Дипмиссия

Денисов Вадим Владимирович

— Юнга, яичницу! — скомандовал высоким голосом заряженный жизненной энергией дедок с шикарными седыми усищами и в отутюженной флотской рубашке кремового цвета. Распорядившись, он повернулся ко мне и резко протянул сухенькую ладонь.

— Коломийцев! Слыхали, молодой человек?

— Ну, кто же вас не знает, Владимир Викторович, вы же легенда из легенд, хозяин волжской акватории! — расплылся я в улыбке.

— Вот! Слышали! Человек молодой, да умудрённый, правильно жизни ход понимает, потому как с Енисея-Батюшки! Андрейка, да где же твоя яичница?!

Тем

временем я с искренней теплотой поздоровался с Пашей и Корнеевым. Наконец в кают-компании появился юнга несущий огромную шкворчащую сковороду на длинной деревянной ручке, а вместе с ней и умопомрачительный аромат простой вкусной еды.

— Двадцать яиц, по пять на вымпел! Да с сальцом зажаренным хрустящим, да с лучком с нашей матросской грядки!

Я сглотнул. Чёрт, вроде бы не голодный был! На столе появился резаный серый хлеб, большое колесо краковской колбасы, которое Корнеев тут же разломал руками на крупные куски, а капитан вытащил случайно затесавшийся между книг графин с беленькой.

— Паша, ты рюмки-то достань. Нет, хрустальные ставь! Отметим удачное завершение ремонта. Теперича ещё резвей побежим, ого-го! Корнеев, раздать боеприпас!

— Подождите, товарищи! — я встал и поднял видавший виды матерчатый шопер, любезно предоставленный мне на ресепшен. — Я же на правах запасного штормового славному «Дункану» подарочек принёс.

С этими словами я достал из сумки старинный барометр-анероид в богатом обрамлении из красного дерева и потемневшей бронзы с надписью «O. Glaue, Berlin». Приобрёл я его в небольшой комиссионной лавочке в Посаде, рассчитывая, что экипаж вряд ли заглядывает в это место женской радости.

— Красота какая! — вскричал Коломийцев, принимая подарок и пытаясь прочитать слова написанное витиеватым готическим шрифтом. — Немецкий, хрен что сразу разберёшь. В рубке надо повесить!

— Владимир Викторович… — неодобрительно молвил Павел.

— Хорошо, пусть в кубрике будет. Чтобы, значится, на обеде посматривать. Ну, Максим, от имени флота выношу благодарность! Да ты курточку-то сними, сними.

Я повесил куртку на спинку стула, и тут экипаж увидел сбрую с кобурой.

— Серьёзный мужчина, — оценил амуницию механик.

— Прямо секретный агент! — поддакнул Паша.

— Джеймс Бонд, агент 007, — уточнил Корнеев.

— Так это и есть пистолет Бонда! — не выдержал я.

— Да иди ты! — вскинул мохнатые брови старый капитан. — Посмотреть разрешишь? Не боись, матрос, чай, случайно не выстрелю.

— Никто не выстрелит, Владимир Викторович, магазин пустой, Гонта патроны не даёт, говорит, только после обучения, — с сожалением в голосе пояснил я,

— Вот ведь, придумают же люди себе занятие… Чему тут учиться, мил человек, это ж не двигатель судовой! — Коломийцев сноровисто раскидал «вальтер» прямо на столе и собрал снова. Глянул в пустой магазин и нахмурился.

— Эвона! Так дело не пойдёт, это же личное оружие! Для решения личных проблем: жену застрелить, её любовника, свою любовницу, самому застрелиться. Какой тут калибрик-то будет? А, браунинговская семёрочка! Ясненько… Андрей,

ты коробку с полки сними, чтобы командованию суставы не мять.

Жестяная коробка, в бытности своей просто цинк, оказалась воистину волшебной, в ней навалом позвякивала золотая россыпь больших и маленьких патронов всех стран и народов Галактики.

— Были такие, были… Мы ить, Максим, в самых разных передрягах бывали и ещё побываем, надеюсь. Оно ведь как? Здесь с палубы подберём, тут затрофеим… А, вот они! Четыре штучки есть.

Он умело забил патроны в магазин, пару раз нажал большим пальцем сверху, проверяя плавность хода пружины подавателя, со щелчком вставил в рукоять и стволом вперёд протянул оружие мне, закончив необычный инструктаж такими словами:

— Другое дело! Когда к Гонте пойдёшь время прожигать, маслятки-то вынай да припрячь… И запомни, машина, самый лучший предохранить — отсутствие патрона в патроннике. Не досылай маслятку в ствол раньше времени, успеешь. Ты ведь не мент какой-нибудь на облаве в Апрашкином дворе…

Завершив первую часть встречи, Коломийцев оглядел всех и сел в кресле поудобней.

— Демченко в суть дела нас ввёл. Говорить можешь смело, у нас все мыслимые допуски имеются, сам понимаешь, кого только не возим, куда только не ходим. На особых поручениях, так сказать. Излагай!

Я несколько сумбурно начал рассказывать собравшимся о версиях предполагаемого маршрута, уже осмысленных аспектах и проблемах, упуская только конечную цель миссии. На всякий случай.

— Вот и получается, что быстрей и проще мне стартовать прямо из Шанхая. Ясно, что оттуда путь на Манилу короче. Проблема в том, что человека нужно забрать именно в Базеле, таковы условия задачи. В этом варианте везти его в Шанхай придётся обратным ходом через Берлин, Замок и Дели — двойным крюком.

— Только человек или ещё и груз? Я имею в виду не полтора чемодана, — осведомился Коломийцев, быстро ставший строгим, деловым и собранным, ни капли экзотики сельского дебаркадера. До поры.

Хороший вопрос!

Дело в том, что я и сам не знаю, налегке поедет этот важный пассажир или с обременением. Мало того, похоже, что и сам Сергей Демченко не знает, ведь прямой радиосвязи с моим будущим начальством у него нет, что вполне объяснимо. Спецслужбы Базеля и Берна довольно опытны и подозрительны. Засекут радиообмен, запеленгуют и выдворят. Кстати, там половина населения слушает «Радио Россия». Но они не русские.

— С грузом, — на всякий случай сказал я.

— Это сложнее, мотолодка и среднеразмерный катер, а они у базельцев имеются, не подойдут, топлива не напастись, — нахмурился капитан. — Давайте-ка нападём на яичницу, товарищи, да под рюмочку, пока всё не остыло!

Какое-то время все были заняты нападением, накладыванием на тарелки и уничтожением отгруженного. Под две рюмочки. Господи, хорошо-то как у ребят! Есть всё, что нужно для жизни!

— Там ещё одна тропа есть! — неожиданно для всех выступил с дальнего места юнга, который первым вычистил свою тарелку.