Дитя и болезнь. Неведомый мир по ту сторону диагноза
Шрифт:
Если же занять себя интересными делами ребенку не удается, ему приходится тратить массу «лишнего» времени на что-то другое. Раньше «убивать» время ему помогал телевизор, стоящий в больничном холле или в игровой. И, кстати, дети делали это по-разному. Ситуация первая – холл, заполненный мамочками и детьми в ожидании очередного раунда «Поля чудес». Вторая – одинокий ребенок, сидящий в игровой перед телевизором с пультиком в руках и механически переключающий программы в поиске хоть чего-нибудь интересного. Третья – дети, играющие в игровой, например в машинки, при включенном телевизоре, на экране которого мелькают кадры очередного сериала про доблестную полицию.
В особенно напряженные моменты фильма дети останавливают игру, с интересом следят за какой-нибудь перестрелкой или дракой,
Сейчас гаджеты в сочетании с интернетом дают гораздо больше возможностей. И если даже здоровые ребята попадают в зависимость от виртуальной реальности, то что говорить о детях больничных, для которых компьютерный мир – часто единственный способ ускорить бег времени.
– Время в больнице идет быстро, – отвечает Иван на мой вопрос. Потом объясняет, что приходится много ждать: когда закончится химия, когда поднимутся показатели крови, когда сделают операцию.
– Как же так, – спрашиваю я, – ты же говорил, что время идет быстро?
Иван не смущается.
– У меня есть «сжигатель времени», – говорит он, улыбаясь и похлопывая рукой по планшету, лежащему рядом на тумбочке.
Иногда задачу по заполнению времени выполняет сон. Один подросток, приезжая в больницу на лечение, буквально впадал в спячку, просыпаясь только изредка, например для процедуры или для обеда-ужина. Застать его бодрствующим было просто нереально. «Я очень не люблю больницу, очень хочу домой. Так для меня быстрее проходит время», – говорил он.
Время моей жизни
Дети словно пролистывают книгу своей жизни в ожидании выздоровления, они хотят поскорее перейти к чему-то хорошему, вычеркнув из жизни болезненные главы. Они ставят знак равенства между болезненностью и ненужностью. Происходящее как бы не важно для них, оно не является главным, а главное будет когда-то потом – вот примерная логика их рассуждений.
Но если начать думать, что настоящее важно, тогда важным окажется все, что случается со мной сейчас. Тогда придется остановиться и переосмыслить происходящее и свое отношение к нему. Тогда вопрос «чего я хочу?» будет отброшен как неправильный. Потому что так, как я хочу, не получается, а значит, не я являюсь точкой отсчета. Значит, мой вопрос должен звучать как-то по-другому. Например: «Что сейчас главное в моей жизни?» Для меня как для человека, одного из людей, и для меня как для уникальной личности, то есть лично для меня. Все эти вопросы касаются системы ценностей ребенка.
На определенном этапе необходимость переосмыслить время болезни появляется не только у детей, но и у их родителей. Вот что пишет мама Изабель:
«Это был год, отмеченный взлетами радости и падением в бездну несказанной скорби, год забрезживших надежд и глубочайшего отчаяния. При всех нечеловеческих трудностях и бедах это был для нас год удивительных открытий и великих откровений» [26] .
Время открытий и откровений! Вот как, оказывается, можно воспринимать болезнь! И как это не похоже на отношение к ней как к року, постигшему семью, превратившему всех участников событий в жертв страшных обстоятельств.
26
Цахерт. С. 16.
«Моя жизнь еще никогда не была наполнена таким глубоким смыслом.
Ведь я могла теперь одним только своим „присутствием“ избавить человека от страха или хотя бы уменьшить его» [27] .
А вот слова самой Изабель:
«Уходящий год, похоже, принес больше бед, но каким бы плохим он ни был, я все-таки не хотела бы прожить без него – у меня было столько прекрасных бесед с моими родителями, и еще
За это время на меня обрушилось столько любви, что я об этом никогда раньше и помыслить не могла.
В обычной жизни у всех всегда так мало времени, а стоило мне заболеть, как у всех оно сразу нашлось для меня» [28] .
27
Там же. С. 54.
28
Цахерт. С. 40.
В обычной жизни у всех мало времени… Его действительно мало или мы просто не умеем его правильно распределять, воспринимать, да и вообще жить в нем? Возможно, именно это неумение и делает нашу жизнь «обычной», а встреча с болезнью лишь помогает нам это осознать?
Глава 3
Дом – больница. Больница – дом
Ребенок в больнице… «Я почти никогда не болел, а тут такое…» – искренне недоумевает один. Другой сидит молча, а по щекам текут слезы. А кто-то пытается выразить свои переживания в стихах:
Я лежу и все скучаю,Слезы катятся ручьем.Боже, что со мной, не зною,Говорило я с врачом.Он ответил мне невнятно,Дескать: «Надобно лечить!»Мне все стало непонятным,Надо всю латынь учить.Консультацию назначил,Дескать, жди и уезжай.Тут меня он озадачил.Прощай, волюшка, прощай!Разделение жизни ребенка происходит не только во времени, но и в пространстве. В его жизни, помимо дома, появляется еще одно место, где он проводит порой даже больше времени, чем в родных стенах. И появляется это место тоже вдруг. Вдруг пришлось перестать ходить в школу, в которой все знакомо, от трещин на ступеньках лестницы до парты, за которой сидел. Вдруг пришлось уехать из дома в больницу, а для многих еще и в другой город.
Прибытие в больницу – это встреча с новым местом, которое из-за длительного пребывания в нем начинает соперничать по значимости с пространством привычным, домашним. Так появляется разделение на Дом и Больницу.
Новое пространство – это прежде всего больничное здание. Больница как место, противопоставленное дому, конечно, воспринимается как чуждое. Вот первые впечатления Изабель:
«В этом огромном больничном комплексе чувствуешь себя совершенно раздавленной. Я постараюсь как можно дольше не возвращаться в этот противный корпус… Я все время думаю, что я в аэропорту» [29] .
Да, рядом с огромным зданием больницы чувствуешь себя песчинкой. Особенно если у тебя проблемы со здоровьем и ты ощущаешь себя более уязвимым, чем остальные.
29
Цахерт. С. 30.