Диверсия в монастыре, aka Монастырский источник
Шрифт:
– Коварные местные пирожки и булочки, - так же весело продолжал Лапин, - сами в рот просятся, и я не заметил, как набрал три кило вдали от тренажёров и воркаутов. И зачем тут так вкусно пекут? В чревоугодный грех вгоняют, не так ли?
– С грехом борись, а с грешником мирись, - процитировала Вероника пословицу с магнитика, Подаренного мамой на Рождество.
– Спорное утверждение, - Лёня оседлал ротанговый стул, настроившись на дискуссию.
– Не со всяким грешником можно помириться. Вот например, вор у кого-то последнее украл. Или бабник, за
– Не знаю, - честно призналась Вероника. Она некстати вспомнила, как пожилым людям, привыкшим доверять окружающим, втюхивают по безумной цене "суперлекарства", бытовую технику или дизайн и интерьер по безумным ценам, вгоняя их в долги и навешивая кредиты. И такие "умельцы" не только не стыдятся своего промысла, но ещё и зачастую бравируют умением "развести лоха", без которого и "жизнь плоха". И когда она проводила расследование об одной такой организации, торгующей "супервитаминами", то никаких добрых чувств к продавцам "ноу-хау" не испытывала...
– То ли дело я, - весело заключил Лёня, - лишний пирожок съел и на девушек заглядываюсь. Вот и все.
– Хотя бы с девушками повремените в эти дни, - тоже улыбнулась Вероника. Увидев через стекло, что Морской уже вышел и запирает номер, девушка помахала Лёне рукой и вышла.
У столика сидел с планшетом один из товарищей Леонида. Он поднял голову, кивнул Веронике и Морскому и снова углубился в чтение почты.
– Надо подарить тебе духи на день рождения, - на лестнице Морской галантно приобнял Веронику за талию.
– А то нашими парфюмами уже весь этаж пропах, а у тебя вообще ничего нету.
– А сейчас все наоборот, Витя, - сказала Вероника, у которой от прикосновения Виктора по спине разлилось приятное тепло, - это вы, ребята, парфюмитесь без передышки, а многие женщины считают, что достаточно регулярно мыться и не забывать об антиперспиранте.
– И все же я подарю тебе самый дорогой парфюм! Большой флакон за то, что ты все время препираешься, - сурово сказал Морской.
– А будешь спорить - куплю два!
– расхохотался он и увернулся от шутливого Вероникиного замаха.
*
Иван Игнатьевич приказал накрыть стол для гостей на открытой веранде. Выйдя на неё, Вероника восторженно замерла. прямо за перилами она увидела озеро, безупречно гладкое, зеркально отражающее небо, облака и ажурные балясины веранды. Все было словно нарисовано на водной поверхности. Напротив протянулась лесополоса, и сосны и берёзы тоже, словно нарисованные, повторялись на воде. Деревья были очень высокими, но тонкими, как девочки-подростки, измученные вечными диетами. Желая получить хоть немного солнечного света, деревья все силы тратили на рост, а не на пышность.
"Кстати,
Благоухали сразу четыре пирога - мясной, сырно-грибной, рыбный и сладкий. На тарелках раскинулись бутерброды. Да ещё и огромное блюдо кремовых трубочек...
– Жена любит печь, - пояснил мэр, - конечно, в эту неделю ещё нужно поститься, но у нас как-то так сложилось, что постов никто не соблюдает.
– И я тоже, - Морской наполнил тарелку выпечкой.
– У меня такой активный образ жизни, что на постной пище я свалюсь от истощения.
"Глупо как-то, - подумала Вероника, - за столом, уставленным такими вкусностями, демонстративно жевать стебелёк сельдерея. И остальных буду смущать, и сама ни о чем другом не смогу думать кроме того, как мне хочется есть..."
Когда гости утолили первый голод, Иван Игнатьевич перешёл к делу.
– Я выделил вам в помощь своих людей, - сказал он, - все православные культовые учреждения в городе взяты под контроль. Но мне все равно неспокойно, Виктор Ильич. Не лучше ли было бы отменить праздничные мероприятия?
– Это не лучшая идея, - ответил Виктор, доедая бутерброд с сёмгой, - террорист догадается, что засветился, уедет, и мы его потеряем. А он выпустит вирус в другом месте. А сейчас есть шанс не только предотвратить теракт, но и обезвредить преступника.
Удивительно, как умел Морской даже на чужой территории оставаться хозяином положения и убеждать в своей правоте.
– Кстати, - сказал он, - даже если террористы не осуществят свои намерения в Синеозерске, нет гарантии, что он останется в стороне. Эпидемия может легко охватить всю область. А отменив пасхальные службы и празднества, вы только посеете недовольство среди верующих. А вам это нужно перед выборами?
– Виктор Ильич прав, - поддержала Морского Вероника, - пока преступник не догадывается, что ему сели на хвост, у нас есть преимущество. Мы идём по его следу и уже разработали план перехвата. Он ещё не знает, что засветился, а мы - начеку.
– Кстати, Вероника Викторовна, это правда, что человек, которого вы подозревали, на самом деле оказался агентом разведки, выполняющим задание?
– спросил губернатор.
– Да.
– И это тоже было связано с Ольминским, - подхватил Виктор, - он не брезговал никакими заработками, и дошёл до того, что начал продавать закрытую информацию государственной важности.
Губернатор побарабанил пальцами по столу.
– Вы правы насчёт того, что Синеозерск не будет в безопасности, если мы упустим или спугнём злоумышленников, - сказал он после паузы.
– И я с вами согласен. Но вы можете гарантировать успех своего плана? Поймите, я очень рискую. Ведь я в ответе за этот город, и на Пасху в монастырь приедут такие персоны...
– На это и делается расчёт, - ответила Ника, - если кто-то из них заболеет, виноватым объявят вас.
– А что это за затея с переодеванием в монахов? Почему вы хотите лично этим заняться?