Дневник бессмертного

Форш Татьяна Алексеевна

– Что ты хочешь сказать? – Волнение толкнулось в грудь, заставляя меня снова опуститься на табурет.

– Старая карга Мареш выдает Катарину замуж. Сам слышал, как местные судачат об этом в деревне. Уже и брагу заготовили! Так что, брат, мы оба с тобой остались не у дел. Ведь ты же знаешь, если графиня что решила, то так тому и быть. – Он снова налил себе вина и осоловело усмехнулся. – Пей! Ничто так не лечит душу и тело, как сладкое вино и доступные девки. Угощаю, брат. Выбирай любую!

Пощечина

была бы не так обидна, как его забота. Ни слова не говоря, я поднялся, бросил на стол пару монет, миновал зал и вышел под дождь. Боль в груди сменилась холодной решимостью. Если нужно, я убью графиню Мареш. Еще никто безнаказанно не забирал то, что принадлежит Владиславу Вайнскому!

Решено. Возвращаюсь домой!»

Я вдруг остро почувствовала, что больше в комнате не одна. Стремительно обернулась и вздрогнула. У двери темнел чей-то силуэт.

– Кто вы?

Силуэт приблизился к кровати, и я замерла, вглядываясь в знакомое лицо.

– Анатоль?

– Да. Это я. Днем мне не дали все объяснить… предупредить вас.

– Да! Не дали! – Во мне вдруг проснулась здоровая злость. – Призраков не бывает! Признайтесь – вы сумасшедший сын барона Геминга?

Мужчина вдруг тихо рассмеялся и… направился ко мне. Сквозь кровать! Тихо пискнув, я стала отползать, пока не вжалась в изголовье.

– Беда в том, что я никогда не был сыном барона. Тот, кто назвался мной, обладает даром создавать иллюзии. Он просто забрал мою внешность, так же, как у тысяч других, убитых им до меня. Дабы никто и никогда не увидел его лицо. Говорят, он, как и барон Геминг, – один из древних, живших еще во времена рассвета рода Вайнских князей.

– Ладно. Если честно, мало что поняла! Значит, ты – призрак. Верю. Кстати, я читала о тебе сегодня в дневнике! – Если честно, плевать, поймет он мою сумбурную речь или нет. Призраков нет! Скорее всего, я уснула. Да! Точно! Мне снится сон! А что? Ведь бывают очень реалистичные сны!

От этих мыслей вдруг стало легко и спокойно. Какая разница, что произойдет, ведь я все равно проснусь, и меня будет окружать привычная и простая жизнь.

– Обо мне? В дневнике? И чей это дневник? – Казалось, мне удалось его удивить.

– Дневник Влахо Вайнского.

– Влахо Вайнский? Насколько я помню, много веков назад так звали князя из рода бессмертных… Я немного изучал историю войны и проблему этого рода. Кстати, в монастыре, где я жил, есть очень большая подборка рукописных книг на эту тему. – Анатоль бесшумно уселся на постель и по-восточному поджал под себя ноги. – И что он пишет?

Я пожала плечами.

– Рассказывает, что попал с каким-то Виктором в дом, где жили три монаха и ты.

– И?

– Все. Дальше я прочитать не успела.

– Угу… – Анатоль нахмурился. – Ладно. Я расскажу, что произошло потом. Им был нужен священнослужитель. Мы не знали, что они бессмертные. Ведь бессмертные не могут войти на освященную землю…

– В дневнике было сказано, что в том монастыре земля освящена только где-то в центре, – вспомнилось мне.

– Часовня? Я так и думал. – Анатоль кивнул и продолжил: – Мы дали им

ужин, молитву они пропустили, сказали, что устали, и ушли спать. Ночью я услышал крик и выскочил из комнаты. Один из них, взвалив на плечо отца Иона, нес его по коридору к двери. Я бросился на помощь к священнику, но на меня напали сзади, и что-то острое пронзило шею. Затем я понял, что не могу сделать и шага. Жизнь утекала из меня с каждой каплей крови, которая, словно не желая оставаться во мне, выплескивалась из порванной артерии. Затем меня тоже подхватили и куда-то понесли. Я даже успел увидеть, как вернулся отец Яр, но было поздно.

Слушая его рассказ, я даже задержала дыхание.

– Кто, говоришь, тебя убил?

Анатоль пожал плечами.

– Бессмертный. И теперь, чтобы обрести небеса, мне нужно, чтобы мое тело сожгли. Они захватили его с собой и бросили в одной из пещер. А по преданию, убитый бессмертными и не освященный в церкви обречен вечно скитаться по Земле бесплотным духом. Поэтому давай так – я помогу вам, а вы за это найдете мое тело и сожжете.

– Хм… ну… хорошо. Только у меня несколько вопросов. Первый – кто такие бессмертные? Второй – какое отношение имеет дневник Влахо к этим описаниям? Третий – может ли человек жить больше четырехсот лет? И последний – в чем ты нам поможешь? – Я внимательно уставилась на собеседника. То, как он сидел со мной рядом, живой и настоящий, и говорил (по-русски!), совершенно не вязалось с услышанным и увиденным.

Я невольно коснулась его руки и словно провалилась в холодный плотный туман. Стало трудно дышать, сердце заколотилось, как бешеное.

– Такие эксперименты до добра не доведут! – раздался его голос уже позади меня. Нацепив виноватую улыбку, я обернулась и, приглашая вернуться, похлопала по кровати рядом с собой.

– Извини. Но это не моя вина – ты был таким реальным…

– Женщины! – фыркнул он в ответ, снова исчез и, как ни в чем не бывало, вновь появился рядом. – Так мне отвечать на твои вопросы?

– Было бы неплохо. – Я отстранилась, разглядывая чуть мерцающего в робком лунном свете собеседника. Если бы не мой эксперимент, ни за что бы не поверила, что он не материален!

– В общем, ответы на первые три вопроса просты. Бессмертные – те, кто живет за счет других. Проще говоря – вампиры, эмпиры и прочие им подобные. Я, если честно, до первой и, к сожалению, последней встречи с ними считал их фольклором.

– Стоп! А при чем тут князь Вайнский? – Я едва сдержала глупую ухмылку. Нет, я реально сплю! Вампиры? Какие в нашем мире могут быть вампиры? Они герои кино, книг, но никак не реальной жизни!

Но Анатоль словно не заметил моего настроения.

– Ты невнимательно слушала, и мы снова вернулись ко второму и третьему вопросу? Влахо – бессмертный! Если мне не изменяет память, в летописях он был описан как самый жестокий и безумный охотник…

– И… – Я развела руками и в сотый раз спросила: – Как все же он оказался в нашем времени? Ведь ты сам сказал, что тебя убили несколько дней назад, и… Влахо в этом участвовал!

Анатоль посмотрел мне в глаза задумчивым взглядом и спросил таким тоном, словно я была ребенком, а он моей мамочкой: