Дитя прибоя
Шрифт:
До места старой стоянки, они дошли в полном молчании. Привычные звуки леса нарушались только шорохом сдвигаемых ветвей, треском сучьев под сапогами орков и сопением гномов. К удивлению Лёхи, клыкастики оказались на удивления молчаливыми ребятами. Но при этом, очень трудолюбивыми и надёжными попутчиками. Всю дорогу парень присматривался к ним, пытаясь понять слабые и сильные стороны этой расы, но так ничего толком и не понял. Слушали они внимательно. Наблюдали тоже. Но отвечали только на прямо поставленные им вопросы.
Родри успел объяснить ему, что это обычное
Уже в сумерках, сидя у костра, Лёха пустил по кругу отданную ему гномом флягу. Очень скоро, крепкое пойло возымело своё действие, и языки развязались у всех. Даже привычные к нему гномы заметно раскраснелись и даже попытались спеть дуэтом, но Лёха пресёк эту попытку на корню. Слуха у гномов не было абсолютно, а голосами можно было пьяного медведя до икоты запугать. Не лучшими певцами оказались и орки. От их рёва даже у глухого могла бы медвежья болезнь приключиться. Особенно, если он разглядит эти клыкастые физиономии. Глянув на эльфа, Лёха вспомнил, что при первом знакомстве тот представился бардом и, подумав, попросил его спеть.
Сидевший с обвисшими ушами эльф, удивлённо покосился на парня и, вздохнув, отрицательно мотнул головой. Забрав у орка флягу, Лёха пересел к Эльвару поближе и, заставив его глотнуть ещё, тихо сказал:
— Тебе свои уши жалко?
— Угу.
— Тогда, лучше спой. А то, если эти запоют, я в петлю полезу.
Пьяно хихикнув, эльф глотнул из фляги и, отдав её Лёхе, выпрямился. Когда баллада, которую Эльвар пел, закончилась, над поляной повисла гробовая тишина. Голос эльфа заставлял плакать и смеяться, выворачивая душу наизнанку и заставляя вспоминать всё хорошее и плохое, что было у каждого в жизни. Так, Эльвар не пел ещё никогда. Все его выступления в горах гномов встречались на ура, но в этот вечер, он превзошёл самого себя. Не знавший эльфийского языка парень заметил, что некоторые слова Эльвар произносит явно запинаясь. Сообразив, что он основательно пьян, Лёха снова подсунул ему флягу и, дождавшись, когда печальные глаза эльфа закроются, аккуратно уложил его на уже приготовленную подстилку.
Повернувшись на бок, Эльвар подсунул под голову локоть, и тихо засопел. Чуть усмехнувшись, Лёха вернулся к костру и, взяв протянутую флягу, тихо сказал:
— Завтра отдыхаем. Нужно ушастика в порядок приводить.
— Ты о нём, как о родиче беспокоишься, — проворчал один из орков с непонятной интонацией.
— Он мой друг, и этим всё сказано, — развёл руками Лёха.
— Ты называешь нас друзьями, а сам ничего о нас не знаешь. Как так?- не унимался орк. — Я даже имени своего тебе не называл.
— И поэтому, я должен относиться к тебе, как к врагу?-
— И что же?- насторожились орки.
— Наблюдать за мной. Внимательно слушать и запоминать всё, что я скажу или сделаю. Если князь ему знаком и понятен, то меня он так толком и не раскусил. Точнее, не поверил. Да не напрягайтесь вы так, — отмахнулся Лёха, заметив, как орки переглянулись и слитным движением положили ладони на рукояти револьверов. — Я не в обиде. Сам бы так же поступил, окажись на его месте. Тяжело отвечать за целый народ. Мозги сломаешь, все дела в голове держать. Тут за себя самого не всегда ответить можешь, а то, за целый народ. Да ещё с такими путанными обычаями.
— Ты прав, — помолчав, тихо признался орк. — Кержак, самый сильный шаман нашего народа за последние три сотни циклов. Но он так и не сумел проникнуть в твои мысли. Такого ещё не бывало. Но как ты понял, что мы должны делать?
— Сказал же, сам бы так поступил, — усмехнулся парень. — Потому и не лез с вопросами, чтобы вы дурного не подумали.
— Чего, дурного?- осторожно уточнил орк.
— Мне ваши секреты и даром не нужны. Свои бы сохранить. А начал бы расспрашивать, решили бы, что я ваши тайны узнать хочу. Только одно спрошу. Как вас зовут?
— Гратак, — представился начавший разговор орк.
— Картан, — кивнул второй.
— Вот и познакомились, — усмехнулся Лёха.
— Я хочу спросить тебя, — помолчав, осторожно начал Гратак. — Ты научил драться эльфа. А стал бы ты учить нас?
— Для вас пришлось бы вспомнить другие приёмы. Но в принципе, почему бы и нет, — пожал плечами Лёха.
— Почему, другие?
— Исходя из ваших внешних данных. Вы выше многих других рас. Сильнее. Но плохо стоите на ногах. Обучая вас, я должен был бы учитывать эти особенности.
— Плохо стоим?- не понял Картан. — Это как? Вроде, на ровном месте никто из нас не падает.
— Это верно. Но в схватке нельзя стоять на одном месте. Нужно уметь быстро перемещаться. Именно с этим у вас проблема, — пояснил Лёха.
— Я не понимаю тебя, — подумав, покрутил головой Гратак.
— Это проще было бы показать, — вздохнул Лёха. — Но не сейчас. Я слишком пьян, чтобы показать что-то толковое.
— Но почему ты решил, что мы не умеем двигаться?- не унимался орк.
— Вижу. Именно так я сумел победить десятника на границе.
— Потому, что он плохо стоит на ногах?
— Да.
— И поэтому ты сказал, что обучал бы нас другим приёмам?- продолжал доставать его Гратак.
— Из всех рас перворождённых, только эльфы способны делать всё то, что делаю я. Наши тела очень сходны по своему строению. Для всех остальных рас, мне пришлось бы подбирать приёмы, которые подходили бы именно для них. Гномам одно, оркам другое. Вы слишком разные, чтобы учить вас одинаково.
— Но учить, ты бы не отказался, — утвердительно произнёс Картан.