Дневник чайного мастера
Шрифт:
Мои дни постепенно заполнились поиском еды в саду и сбором воды. Доверять кранам было нельзя — вода иногда шла, а иногда и нет. Когда я не выкапывала съедобные коренья, то пыталась представить себе, что происходит за забором, — все тщетно. Я не знала, как дела в деревне, где идет война, есть ли сообщение с Синджинем? Вдруг он уже вообще не существует и все остальные города тоже, а я об этом ничего не знаю? Быть может, все, что осталось, — вот этот дом и сад, склонившиеся деревья и песчаная дорога, камни в тундре и небо над ними?
Возможно, уже не было ни мамы, ни Саньи.
Случалось, немота дома и неподвижность заключенной в его стенах жизни грозили меня саму превратить
Мне следует избегать имеющих надо мной власть мыслей. Еще не время.
Я сходила на крыльцо за утренней порцией еды и принесла поднос на кухню. Сегодня дали совсем мало: горсть амаранта, пакетик семян подсолнуха — видимо, военные заметили, что урожай в саду начал поспевать. После скудного завтрака я вернула поднос обратно и пошла умываться. Вместо потока холодной воды вытекло лишь несколько капелек. Подождала немного, завернула и снова открыла кран. Сначала ничего, затем послышался низкий металлический звук, словно где-то повернулась труба, наконец из крана хлынула струя. Надо быстро привести себя в порядок, потому что подача воды с некоторых пор стала непостоянной. Я подумала об уровне воды в озерце и о белой отметке, видневшейся совсем близко, когда я последний раз ходила к источнику. От этого на сердце стало тяжело — нужно гнать такие мысли. Хорошо, что вода есть. Хотя для них я и преступница, мне не нужно ходить в грязной одежде или не мыться неделями, даже в заточении у меня больше воды, чем у многих других на свободе.
До сих пор мне это непонятно.
Я оделась и пошла подметать дорожку к чайному домику. Ночная роса на лужайке холодила ноги. Было пасмурно, но такие тучи не к дождю. Я сгребла опавшие листья, оставила для себя немного, чтобы разбросать по плитам дорожки, а остальное отнесла в кучу на задний двор, опасаясь случайно приблизиться к невидимой границе.
Крыжовник уже поспел, и я принялась собирать его крупные с красными прожилками ягоды с пригнувшихся к земле ветвей. Они кололи руки, но звук сыплющихся в пластиковую миску ягод успокаивал, словно дождь, сладкий сок наполнял рот, и косточки похрустывали на зубах. Вскоре я заметила, что к дому приближается солнцекар. Это выглядело странно, ведь солдат вокруг дома я видела и раньше, но они перемещались пешком, а солнцекар приезжал только при смене караула, которая проходила так незаметно, что иногда начинало казаться, будто жизнь пуста, — это пока я не нарушала обозначенную мне границу.
На этот раз солнцекар въехал под навес для гостей, и я в растерянности опустила миску на крыльцо. Из него вышел высокий мужчина, прошел через ворота в сад, остановился передо мной и поклонился.
Я не ответила на поклон.
— Командор Таро, позвольте поинтересоваться, чем же я заслужила столь большую честь?
Таро подошел ближе — настолько близко, что я могла сквозь москитную сетку разглядеть свое отражение в его темных глазах. Мне хотелось отступить назад, но я заставила себя не двигаться с места. Он измерил меня взглядом. Я не отводила от него глаз.
— Как я погляжу, девушка, вы ничуть не изменились с нашей последней встречи, — сказал Таро, и уголки его рта дрогнули в улыбке, которая напомнила мне
С этими словами он махнул рукой, словно схватил дом и сад в свой кулак.
— Мне кажется, мы проявили чрезвычайное дружелюбие, если не сказать великодушие: тут достаточно пространства, вам регулярно приносят еду и включают воду. Знаете ли, редкому заключенному позволяются подобные роскошества.
— Признаться, я была чрезвычайно удивлена своими привилегиями, — ответила я. — Смею предположить, что вы здесь, чтобы пролить свет на ситуацию.
Я видела, что Таро забавляется, но это было тонкой игрой, маскарадом. В глазах командора ничто не дрогнуло.
— Было бы жаль не воспользоваться вашими особенными умениями, девушка, прошу прощения, мастер Кайтио, — произнес он. — Так что я хочу предложить вам продолжить нашу милую беседу за чашечкой вашего отменного чая. Не окажете ли вы любезность провести чайную церемонию в честь моего визита?
Несмотря на подчеркнутую вежливость, я знала, что это была не просьба.
— Дайте мне пятнадцать минут, командор Таро, на подготовку. К сожалению, сладостей нет, — сухо сказала я. — Уж извините.
— Как скажете, мастер Кайтио, — ответил он.
Я оставила Таро стоять на лужайке и ушла в дом. Убедившись, что шторы плотно задернуты, достала из шкафа церемониальную одежду. Она казалась гораздо мягче и приятней, чем в тот день праздника лунного года из другого времени и другой жизни, когда я впервые примерила ее. И все же в ней ощущалась чуждость, я словно примеряла у кого-то позаимствованную кожу. Сейчас облачаться в одежду мастера чайной церемонии казалось бессмысленным и ненужным, ведь Таро не этого ожидал от меня. Однако неизменный, основанный на непрерывности поколений ритуал чайной церемонии был единственным мостиком, который я могла позволить себе выстроить между своей ранимостью и неприкосновенностью мастера. Одежда оберегала меня, в ней я чувствовала себя в безопасности.
В чайном домике всегда хранится несколько комплектов утвари. Даже оказавшись в заточении, я подметала и проветривала его ежедневно и несколько раз мыла пол, так что мне требовалось только принести туда воды. Через десять минут я вышла из дома с бутылкой, наполненной водой из крана.
Я не сразу заметила Таро. Он стоял перед чайным домиком и брызгал на лужайку дождевой водой из каменной чаши, выполняя символический ритуал очищения чайного домика и пространства вокруг него. Такое разрешалось только чайным мастерам и их ученикам. Горечь унижения поднялась к горлу. Мягко шлепая сандалиями по плитам дорожки, я подошла к домику.
— Боюсь, вам придется в этот раз тоже войти через вход для гостей. Мы не изменили высоту прохода, ремонтируя домик, — с трудом сдерживаясь, сказала я.
Таро вытер мокрые руки о штаны, и уголки его рта чуть дрогнули. В почти черных глазах командора мелькнула тень, словно в зеркале в темной комнате.
— Я и не сомневался, — ответил он.
Ни один из нас не поклонился друг другу. Я обошла домик и вошла через вход для мастера.
Я развела огонь в очаге, налила воду в котелок и поставила утварь на поднос, затем приоткрыла вход для гостей. Через мгновение в домик вполз Таро уже без сетки на голове. Согласно ритуалу, я поклонилась ему, он улыбнулся и поклонился в ответ. Мне показалось, что он сделал это демонстративно, — но не уверена. Кровь прилила мне к лицу. Дыши глубоко, сказала я себе, дыши и думай о воде, что несет и сковывает меня, что отделяет нас от тлена, вода, что все еще не оставила меня. Пока не оставила.