DmC: Рожденные свободными
Шрифт:
«Не ори, а иди сюда, если ты еще мужик».
Голос звучал где-то впереди, в темноте. Сжав кулаки, Данте сделал шаг вперед — и чуть не упал от непомерно тяжелого тела.
Так, спокойно, спокойно!
Он замер, перенеся вес своего тела на выступившую вперед правую ногу. Дыхание было спертым, и ему вновь пришлось откашляться, чтобы стало легче дышать. Тело словно стало легче.
Данте сделал очередной шаг вперед, и на сей раз это далось ему чуть легче. Шаг за шагом, он продолжал идти в рассеивающуюся перед ним темноту, ощущая,
Камень под ногами нагревался, словно Данте шагал по какой-то вулканической поверхности, готовой разорваться в любой момент. Сквозь подошву ботинок он мог ощущать адский жар из-под каменистой почвы. Пространство над головой окутывалось красноватым туманом, воздух становился удушливее.
«Это что, долбаный Ад?»
Словно в ответ его мыслям, где-то раздался раздирающий душу крик. Крик, полный боли — не отчаяния, не ненависти, а лишь одной только боли. Но голос того, кто кричал, был невероятно знаком Данте.
Он ускорил шаг — боль в теле стала сильнее. Начал бежать — и тут же ему самому захотелось кричать от свирепой боли в руке и груди. Сжав зубы крепче, парень продолжал бежать вперед, где, как ему казалось, был тот несчастный.
Крик повторился прямо впереди него. И теперь парень был совершенно уверен в том, что знает кричащего.
Прямо перед Данте был каменистый холм высотой в десять футов. В его трещинах то и дело мелькало оранжевое пламя, подобно крови разгонявшееся по всей поверхности.
На самом верху была чья-то фигура, то и дело дергавшаяся, словно от ударов током. Еще одно резкое движение — и фигура издала полувскрик-полустон. На фоне багрового неба из ее тела брызнул фонтан крови, который начал быстро угасать.
Не раздумывая ни секунды, Данте бросился вперед, взбираясь по холму. Подъем был крутым, и парню пришлось продвигаться вперед чуть ли не ползком, хватаясь голыми руками за невероятно горячие камни. До ноздрей Данте дошел запах собственной паленой кожи, боль в руках обжигала сознание, но парень продолжал подъем, приближаясь к затихшей фигуре. Та повернула в его сторону голову, увенчанную рогами:
— Кто здесь?
Голос был тихим, ослабшим от бесконечной боли и пыток. Данте упрямо продолжал подниматься к фигуре и увидел, что та по пояс замурована в землю. Обжигающие камни покрывали не только оголенный живот, но и грудь мужчины лет сорока. Правильные, резкие черты его лица были покрыты сетью глубоких морщин, паутиной идущих от глаз ко лбу и вискам, намечающиеся залысины были практически незаметны благодаря большим, чуть изогнутым рогам.
Чем ближе Данте приближался к незнакомцу, тем сильнее он ощущал что-то, отдаленно напоминающее запах жареного осьминога. Теперь у него не было никаких сомнений в том, кого он нашел.
— Кто здесь? — повторил мужчина, алые радужки его глаз невидяще смотрели прямо на Данте. Он глубоко вздохнул и ответил:
—
*
— Чарльз! Чарли, проснись!
«Подите к черту!», — хотел сказать Чарльз Баклер, но сладкая тяжесть сна не позволяла ему разомкнуть ни губ, ни век. Он лишь промычал что-то невнятное и попытался повернуться на другой бок, чтобы глубже погрузиться в страну снов.
Но чьи-то крепкие и сильные пальцы схватили его за плечи и довольно грубо тряхнули, возвращая хирурга в холодную реальность, полную смертей и пустоши заброшенных городов. К рукам, схватившим его плечи, прибавилась увесистая ладонь, угостившая Чарльза мощной пощечиной:
— Проснись, мать твою! Ему стало хуже!
— Что? Кому? — Чарли спросонья не понял, о ком идет речь.
Но когда он открыл глаза и увидел над собой встревоженные лица Анны и Бруно, то сразу вспомнил об окровавленном молодом человеке, которого он пытался заштопать прошлым вечером. Сон как рукой сняло, дополнительно обдав Чарли ледяным дыханием надвигающейся смерти.
— Иду! — коротко бросил он, вскочив на ноги. Бруно отпустил его плечи, позволив хирургу накинуть куртку.
*
В который раз Кэт не знала, как ей поступить. Перед тем, как уйти спать, Чарльз дал ей четкие указания на случай, если Данте вдруг очнется или попытается встать самостоятельно.
Но когда парень стал буквально шипеть сквозь зубы, вцепившись обеими руками в одеяло, а дыхание его участилось, словно после долгой вынужденной пробежки, девушка растерялась. Она понятия не имела, что с ним происходит, но чувствовала, что Данте находится на грани между жизнью и смертью. Словно наяву она видела чьи-то когтистые лапы, тянувшиеся отовсюду к бессознательному парню и жаждущие разорвать его на части.
— Что такое? — встревожилась Анна, заметив побледневшее лицо Кэт.
После истории женщины они обе долго молчали, пока Анна не обратила внимание на судорожный вздох Данте, вцепившегося мертвой хваткой в одеяло. Переведя взгляд на девушку, Анна поняла, что дело дрянь.
— Черт… подожди, я позову Чарли! — крикнула она, уже выбегая из палатки.
С того момента прошло минут пять, и все это время Кэт неуверенно топталась рядом с Данте, на лбу которого появилась испарина.
«Думай!» — велела она себе. — «Как ему можно помочь?»
Действуя скорее интуитивно, Кэт подняла руку и положила ее на влажный от пота лоб Данте. Чуть не отдернула ладонь — парень словно горел изнутри. Словно ощутив чужое прикосновение, он успокоился, пальцы разжались. Но дыхание по-прежнему было частым и тяжелым.
— Не умирай, — пробормотала Кэт. — Только не умирай, слышишь?
И закусила губу, осознавая, что в таком состоянии он вряд ли ее услышит. Надежда быстро таяла, сменяясь отчаянием.