Длань Одиночества
Шрифт:
Тихо и покойно. Казалось, никого здесь не бывало уже очень долгое время. Никто не тревожил рощицы низкого терновника. Омуты графомании вибрировали и вздрагивали. У горловин лежала истлевшая бумага и разбитые книги.
Никас осторожно пошел во мрак. Вскоре он наткнулся на косую стену котлована и пополз вверх, вонзая пальцы и носки в податливую массу. Ему нужно было убраться подальше от опасных ям и попытаться найти помощь. Журналист подозревал, что Альфа спас его раньше, но каким-то образом попался сам. Остался у дедушки Жира. Тогда кто мог сжалиться над ним?
Несколько раз он срывался. Его
Сыпучие камешки кончились, стена стала каменной, острозубой. Сверху что-то постоянно падало, целые пласты обваливались в опасной близости. Под стук камнепадов, Никас жертвовал одеждой, которую разрывало пыльными остриями и колючками. От боли не было спасу. Он никак не мог сосредоточиться, поэтому его начинало ранить. Грудь и живот были избиты до синяков. Ногти на пальцах изломаны, а зубы скрипели так, что закладывало уши. Журналист совершенно выбился из сил, пытаясь выкарабкаться.
Рыча от напряжения, Никас забросил локоть на последний уступ и почувствовал, что больше не сможет сдвинуться с места. Его сковал мышечный спазм. Миссионер с тихим отчаяньем понимал, что как только тот пройдет, количество камнепадов увеличиться. Разбиться он, — не разобьётся, но мысль о повторном восхождении сама по себе могла расколоть на куски.
И снова ему помог неизвестный. Аркас почувствовал, как его толкают снизу. Он хотел посмотреть кто это, — возможно, не стоило так уж радоваться помощи, — но не мог оторвать щеку от стены. Кто-то неумело, но старательно толкал его, хватаясь то за пятки, то за голени.
— Кто ты? — сипло выпалил Никас.
Нет ответа.
— Толкай в пятки. Под углом, под углом. Вот сейчас!
Его послушались. Совладав со своими мускулами, журналист сделал отчаянный полу-прыжок вверх и навалился грудью на ровную поверхность.
Наконец-то!
И тут помощник отпустил его. Аркас сдавленно заорал и принялся конвульсивно… даже не взбираться, забрасывать свое тело на край. Некоторое время он лежал плашмя, не в силах пошевелится. Возможно, он даже задремал от истощения. Постепенно человек успокоился и перевалился на спину, чувствуя, как боль пирует на его костях.
Тогда-то ему стало по-настоящему жутко.
Больше всего это место напоминало Аид. Сверху — потустороннее свечение, призрачные ленты эктоплазмы: зеленое, фиолетовое, синие на фоне чешуйчатой тьмы. Быстрые белые росчерки, едва заметные вспышки. Что-то падало сверху. Может быть метеоры. Они едва ощутимо сотрясали землю и гремели то совсем рядом, то далеко, дальше, чем мог видеть Никас. Ландшафта состоял из осыпающихся композиций. От циклопических, похожих на стеклянные скульптуры, до совсем крохотных, растущих как грибы у подножий гейзеров.
Аркас поднялся на ноги.
Гейзеры выстреливали струями пустословия, настолько плотными, что величественные скелеты сущностей трещали и осыпались. Некоторые могли шевелиться: они слабо пульсировали, покрытые астеническими мышцами и нитевидными сосудами. Их едва сформировавшиеся тела были наполовину затерты мусором, пеплом и останками, на которых
Что-то ударило журналиста спину. Довольно болезненно. Он оглянулся в сторону котлована и вздрогнул.
— Уже уходишь? — невнятно спросило длинноволосое существо, неопределенного пола. В его глазницах дрожал щебень. Щебень же сыпался изо рта. Пальцы были сточены до второго сустава. — Мы ведь только начали наши потрясающие чтения. У меня есть из свежего. Четыре потрясающие главы из новейшего романа «Вампир, пьющий кровь Эльфа». Там материала на половину авторского листа.
Аркас, имеющий некоторое отношение к художественной литературе, мог оценить масштабы надвигающейся катастрофы.
— Прочитай ему что-нибудь из классики, — предложил голос справа. — Иначе будет тащиться за тобой.
Рядом — никого. Журналист, раздосадованный, что его отвлекли от наблюдения за новым двориком Многомирья, просто толкнул уродливое существо обратно в котлован.
— Галактическая Империя умирала! — проорал он вслед. — Это была грандиозная Империя, в которую входили миллионы звездных миров от края до края колоссальной спирали Млечного Пути! Упадок ее, как и ее размеры, был грандиозен и долог!
На этом он запнулся, смолк, и решил прислушаться.
Пух-ф…
Наверное, Альфа гордился бы им в этот момент. Единственное, что мне действительно помогает и одновременно тяготит, — думал Никас — так это то, что рядом постоянно что-то происходит. Пожалуй, даже если б я остался сидеть здесь, через минуту меня зашвырнуло бы в очередной нелепый сценарий.
Сидеть он, однако, не собирался. Несколько минут Аркас пытался найти себе посох. Отыскал шест, обломок чего-то, из прозрачного материала. Потом подтянул штаны, отряхнулся, и отправился в земли Аида.
Довольно быстро он убедился, что с неба падали не звезды и не метеоры. Это были незавершенные сущности. Разнообразные конструкции и формы пестрых цветов и оттенков. Они были настолько необычны, что напоминали, скорее, зашифрованные фигуры, которые мог узнать только их хозяин. Часто они разбивались в дребезги, разбрасывая меркнущие детали в разные стороны. Никас, поначалу боялся их, сложно маневрируя и залегая как настоящий пехотинец. Но потом привык и разленился.
Большие образы медленно тонули в воздухе, беднея и раскалываясь, теряя органичность. А потом ныряли в шлак, словно корабли доплывшие, наконец, до своего ила. Никас, затаив дыхание, переползал через них, карабкаясь по сказочной архитектуре. Они шевелились, перестраивались, вроде бы даже развивались. Но, как-то нехотя, без определенной цели.