Дмитрий Державин и ведьмин глаз
Шрифт:
Девочка растерянно смотрела на Парцифаля, видимо, пытаясь понять, верить ему или нет. И вдруг рыцарь заговорил голосом чревовещателя. Его губы почти не двигались, а звук исходил словно бы изнутри:
— При желании и достаточном упорстве ты сможешь помочь нам снова собраться вместе. Я вручаю тебе дар судьбы.
Ольга Меркулова изумленно вскрикнула и со всех ног бросилась по краю оврага в лесную чащу. Она узнала бы этот голос из тысячи других — голос великого Мервена.
Графиня Державина поспешно вышла из машины и поднялась на третий этаж к их скромной квартирке,
— Странно, — обеспокоенно прошептала Светлана Николаевна и вошла в прихожую.
Обыскав всю квартиру, она подошла к порталу и моментально ощутила, что совсем недавно им пользовались. С тревогой оглядевшись по сторонам, графиня шагнула в белый круг и, через миг очутившись в кабинете мужа, торопливо вышла в коридор.
— Василий! — громко кликнула она дворецкого.
— Да, ваше сиятельство, — прозвучал из холла торопливый ответ.
— Где Дмитрий? — с еле сдерживаемым беспокойством в голосе спросила графиня.
— У себя, ваше сиятельство. Я имел смелость наложить на его комнату темничные чары. Знаю, что вы были бы против, — смущённо добавил он, — но у меня не было другого выхода.
Светлана Николаевна нахмурилась, и, ничего на это не ответив, поспешно пошла вверх по парадной лестнице.
— Открывай! Сейчас же! — раздраженно приказала она, оглянувшись на застывшего в нерешительности дворецкого.
— Да, ваше сиятельство, — испуганно затараторил Василий, торопливо побежав за графиней по лестнице.
Светлана Николаевна дошла до площадки второго этажа и хотела уже повернуть в правое крыло, когда услышала за спиной возглас дворецкого:
— Что за чёрт? Фро-о-ол!
Внутри у графини все похолодело. Она бросилась к комнате сына. Дверь оказалась не заперта, а внутри было пусто.
— Фрол! — срывающимся голосом крикнула Димкина мама.
Домовой не отзывался. Графиня выскочила в коридор и побежала обратно на первый этаж, отчаянно призывая Фрола. Краем глаза она заметила ливрею дворецкого, мелькнувшую в проходе, ведущем к чулану. Светлана Николаевна бросилась за ним. Вбежав в чулан, она увидела Василия, грозно нависшего над домовым. Дворецкий отчаянно дубасил визжащего Фрола и орал на него нечеловеческим голосом. Графиня схватила Василия за шиворот, вытолкала из чулана и захлопнула за ним дверь.
— Фрол, где Дима? — пытаясь отдышаться, выпалила Светлана Николаевна.
Домовой, жалобно попискивая, забился в угол и трясся, как осиновый лист.
Графиня наклонилась к домовому, взяла в руки его голову и мягко повернула к себе. Заглянув ему в глаза, она прошептала:
— Тише-тише, успокойся, я не сделаю тебе ничего плохого и Василия больше к тебе не подпущу. Только успокойся. Вот так. Дыши глубже. Молодец.
Домовой перестал рыдать и сокрушенно взглянул на графиню.
— Где Дима, Фрол? — повторила свой вопрос Светлана Николаевна. — Просто скажи мне правду. Обещаю, что ничего тебе за это не сделаю.
— В Т-тёмном лесу, — заикаясь ответил домовой.
— Зачем он туда пошел?
— В-ведьмин глаз, — всхлипнул Фрол. — Он хочет забрать у ведьмы её глаз…
В глазах Светланы Николаевны все потемнело. Она встала на непослушных, трясущихся ногах и хриплым голосом произнесла
Трансгрессировала она к домику лесничего. Здесь, прямо в стволе большого дуба был тайный проход в Тёмный лес, которым часто пользовался Прохор. Светлана Николаевна подбежала к дереву и, ни на миг не останавливаясь, проскользнула через его ствол прямиком к той самой двери, из которой незадолго до этого вышли Дмитрий и Ольга. Взобравшись по склону оврага смерти, она увидела рыцаря круглого стола и поверженного стража Тёмного леса.
— Сэр Парцифаль, что тут стряслось? Где Дима?! — дрожащим голосом воскликнула она.
— Элардиэль, что ты здесь делаешь? — изумлению Парцифаля не было предела.
— Где мой сын? Прошу тебя, ответь! С ним всё в порядке? — умоляющим голосом выкрикнула графиня Державина.
— Элардиэль, тебе нельзя здесь быть. Жернова судьбы запущены. Их уже не остановить. Просто доверься… иначе можешь все испортить.
Парцифаль глядел на графиню широко открытыми от смятения глазами.
— К чёрту вашу судьбу! — сорвалась на крик Светлана Николаевна. — Мне нужен мой сын! Он пошел к ведьме? Отвечай, прошу тебя!
Рыцарь горестно кивнул. Графиня метнулась к краю оврага, но, пробежав несколько метров, очень грубо и нецензурно выругалась. Резко остановившись, она скинула с себя туфли и яростно оторвала с них каблуки.
— Чёрт бы побрал этот Тёмный лес, где нельзя трансгрессировать и летать! — гневно процедила она, надевая обратно изуродованную обувь.
Закончив с туфлями, она стремглав бросилась по краю оврага в лесную чащу.
На самом краю ведьминой поляны Витька ещё раз оглянулся и внезапно замер. Его глаза расширились от ужаса. Словно в замедленной съемке он увидел, как старуха занесла над графом Державиным большой нож, а потом с силой вонзила его в Димкину грудь по самую рукоять. Тело связанного мальчика на миг напряглось, а потом безжизненно обмякло. На чёрный камень заструились алые ручейки крови.
— Не-е-ет! — как сумасшедший, заорал Витька и, заливаясь слезами, упал в траву.
Вдруг над поляной разнесся нечеловеческий вопль, переходящий в визг. Витька поднял заплаканные глаза и увидел, что Балагрисса с ног до головы объята пламенем. Она металась возле черного камня, пытаясь сбить с себя огонь, который от этого только сильнее разгорался. В конце концов она упала на землю и, пару раз конвульсивно дёрнувшись, затихла. Догорающее тело ведьмы Тёмного леса чадило иссиня-черным дымом, столбом поднимавшимся над верхушками деревьев.
А в следующий миг из леса выбежала Светлана Николаевна в изодранной одежде и с разбитыми в кровь ногами. Она пробежала пару метров и вдруг замерла. Её взгляд упал на чёрный камень, на тело, лежащее на его залитой кровью поверхности, на русые волосы, как всегда непослушно сбившиеся на макушке, на милые сердцу черты лица и на безжизненный взгляд голубых глаз. Над поляной раздался полный страдания и муки крик.
Нетвёрдой, шатающейся походкой она приблизилась к черному камню и упала перед ним на колени. Дрожащими руками поправила сбившуюся челку, провела по мертвенно-бледному лицу и смахнула слезинку, выкатившуюся из бесхитростных детских глаз, неподвижно смотрящих в небесную синь.