришли.
Из дверей «Оружейника» с коробкой подмышкой вышел явно довольный визитом реаниматолог медцентра, Иванов Сергей Витальевич, заядлый охотник на водоплавающую и боровую дичь, я с ним в Берлине познакомился. Поздоровались.
Наверху висит табличка: «Государственный оружейный магазин». На деле же здесь действует нормальная связка контролирующего оружейную тему государства с нами — мелкобуржуазным элементом. Потому что без коммерции и предпринимательства ни торговлю, ни услугу толком не наладишь.
— А вот всякие опасные игрушки Господина Механика, трофеи, привозное оружие и раритеты представлены здесь. В арсенале у меня с пистолетами не особо… Несерьёзный инструмент. В общем, я уже подобрал, так что мы быстро, — пообещал майор.
Григорий Михайлович решительно толкнул плечом тяжёлую створку с солидными запорами, умело уклонился от бронзового колокольчика, и первым вошёл в тёмную прохладу «Оружейника».
— Моя… — шёпотом предупредил он у входа. — А ты булки, булки…
Вон оно что! Продавщица, что-то перекладывающая за прилавком и одновременно о чем-то весело сплетничающая с какой женщиной, оказалась супругой Гонты!