Дитя любви

Александер Мэг

– Смотри, мы подъезжаем к городу! Здесь и ярмарка есть! – воскликнул Дэн, высунувшись в окно. – Вот бы посмотреть петушиный бой или как медведя травят собаками!

– Ах ты, кровожадное чудовище! Откуда ты узнал об этом?

– Слышал на фабрике.

– Поверь, эти зрелища тебе не понравятся, – твердо заявила Пруденс, – и мне тоже. И кроме того, лорд Уэнтуорт вряд ли задержится в городе.

Но она ошиблась. Его светлость направил экипаж прямо к воротам постоялого двора «Рэм-джем», где навстречу ему бросилась целая армия конюхов. Кинув им вожжи, Уэнтуорт слез с козел,

открыл дверцу кареты и протянул руки, чтобы помочь Пруденс выйти.

– Я не нуждаюсь в помощи, – с достоинством заявила она, но тут же споткнулась о ступеньку и чуть не упала. Сильные руки вовремя подхватили ее и прижали к широкой груди.

– Гордыня родилась прежде тебя, – насмешливо произнес Уэнтуорт, отпуская девушку.

Это объятие было кратким, но волнующим. За последний год мужчины с фабрики не раз пробовали ухлестывать за Пруденс, но она с отвращением отвергала этих пропахших потом животных. Однако Уэнтуорт был совсем другим. От него исходил запах чистой кожи, мыла и дорогого табака. Он вовсе не был неприятным, но Пруденс поспешила высвободиться. Опыт подсказывал ей, что прикосновения мужчин всегда опасны.

Уэнтуорт ответил ей обезоруживающей улыбкой, от которой в его глазах заплясали искры. Пруденс не смогла догадаться, о чем он думает.

– Проголодался? – спросил Уэнтуорт у Дэна.

– А как же, сэр! – охотно ответил мальчуган. – Как вы думаете, здесь найдется пирог с малиной?

– Очень может быть. Идем. – Он повел обоих в переполненный зал постоялого двора.

– Милорд, как я счастлив снова видеть вас! – воскликнул хозяин, спеша навстречу. – Нигде о ваших лошадях не позаботятся так, как в моей конюшне!

– Знаю, иначе бы не заехал к тебе. Бриггс, поскорее подай обед в отдельную комнату. Нас трое. – (Хозяин закивал.) – Да, и еще одно, – остановил его Уэнтуорт. – У тебя найдется пирог с малиной? Если да, подай нам один, побольше, или лучше два…

У Дэна засияли глаза. Он потянул Уэнтуорта за рукав.

– А если мы не съедим сразу два пирога? – шепотом спросил он.

– Тогда второй прихватим с собой, чтобы ты подкрепился по дороге в Стивенэйдж.

– Если мы пообедаем здесь, я долго не проголодаюсь!

– Прости, но мне трудно в это поверить, – улыбнулся Уэнтуорт и последовал за хозяином постоялого двора в отдельную комнату. Трое путников отдали должное обильному обеду. Насытившись, Дэн с удовлетворенным вздохом откинулся на спинку стула.

– Скажите, сэр, далеко ли до Стивенэйджа? – спросил он.

– Довольно далеко, но до темноты мы доберемся туда. А почему ты спрашиваешь?

– Милорд, вы видели ярмарку?

– Дэн, ярмарки не интересуют лорда Уэнтуорта, – одернула его Пруденс.

– Ярмарку? – переспросил Уэнтуорт, ненадолго задумался и обратился к Пруденс: – Ты когда-нибудь держала в руках иголку?

– Я умею шить, – сухо отозвалась она.

– На ярмарку наверняка съехались торговцы тканями, лентами, нитками и иголками. Ты могла бы сшить себе юбку.

– Но у меня нет денег, сэр.

– Неважно. – И, не давая Пруденс возразить, он продолжал: – Выслушай меня. Я предлагаю тебе деньги в долг. Когда ты найдешь работу,

ты постепенно вернешь их мне. – Он окинул Пруденс взглядом прищуренных глаз и добавил: – Не беспокойся, у меня нет никаких дурных намерений.

– Но мы и так в долгу перед вами…

– В конце концов, я настаиваю! Теперешняя одежда стесняет тебя, да и мне неловко за такого попутчика.

Заметив насмешливый блеск в глазах Уэнтуорта, девушка вспыхнула: подумаешь, ему неловко!

– Ну, если вы дадите мне денег не просто так, а в долг… – она с запозданием пробормотала слова благодарности.

– Отлично! Итак, идем в город? Думаю, мы управимся за полчаса.

Дэн возликовал: полчаса – лучше, чем ничего.

– Вон там акробат, – сказал Уэнтуорт мальчику. – Полюбуйся на него, а мы скоро вернемся. – Тем временем он оглядывал прилавки и наконец подвел Пруденс к башмачнику, сидящему на корточках. – У вас найдется что-нибудь для этого парня? – спросил он. – Он потерял башмаки.

– Ох уж эта молодежь! – неодобрительно заворчал башмачник, увидев босые ноги Пруденс. Ее охватил стыд. Пока она бродила по ярмарке, носки изорвались, в дыры выглядывали пальцы. – Нет, мои башмаки ему не подойдут, – разочарованно добавил башмачник.

– А вот эти? – Уэнтуорт указал на пару мягких кожаных туфель.

– Это дамские туфли, ваша честь.

– Неважно, Парню надо обуться, иначе он совсем сотрет ноги. – Уэнтуорт жестом велел Пруденс примерить туфли. Убедившись, что они пришлись впору, Уэнтуорт заплатил запрошенную цену не торгуясь – хотя и знал, что она вдвое превышает истинную. Башмачник низко кланялся им вдогонку – ему редко встречались покупатели, готовые выложить кругленькую сумму за туфли, которые изорвутся через пару недель.

– Милорд, вы переплатили! – потрясение прошептала Пруденс. – Напрасно вы купили их.

– Ты предпочитаешь ходить босиком? – осведомился Уэнтуорт. – Не боишься, что раны загноятся?

Пруденс не стала спорить. Найдя в толпе Дэна, она последовала за Уэнтуортом к постоялому двору. Сэм ждал их во дворе. Уэнтуорт велел закладывать экипаж и сообщил, что скоро придет. Дэн и Пруденс остались ждать возле конюшни.

Оглядывая шумную толпу путников, Пруденс боязливо прижимала к груди покупки. Казалось, все вокруг заняты бестолковой суетней, но, присмотревшись, она поняла, что конюхи делают свое дело. Как только во двор въезжала карета, пассажирам предлагали стаканы с горячим пуншем, и, пока они пили, конюхи меняли лошадей. Когда Сэм остановил карету у дверей постоялого двора, гнедые красавцы кони привлекли всеобщее внимание.

– Дэн, ты только посмотри! – воскликнула Пруденс и, к своему ужасу, обнаружила, что мальчика рядом нет.

– Я здесь! – вдруг отозвался он, выбираясь откуда-то из-под кареты. Щеки Дэна были перепачканы, к одежде прилипла солома.

– Несносный мальчишка! – возмутился Сэм. – Что тебе там понадобилось?

– Я хотел узнать, как устроена карета, – с обезоруживающей улыбкой откликнулся мальчуган. – Она катится так плавно… По-моему, колеса к ней приделаны как-то по-особому.

Неприкрытое восхищение в глазах мальчика смягчило Сэма.