Длинные руки нейтралитета
Шрифт:
– А чего ж, и победа будет. Ты, Тихон, собой видный, наградами не обижен, уважение имеешь; в чине, опять же. А она - девка телом не особо круглая, хотя умна, тут не спорю. Так что тебе и поводья в руки.
Неболтай явно был не в духе, что и сказалось в словах:
– Да как вам не понять! Я, может, и посвататься хочу. Да только кус велик, не подавиться бы.
– Посвататься - это дело, - одобрил ротмистр Левашов, - однако ж, мыслю, тут сваха нужна. Без нее никак.
– А веры она какой?
– Аль не слышал? В Михайловской ее видели, с отцом Александром беседовала.
– Разговоры - оно хорошо, но крест святой - все же иное. Крещеная она, вопрос?
– Да хоть и нет. Покреститься - дело недолгое.
– А кто ее родители? Хочу сказать: какого роду-племени?
– Точно не казацкого, чем хошь поклянусь. Твой-то батя, Андроп Анисимыч, благословит ли?
– Он верным делом противиться не станет, а вот его Анфиса - та с этакой невесткой... того... она моя тетка, уж я ее знаю...
Хорунжий слушал в четверть уха. В голове у него вертелся целый клубок мыслей, и не все были умными.
У капитана Риммера, в свою очередь, нарисовались дела. Сходив 'на вольную охоту' (так это дело именовал лейтенант Мешков) целых три раза, он со всей вежливостью поблагодарил командира 'Морского дракона', восхвалил обученность экипажа вообще и тактические умения офицеров в частности - и засел за отчет. Этот труд, состоявший не только из текста, но и схем расположения всех участников сражений, в скором времени отправился через портал.
В один из вечеров весь офицерский состав пароходофрегата 'Херсонес' во главе с капитан-лейтенантом Рудневым получил вызов к адмиралу Нахимову. Старший помощник лейтенант Медведев не ждал от предстоящего разговора ничего хорошего, будучи твердо убежден, что начальство всегда найдет, к чему придраться. Сам командир и другие офицеры были настроены более оптимистично, тем более, что Руднев неоднократно подавал рапорты с просьбой отпустить пароходофрегат в бой.
В кабинете уже присутствовал знакомый всем присутствующим: командир загадочного и необыкновенно удачливого 'Морского дракона'. Почему-то при появлении офицеров с 'Херсонеса' капитан второго ранга глянул себе в ладонь, как будто там были часы.
– Прошу садиться, - начал Нахимов.
– Господа, все вы, вероятно, наслышаны об успехах корабля под командою присутствующего здесь Владимира Николаевича...
Семаков слегка наклонил голову.
– ...и было принято решение: дать возможность вашему кораблю присоединиться к 'Морскому дракону'. Господин капитан второго ранга, опишите ваш прожект.
– Господа, - уверенно начал второй в чине из присутствующих, - для придания 'Херсонесу' больших возможностей
Стармех 'Херсонеса' чуть заметно шевельнулся.
– ...полностью избавиться от угля, колес и вообще всего, что можно без усилий разобрать и демонтировать; убрать весь рангоут и такелаж, включая сюда мачты и бушприт, также установить гранатометы, о которых вы, господа, вероятно, уже наслышаны, и которые по возможностям сильно отличаются от обычных орудий. Весьма сильно. На все про все сроку три недели. И, что самое важное, всем вам, господа, а равно нижним чинам предстоит обучение.
Последняя фраза вызвала не только шевеление, но и вопрос:
– Владимир Николаевич, вы в самом деле думаете, что здесь присутствующие настолько невежественны, что нуждаются в обучении?
Семаков притворился, что подыскивает ответ. Его хитрый расчет оправдался. На вопрос ответил сам адмирал:
– Господа офицеры, если кто-то из вас не желает учиться, пусть подает рапорт о списании на берег. Я подпишу.
Глава 18
Затишьем пользовались обе стороны.
Перед началом работ на 'Херсонесе' Семаков созвал единомышленников, включая Неболтая.
– Вот что, товарищи мои: предстоит хорошо подумать. Я вас спрашиваю: какие гранатометы устанавливать на корабле Руднева?
Все трое спрашиваемых обменялись короткими взглядами.
– Тихон Андропович, что скажешь?
– Владимир Николаевич, вот что скажу: гранат, которые по шестьдесят фунтов - тут хорунжий чуть-чуть ошибся, те весили шестьдесят пять, - у нас и так маловато. Если этакий гранатомет ставить, то лишь один. Второй - на мелкие.
– Здраво сказано. Иван Андреевич?
Шёберг совершенно не был в себе уверен, но отвечал самым твердым голосом:
– У пароходофрегата, если верить Риммер Карловичу, скорость будет в сравнении с нами невелика. Он, помнится, назвал цифру тридцать пять их узлов, это двадцать наших, да и то сильно сомневался. А раз так, то Рудневу будет куда труднее уклоняться от ответного огня. Значит, нужна дальнобойность. Если тамошние оружейники смогут такое устроить...
– Мысль весьма разумная. Михаил Григорьевич?
– Есть одна идея, но ее только практикой проверить. Как понимаю, если будет установлен малый гранатомет, то уж на него-то запасти боезапас хоть триста гранат, хоть пятьсот - труда не составит, верно?
Уверенные кивки.
– Так вот: на предельных дистанциях, когда попасть - дело хитрое, использовать этот гранатомет для заградительного огня. На маневрах уклонения неприятельские корабли потеряют темп. А 'Херсонес' тем временем уйдет.