Дисфункция реальности: Угроза
Шрифт:
Проводив его взглядом, Иона застегнула кофточку. «Вот засранец. А он может и психануть, но только когда напрочь лишается здравого смысла».
— Мне очень жаль, — мягко сказал Транквиллити. Она фыркнула.
— Ты о чем?
— О Джошуа.
— Не стоит. Если он хочет уйти, пусть уходит. Увидимся, если он мне понадобится.
— Обязательно понадобится. Он просто создан для тебя.
— Он так не считает.
— Нет, считает. Но он гордец, впрочем, такой же как и ты.
— Спасибо, правда, не знаю, за что.
— Не плачь.
Слезы действительно
— Я люблю тебя, — сказал Транквиллити с такой теплой нежностью, что Иона невольно улыбнулась. Она вздрогнула, так как у нее в животе что-то вспучилось, а затем подступило к горлу. Иона почувствовала отвратительно-кислый вкус желчи. Зачерпнув ладонями холодной воды из водоема, она прополоскала рот.
— Ты беременна, — заметил Транквиллити.
— Да. С того времени как Джошуа последний раз возвратился, перед тем как отправиться на Норфолк.
— Скажи ему.
— Ну уж нет! Будет только хуже.
— Ну тогда вы оба идиоты, — сказал Транквиллити с несвойственным ему пылом.
Звезды скользили по стеклу за спиной капитана первого ранга Ольсена Нила. Чойси была единственной луной Мирчуско, которую можно было увидеть невооруженным взглядом. Далекий серо-коричневый полумесяц каждые три минуты поднимался из нижней части овального стекла. Эрик Такрар не любил смотреть на звезды, они казались ему слишком близкими и слишком легкодоступными. Он задавался вопросом, уж не развивается ли у него космофобия? Такое вполне могло случиться, и признаков этой болезни у него было немало. Тот ужасный, обезумевший голос, что раздался на борту «Кристальной луны», голос пятнадцатилетней девочки. Как выглядела Тина? В последнее время он множество раз задавал себе этот вопрос. Был ли у нее парень? Какие мечты она лелеяла? Нравилась ли ей жизнь на борту старого межпланетного судна? Или, быть может, она находила ее нестерпимой?
Какого черта она полезла в передний отсек, расположенный ниже коммуникационных тарелок?
— Сразу же после стыковки генераторы микроплавления были перегружены на борт «Ноланы», — доложил Эрик. Они прошли мимо грузового склада, а это значит, что не было никакого досмотра и не осталось никаких записей. — И все мы, конечно, оставались на борту «Крестьянской мести», до тех пор пока перегрузка не была закончена. Поэтому я не имел возможности предупредить вас.
— Мы, конечно, пойдем по следу «Ноланы» и посмотрим, кому предназначены эти генераторы, — сказал Ольсен Нил. — Это должно раскрыть сеть получателей. Вы хорошо поработали, — добавил он ободряюще. У молодого капитана был измученный вид, и он совсем не походил на блестящего энергичного агента, который много месяцев назад ухитрился получить место на звездолете «Крестьянская месть».
— Раньше или позже, сынок, это всех нас выбивает из колеи, — с грустью произнес Ольсен Нил. — Мы намеренно опускаемся до их уровня так, что уже ничем не отличаемся от них. Порой это обходится слишком дорого. Потому что ничто не может пасть так низко, как человек.
В ответ на похвалу Эрик даже не шевельнулся.
— Вы можете немедленно арестовать Дюшампа и остальных членов команды, — сказал он, — записи нападения на «Кристальную луну», сделанной моими нейронными процессорами, будет более чем достаточно для того, чтобы их осудить. Я хочу, чтобы вы убедили прокурора в необходимости просить для них максимального наказания. Мы можем всех их отправить на исправительную планету, всю эту шайку. И это еще слишком мягкое наказание.
«И все увидят, что ты тоже
— Не думаю, что мы можем сделать это немедленно, Эрик, — сказал он вслух.
— Что? Погибли три человека, причем так, что вы получили достаточные улики против Дюшампа. Двоих убил я сам.
— Мне искренне жаль, Эрик, но с тех пор как ты начал выполнять свое задание, обстоятельства изменились самым радикальным образом. Ты открывал доступ к репортажу «Тайм-Юниверс» с Лалонда?
Эрик разочарованно посмотрел на него, пытаясь угадать, что последует за этим вступлением.
— Да.
— Терранс Смит подписал контракт о вступлении «Крестьянской мести» в состав флота наемников. Должен же кто-то остаться на борту этого звездолета, Эрик? Это вполне законная операция, согласованная с правительством планеты. У меня нет никаких оснований препятствовать их отлету. Господи, речь ведь идет о Латоне. Мне было около десяти лет, когда он уничтожил Джантрит. Он расчистил себе дорогу ценой гибели миллиона с четвертью человек и самого обиталища. До этой трагедии эденисты никогда не теряли свои обиталища. Продолжительность их жизни измеряется тысячелетиями. Теперь же выяснилось, что в распоряжении Латона было почти сорок лет, в течение которых он мог довести до совершенства свои чудовищные планы. Черт, мы даже не знаем, в чем их суть; но то, что я уже слышал о Лалонде, приводит меня в ужас. Мне страшно, Эрик, у меня есть семья. Я не хочу, чтобы над ними нависла его тень. Нам нужно знать, куда он отправился на «Яку». Нет ничего важнее этого. Пиратство и махинации на черном рынке не идут ни в какое сравнение. Флот должен найти его и уничтожить. На этот раз окончательно. Пока он жив, у нас не может быть другой цели. Я уже отправил диск на Авон. Через час после того, как сотрудники «Тайм-Юниверс» сообщили мне о своих репортажах, я отправил курьера на черноястребе.
Эрик удивленно поднял бровь.
Ольсен Нил слегка улыбнулся.
— Да, именно на черноястребе. Они развивают большую скорость и отлично подходят для выполнения подобных поручений. Раньше или позже, но Латон обязательно приберет их к рукам, если, конечно, мы его не остановим. Капитаны черноястребов не меньше нас ошеломлены его появлением.
— Ладно, — сдался Эрик, — я пойду.
— Не забудь, нас интересуют любые сведения. Любая крупица информации, и в особенности, что именно он натворил во внутренних районах Лалонда и куда держит курс «Яку».
— Выясню все, что смогу.
— Попробуй расспросить этого журналиста, Грэма Николсона, — в ответ на красноречивый взгляд Эрика он лишь пожал плечами. — А что, он весьма смышленый и находчивый малый. И уж если бы на Лалонде нашелся человек, у которого хватило бы ума выяснить каковы координаты пространственного прыжка «Яку», то им наверняка оказался бы Николсон.
— Хорошо, — сказал Эрик, встав с кресла.
— Эрик… будь осторожнее.
Два овальных окна спальни Келли Тиррел были закрыты тяжелыми гардинами. Установленные вдоль стен декоративные стеклянные шары испускали тусклый бледно-бирюзовый свет. Падая на простыни, он превращал их в мерцающую поверхность залитого лунным светом озера. На этом фоне темнели призрачные силуэты человеческих тел.
Руки Джошуа ласкали Келли, которая раздвинула ноги так, что он мог прикоснуться к влажной расселине, упрятанной в зарослях лобковых волос.
— Как славно, — мурлыкала она, корчась на смятых простынях.
Он приоткрыл рот, обнажив сияющие белизной зубы.
— Замечательно.
— Если ты возьмешь меня с собой, мы будем этим заниматься пять дней подряд. Безостановочно. И даже в режиме свободного падения.
— Веский довод.
— Насчет денег тоже можешь не беспокоиться. Коллинз заплатит за мой проезд втрое больше обычной стоимости.