Для тебя
Шрифт:
— Приближаются.
— Слава Богу, — прошептала она и более уверенно продолжила: — Поскольку вчера у меня выдался непредвиденный выходной, сегодня вечером я должна быть в баре. Не хочешь встретиться со мной там и поужинать? Закажем у Фрэнка. Я угощаю.
— Согласен. В шесть.
— Сказать Дэрилу, что ты хочешь вырезку? Тогда, возможно, ты получишь бургер.
Колт улыбнулся:
— Почему бы нам не попробовать заказать сэндвич с расплавленным сыром? Посмотрим, что он принесёт.
Он услышал, как она рассмеялась.
«Ты её смешишь, а смеётся она
— Тогда ждём на ужин загадочный сырный сэндвич, — прервала она его мысли, когда перестала смеяться. — В шесть. Чёрт! — вдруг сказала она. Колт услышал, как телефон стукнулся обо что-то и далёкий крик Феб: — Да, я проснулась! Сейчас выйду. — После чего она вернулась к нему. — Это папа. Сказал, что хочет, чтобы его проинформировали, почему Чип здесь. — Она тихонько рассмеялась. — Колт, детка, он на самом деле сказал «проинформировали». — Колт второй раз рассмеялся вместе с ней, прежде чем она торопливо и рассеянно закончила: — Лучше пойду проинформирую папу. До встречи. Люблю тебя, детка.
Колт застыл и едва сумел выдавить: «До встречи, малыш», — прежде чем Феб завершила звонок.
«До встречи. Люблю тебя, детка».
Так она заканчивала все телефонные разговоры, которые они вели каждый день, когда он учился в Пердью, если она не могла приехать к нему на выходные.
«До встречи. Люблю тебя, детка».
Он знал, что она была в своих мыслях и сказала это, вернувшись к старой привычке.
Но ему было плевать.
Он захлопнул телефон, сунул его в задний карман джинсов, взял свой маффин и, улыбаясь, вошёл в участок.
На столе у Колта зазвонил телефон, он взглянул на дисплей аппарата и, подняв трубку, произнес:
— Что такое, Кэт?
— Колт, пришли родители Эми Харрис. Я отправила их в конференц-зал.
Чёрт.
Он знал, что вчера они приехали из Аризоны, чтобы организовать похороны. Но поскольку вчера Колт вышел из строя, с ними общался Салли. Он-то и назначил им встречу с Колтом на два часа следующего дня.
Следующий день наступил, и сейчас было ровно два часа.
— Окажи мне услугу: спроси их, не хотят ли они кофе, и, если хотят, принеси, а я спущусь через минуту.
— Без проблем, Колт, — ответила она, и он положил трубку.
Кэт была гражданской служащей и работала в приёмной участка. У неё был муж-козёл и пятеро детей-оболтусов. Она очень старалась, но с таким папашей её дети всё равно вели себя ужасно и делали это часто и с фантазией. Когда полицейский участок дал объявление о вакансии, она пришла наниматься, объяснив, что таким образом сможет проводить время со своей семьей, поскольку все они, включая её мужа, частенько сидели в камере. Её приняли на эту работу, в основном потому, что она была хорошей женщиной, надёжной и умной, и её семья, за исключением мужа,
Колт встал, снял со стула свою куртку и надел её. Он уже было повернулся к лестнице, когда вошёл Салли.
— Кенди Шекл едет сюда, — сказал Салли Колту.
— По своей воле? — поднял брови Колт.
— Вчера ночью она работала в клубе, только что включила свой телефон. Как только федералы попросили, она сказала, что завезёт сына к маме и сразу приедет.
— Очень любезно, — заметил удивлённый Колт.
— Супер-пупер любезно, — ответил настолько же удивлённый Салли.
— Разговор обещает быть интересным.
— Жду не дождусь, — улыбнулся Салли. — Ты будешь смотреть?
— О да.
— Встретимся там. Я принесу попкорн.
Колт покачал головой и пошёл к лестнице.
Как только он увидел мистера и миссис Харрис, которые сидели в конференц-зале, прижавшись друг к другу, он понял, почему Крейгу пришлось вносить Эми в дом, не говоря уже о том, почему Эми была такой миниатюрной. Оба её родителя были невысокими. Колт не помнил ни одного из них, но если они были такими же тихими и замкнутыми, как их дочь, то он вообще сомневался, что когда-либо видел их, разве что мимоходом и, скорее всего, просто не заметил бы.
— Они отказались от кофе, Колт. Мать пьёт чай. Мне сбегать до Мими? — спросила Кэт, когда он проходил мимо.
— Я был бы тебе признателен, — ответил Колт, не отводя взгляда от Харрисов.
— Без проблем, — сказала Кэт и ушла.
Мистер Харрис встретился с ним глазами. Это будет ещё труднее, чем по обычным причинам. Колт не собирался им рассказывать. Им не нужно знать, через что прошла их дочь. И всё же он сам знал об этом, и это значит, что ему придется непросто.
Он открыл дверь, миссис Харрис повернулась и подняла на него глаза, и Колт кивнул им обоим.
— Спасибо, что пришли, миссис Харрис. Мистер Харрис.
Мистер Харрис встал и взял со стола большой жёлтый конверт.
Без всяких преамбул, он спросил:
— Мы можем поговорить с глазу на глаз, сынок?
Колт посмотрел на конверт, потом на мистера Харриса, который выглядел чертовски плохо, потом на миссис Харрис, которая его удивила. Она смотрела прямо ему в глаза. Она была печальна, но также казалась внимательной, и в её глазах была та мягкость, которая, как подумал Колт, выдавала её чрезвычайную доброту.
Тогда Колт понял, что ему предстоит не просто разговор со скорбящими родителями, которых нужно заверить в том, что их дочь на самом деле совершила самоубийство, чтобы потом закрыть дело чётко и ясно.
Этот разговор не понравится ему даже больше, чем он ожидал. А он ожидал, что возненавидит каждую секунду.
— Мистер Харрис, это помещение достаточно уединённое... — начал Колт.
— Без посторонних глаз, — вмешалась миссис Харрис, глядя на окна.
Чёрт.
— Конечно, — сказал Колт, развернувшись, открыл дверь и пригласил их пройти.