Дитя платонической любви
Шрифт:
– А я вот тут Дусю учу, как с девушками разговаривать…
– Тоже мне – педагог! – фыркнула Олимпиада Петровна. – Это ты, что ли, его надоумил таким монашеским голоском петь?
– И вовсе даже не петь! Не петь! Я ему посоветовал…
– Мама, ты сегодня прямо вся обсерженная какая-то, – надулся Дуся. – А я, между прочим, только что от Люси отделался!
Мама была недовольна. Девушек нельзя отваживать окончательно, они должны иметь надежду и питать любовь к Дусе. Она протопала на кухню, и мужчины поплелись следом.
– Ответь маме, Евдоким,
– Маманя, Соню я отшил десять минут назад. Прямо перед Люсей. И так здорово получилось…
– Боже мой! А Сонечку за что? – всплеснула руками мать.
– Ну, во-первых, у нее никакой финансовой базы… – вклинился Макар Семенович. – Она даже и не работает нигде. А зачем нашему Дусе голодранки?
Олимпиада Петровна смерила гостя презрительным взглядом.
– Так вот чему ты пришел учить ребенка! А как же чувства? А любовь? И душевное тепло?
Макар Семенович бодро потер руки, придвинулся к накрытому столу и сменил тему.
– Вот я как раз по поводу тепла… Я ведь чего пришел – хочу пригласить вас в, так сказать, весенний лес. Посидим, на свежие листики полюбуемся, по травке побегаем, шашлычков пожарим, ну? Липочка, даже не отвечай! Молчи лучше! Я и сам вижу, что горишь от нетерпения. Едем завтра в восемь утра… Нет, в восемь рано, ты не успеешь сбегать за мясом. А ведь еще надо огурчиков купить, помидорчиков… Дуся! Чтобы завтра мать в семь разбудил, я проверю!
У Филиных на завтра были несколько иные планы, но гость не давал им даже рта открыть.
– Значит, я завтра за вами захожу…
– Подождите, Макар Семенович, но у меня…
– Олимпиада! Почему ты не внушила мальчику, что перебивать взрослых некрасиво? – кипятился Макар Семенович. – Так вот, я захожу, и мы с вами быстренько трусим на электричку. Дуся, ты умеешь быстренько? Молчи, несчастье, вижу, что не умеешь…
– Но у нас… – попыталась вклиниться Олимпиада Петровна, однако тоже безрезультатно.
– Липа, не бери в голову! Просто найми такси, чтобы нам не опоздать. Нет, все меняем – вы на такси заезжаете за мной… А и правда, чего я с утра буду за вами таскаться? А потом…
– Да ты дашь нам слово вставить? – рявкнула хозяйка. – Мы не можем завтра тебя шашлыками баловать! Во-первых, у нас нет денег, во-вторых, желания, а в-третьих, мы начали расследовать уголовное дело! И нам надо посетить школу, где училась потерпевшая!
– Так-так-так… – закинул ногу на ногу Макар Семенович и пристально уставился в лицо Олимпиады Петровны. – Минуточку-минуточку. Что это вы тут про уголовное дело? Дуся занялся рэкетом, и его теперь будут судить?
– Да нет же, просто…
– Так-так, понимаю! Олимпиада Петровна, вы проворовались?!
– Да типун тебе во весь язык! – обиделась приличная женщина.
Дусе совсем не нравился такой разговор, но выставить Семеныча из квартиры было делом
– Дядя Макар…
– Зови меня просто Макар Семенович, мы же договаривались, – вальяжно развалился на стуле гость. – Ну так что у вас там? Кто-то из вас пошел на мокруху?
– Если ты сейчас не уберешься, первой пойду я! – вышла вперед Олимпиада Петровна.
– Да бросьте вы… – уныло отмахнулся Дусик. – Просто, тут такое дело… Нет, без бутылки пива точно не разберешься… Кто за пивом? Деньги я дам.
– Лучше маме отдай за пеленки! – обиженно оттопырила челюсть маменька.
Дуся моргал ей обоими глазами, но та продолжала сокрушаться, пока несчастный гость не сообразил, что может и вовсе остаться без пива.
– Олимпиада, не шуми, сейчас я сбегаю… Дуся, деньги-то? Эх, свои придется добавлять…
Гость унесся за хмельным напитком со скоростью спортивного мотоцикла.
– Дуся, а ты напрасно приучаешь Макара Семеновича к алкоголю, – пеняла сыну благочестивая матушка. – Да в общем-то, леший с ним, с алкоголем, но зачем ты незваных гостей приучаешь к нашим деньгам?
– Мамань, денег я немного дал, у меня много не было, но зато мы теперь его не пустим, притворимся, что нас нет дома, – подарил умную идею Дуся.
– Не совсем красиво…
– Мам, да какая уж там красота?! Ты лучше не отвлекайся, чего там с родителями Радько? Ты их видела?
– Да! Да, сыночек, я их видела. – Трагично задрала голову к люстре Олимпиада Петровна. – Лучше бы не видеть! Черствые, бездушные люди! Они даже не напоили меня чаем! Они даже!..
Женщина так расстроилась, что быстро навалила себе целую гору недоваренных сарделек и принялась глотать их не пережевывая.
– Дуся, они разводят мышей, – наконец с полным ртом выдохнула она.
– Да, лучше бы, конечно, кроликов, – поцокал языком сын. – Но уж пускай мышей, если им нравится. А ты?
– А я не развожу… – растерялась матушка.
– А ты что узнала? Ты же хотела поговорить про Ирину? Не было ее у родителей? А следы девочки ты там не обнаружила?
– Да как же я обнаружу следы, если девочка еще не ходит? – всплеснула руками Олимпиада Петровна и принялась подробно описывать свой поход. – Ты просто не представляешь, какие это хладнокровные родители! Дочь сбежала от них неизвестно когда, а они до сих пор не знают, где она и что с ней случилось! Они даже не в курсе, что у них замечательная внучка!
– Мама, а может, они специально так себя ведут? А сами прячут Ирину, например, под кроватью?
– Можно поинтересоваться – зачем? – скривила губы маменька. – И потом, куда, по-твоему, они дели девочку? Нет, Ирина к ним не приходила. Уж поверь мне как психологу – эти люди не способны врать. Женщина, которая носит тапки с крокодильями мордами, не может быть умной!
– Похоже, мы зашли в тупик…
Дусик закручинился и в расстройстве тоже накинулся на сардельки.
– При чем здесь тупик?! – возмутилась мать и тут же прикусила язык – в двери настойчиво звонили.