DmC: Рожденные свободными
Шрифт:
Они не разговаривали — молча ехали в полупустом вагоне метро, по соседству с каким-то темнокожим парнем, тихо игравшим на небольшом деревянном барабане и группой бедно одетых людей, жавшихся друг к другу в поисках тепла.
Анна с сочувствием смотрела на них до тех пор, пока ее глаза не встретились с ярко-синими глазами старика, в упор смотревшего на нее с каким-то вызовом. Она быстро отвернулась.
— Как ты думаешь, они могут все это видеть? — спросила она Данте, не оборачиваясь к нему. Парень,
— Мне почем знать?
На этом их диалог и прервался.
Спустя полчаса поезд остановился на одной из центральных станций города. Они вышли — Анна иногда оглядывалась, чтобы не наткнуться на полицейских. Ее сердце бешено стучало — она волновалась за детей, которые недавно лишились отца и были совершенно беззащитны.
«Вам ведь еще есть, что оберегать, мисс Абернати?»
Она ускорила темп ходьбы, кулаки в ее карманах непроизвольно сжались.
— Не так быстро, леди! — Данте также ускорил шаг. Мрачный взгляд женщины ему совсем не понравился. Наворотит дел, а разгребаться придется им обоим. Такой расклад Данте совершенно не устраивал.
Но Анна пока не собиралась никого убивать. Чуть ли не бегом она поднялась на пустынную ночную улицу и направилась в сторону Гиллеспи-стрит, где располагались старые кирпичные дома, построенные лет двадцать назад. В этих многоэтажках располагалось от двадцати до сорока квартир, в одной из которых и жил Эйб с детьми.
Анна знала, в каком именно доме они живут — после развода Эйб так и не смог переехать с их общей квартиры. Анна решила уйти сама, мучимая совестью перед детьми — переехала в квартиру, принадлежавшую когда-то ее матери.
С момента их развода прошло всего два с небольшим года, а внутреннее убранство дома сильно изменилось — стены претерпели ремонт, в воздухе пахло свежей краской, в глубине коридора, словно новенький доллар, сиял своими створками лифт.
Женщина побежала к нему, когда неожиданно рука Данте схватила ее за шиворот:
— Тихо!
Она еле сдержалась, чтобы не развернуться и дать ему по уху, и тут до ее ушей дошли чьи-то голоса. Они притаились за углом, прислушиваясь — по лестнице кто-то спускался. Раздался детский голос:
— Няня Мэгги, а куда мы идем?
— Мы уезжаем, — раздался спокойный женский голос, но Данте ощутил в нем затаившийся звериный рык. В голове пронеслась мысль, что сегодня ему чертовски везет на демонов.
В коридор спустились пожилая женщина и двое детей. Анна побледнела — ручки Сола и Селены были крепко сжаты когтистыми пальцами злобно ощерившейся твари с кукольным остекленевшим взглядом. Она рванулась из укрытия, но Данте одернул ее, прошипев:
— Не высовывайся!
— Пошел ты! — заявила она и, отбросив его руку, вышла навстречу детям и няньке-демону, сопровождавшей их:
—
— Мама! — восторженно крикнула Селена, но тут же ойкнула: — Больно!
— Стой на месте, детка, — проникновенным голосом сказала нянька, прямо на глазах Анны теряя человеческий облик. — Ты же не хочешь, чтобы эта грязная тварь тронула тебя?
— Кто бы говорил о грязи. — Данте встал рядом с Анной и вытащил один из пистолетов: — Тебе еще раз повторить просьбу дамы, или сама все поймешь?
— Мама, кто это? — спросил Сол, сжав кулачки. Его сестра напуганным взглядом смотрела то на Анну, то на ее спутника, то на няню, лицо которой исказилось в недоброй усмешке.
— Идите ко мне, — велела Анна.
— Стойте! — крикнула нянька, но ее голос звучал словно скрежет металла по стеклу.
Дети зажали уши, чем и воспользовался Данте — сделав прыжок вперед, он оттолкнул Сола и Селену от твари и выпустил в нее несколько пуль, рявкнув:
— Уводи их отсюда!
Анна схватила детей в охапку и бросилась прочь. Из ее кармана выпал пузырек с «Шанти» и укатился под ноги парня.
Демон, нашпигованный пулями, захрипел и затих. Удовлетворенно выдохнув, Данте слегка вздрогнул от мягкого удара о ботинок. Опустил голову — возле его ноги лежал белый пузырек.
— Так вот что ты за зверь, — пробормотал он, поднимая «Шанти». Потряс находку — внутри гремело несколько таблеток. Спрятав пузырек в карман, Данте поспешил вслед за Анной. Стоило ему открыть двери, как до ушей раздался вой полицейских сирен.
— Мать твою!..
— Мамочка! — пискнула Селена, прижимаясь к Анне. Ее брат, увидев приближающиеся полицейские машины, также вцепился в халат женщины. Его глаза встретились с глазами матери и расширились:
— Мама, что с твоим лицом?
— Ничего, милый, просто ожог.
— Это они сделали, да? — Пальчики Селены скользнули по обожженой щеке Анны. — Те штуки из черной воды?
— Черной воды? — не поняла Анна, но тут на ее плечо легла ладонь Данте:
— Надо уходить.
— Мы не успеем!
— Ну тогда спрячемся. На крышу, бегом!
*
Полиция оцепила здание, как только обнаружила в вестибюле труп Мэгги Берд — престарелой няни, пользовавшейся уважением у всех соседей, и проживавшей на данный момент в семье Престонов. Тут же были проверены друзья и знакомые няни и ее работодателей, проверена квартира Престонов, где не обнаружилось ни детей, ни следов борьбы.
— А почему мы убежали? — спросила Селена, держась за руку Анны. Ее брат неотрывно наблюдал за копошившимися внизу полицейскими, а Данте, усевшись неподалеку прямо на бетон, достал помятую пачку сигарет.