Дитя больших планов
Шрифт:
Минут через пять на крыльцо, украдкой зевая и по-кошачьи потягиваясь, вышла заспанная и немного помятая Айрене. Казалось, что она не спала всю ночь. Но, едва заметив «котенка», девушка встрепенулась и кинулась к нему со всех ног.
- Братик!..
Тот даже головы не повернул. Потому что повернуть сумел только ухо. А на лице у него читалась смесь ошеломления, восторга, неверия, радости, испуга и еще десятка разных чувств. Глаза были совсем отрешенные.
- Братик, - беспомощно повторила кошка, осторожно касаясь его руки. Выражение его лица ей почему-то совсем не нравилось. Но услышал, вроде бы. Уже хорошо.
–
Вряд ли ответит, конечно, но когда она волновалась, то порой неосознанно говорила вслух, даже если не хотела.
Продолжая где-то витать, химер поднял на нее все еще нездешние мечтательно-испуганные глаза:
- А меня приняли... А дракон настоящий был...
- Погоди, кто принял? Куда? Какой дракон?
– удивленно моргнула кошка.
- Приняли Колонны... А дракон малахитовый, - все так же улыбаясь неизвестно чему, ответил Каинар.
– Он меня полетал.
- Колонны? Так ты... Хранитель? Ты один из тех, Великих?
– Айрене как-то странно склонила голову набок и чуть нахмурилась. Ну не понимала она, не понимала и все тут.
- Ну, да, - Каинар слегка удивился, и взгляд его стал куда осмысленнее.
– С рождения. Я Хранитель Равновесия, а ты не знала?
- Честно? Я не знала, совсем-совсем нет, - она смешно помотала головой, сразу теряя лет пять возраста.
- Конечно, честно, - ответил химер.
– Разве с такими вещами шутят? Только вот, я не двигаю гор мановением пальца и не осушаю океанов одним глотком...
- А что делаешь?
– с любопытством подошла ближе она, присаживаясь перед химером на корточки.
- Не знаю...
– тот задумался.
– Я почти не помню, как это. Это как... Слушать мир, и слышать, что он отвечает. Понимать все его живые души. Знать, когда и где ему больно и идти туда, чтобы... помочь. Ты становишься частью мира и пребываешь сразу везде и нигде. Я плохо помню...
- Но ты же рассказываешь - белозубо улыбнулась кошка - Значит не так уж и плохо как тебе кажется!
- Ну... наверное. Знаешь, я боюсь людей. Не знаю, как быть и что сказать. Они ведь не поймут, - он вдохнул свежий утренний воздух и с силой выдохнул, чтобы унять головокружение и мельтешение перед глазами.
- Люди часто не понимают. Они даже людей не понимают, не говоря уж о лесе или химерах...
– она пожала плечами и усмехнулась.
– Или оборотнях. Как по мне, ты красивый и умный, разве мало?
- Это я для тебя красивый и умный, а маги старые, противные и склочные, - фыркнул химер.
- Ну и дураки, - авторитетно заявила Айрене.
– Ты их перевоспитаешь, я уверена.
В ответ Каинар улыбнулся чуть ли не во все тридцать четыре зуба:
- Пойдем сегодня на охоту, если отец отпустит?
- А на кого?
– тут же подобралась девочка, напоминая игривого котенка.
- Ну не на медведя же!
– рассмеялся химер.
– Я-то, может, и завалю его, да зачем нам медведь? Косули какой-нибудь хватит. Я хочу подальше в лес сходить, посмотреть. Может, интересное попадется?
- Косуля? Ску-у-учно, - заныла Айрене.
– Я скоро на мышей перейду из-за отсутствия практики. Давай все же на кого-то поинтереснее?
- Это на кого тебе поинтереснее надо, егоза?
– Каинар встал, чувствуя, что мир уже не так шатается под ногами, а эйфория от ночной встречи и полета прошла.
–
На кухню оба влетели чуть ли не бегом, влекомые запахом готовящейся снеди. Животы у обоих урчали с громогласностью рыцарского сигнального горна, а по физиономии химера растекалась довольная улыбка во все тридцать четыре зуба.
- Ата, а я дракона видел... У Колонн.
- Это Дингара что ли?
– приподнял бровь Равен, ставя перед сыном тарелку с кашей.
- Угу, его, - кивнул тот, принюхиваясь к запаху и вздрагивая от воспоминаний.
– Он меня полетал...
- Вот как, - хмыкнул крылатый.
– И как тебе в небе?
Каинара передернуло:
- Страшно. Не хочу туда больше, все внутренности переворачиваются.
Инайя, хихикнув, потрепала химера по лохматой голове:
- Эх, ты, а мы уже много лет летаем, и ничего.
- Ну не для полетов я...
- Ха, не для полетов он... а как крылья как-нибудь прорежутся - что делать будешь? Только от пинка взлетать?
– с ехидцей улыбнулся Равен.
- Вообще взлетать не буду!
– категорично заявил химер.
– Откуда у меня крылья-то?
- Ну, кто у тебя папа, и кто мама? Вы-ы-ырастут обязательно!
- Ну, вот когда вырастут, тогда и буду думать, - нашелся Каинар. Отпусти в лес на охоту, а?
– и он красноречиво щелкнул зубами.
- Кашу съешь сначала.
Пришлось есть кашу...
Зато, спустя меньше, чем полчаса оба хищника были отпущены в лес на охоту. День выдался изумительно солнечным и теплым, изредка проглядывающие среди елей, сосен и кедров лиственные деревья красовались золотыми и багряными кронами, разнообразя своей россыпью хвойную зелень. Все еще по-летнему чирикали птицы и паутинки скользили во воздухе тонкими серебристыми промельками. Даже мошки еще жужжали, норовя влезть в уши.
Химер и ирсан бежали легкой рысью через знакомые лесные дебри бок о бок. Оба могли пройти здесь в глухую полночь с закрытыми глазами, оба знали эти места, как свои не совсем пять пальцев, обоим было скучно здесь.
Ирсан то и дело припадала к земле, бесшумно скользя в лесу, а то и шутливо наскакивала на братца, чтобы тот не расслаблялся, и норовила дотянуться до роскошных подрагивающих ушей, недлинных, но подвижных. А что тут такого? Они давненько уже не играли вместе - все дела, дела да учеба. Химер в долгу не оставался, уворачивался и пихал кошку в мягкий бок лапой с убранными когтями. Сделав сестрице лапкой, он рванулся со всех ног, петляя между деревьев, то и дело замирая и подпуская ее поближе, потом снова срываясь на бег, удаляясь все дальше от знакомой части леса. Айрене недовольно рявкала, и наконец, исхитрившись сбить химера с ног, принялась излишне настойчиво вылизывать ему лицо, громко довольно урча. И, как казалось, она даже смеялась. Он, весело хохоча, отбивался от снежно-белой зверюги и старался перевернуться, чтобы прижать ее к земле. Вот только, ему попался склон поросшей травой ложбинки, в которую оба и полетели кувырком с криками, хохотом и рыком. Ложок был залит солнечным светом и порос мелкой кудрявой травкой, из которой облаком поднялись семена на легких пушистых зонтиках. С еще большим шумом и весельем названные брат и сестра принялись отбиваться и отряхиваться от назойливых семян, и в итоге улетели кувырком в самый дальний ее конец.