Дневник, или Заметки монстра

Рочев Михаил

Я был зол. Зол на себя, на мать, на Женьку, на всех в этом мире. Но, приехав в офис, эмоций не показал. Старался перетерпеть, перебороть внутри себя все эти переживания. Спокойно написал заявление на отпуск и на следующий день уже летел в Салехард. В тот мир, из которого сбежал в одночасье. К страшным воспоминаниям, в свою прошлую жизнь…

Часть 1

Начало

1991 год. 26 октября. Ночь

Он душил его медленно.

Ему доставляло удовольствие видеть, как тот корчится от нехватки воздуха. Ремень все сильнее и сильнее впивался в горло. Виктор предпринял несколько попыток вырваться, но все было напрасно. Силы покидали его с ошеломляющей быстротой. Витя чувствовал приближающуюся смерть и почти с ней смирился. Последний рывок, пронизывающая дрожь. Все. Вити больше нет.

Он смотрел на еще теплое тело. Непонятные чувства – страх и наслаждение – бушевали в нем. Предстояло последнее действо – подвесить труп к батарее. Все должно выглядеть как самоубийство. Его никто ни в чем не заподозрит. Он знал это. Знал всегда. Это не первая его жертва. А ведь когда-то они были друзьями. Он отогнал от себя эту мысль. Она его пугала и давила словно пресс. Сейчас главное – чтобы выдержала батарея. Страшный грохот взбудоражил ночную тишину. Так, немного не по плану, но главное – уйти незаметно. Витя висит. Ах, как красиво висит: язык высунут, штаны мокрые. Все кончено.

1991 год. 26 октября. Утро

Сегодня мой день рождения. Мне 13 лет. Я почти взрослый. Побыстрей бы вырасти и не ходить в эту чертову школу, а жить в свое удовольствие. Сегодня будет мой день, я знаю. Погуляю с друзьями, надо бы водку незаметно вынести из дома. Пока родичи будут праздновать мою днюху, умыкнуть несколько бутылок – не проблема. Интересно, подарят мне новый магнитофон или нет. Вроде разговор слышал.

Неожиданно заверещал дверной звонок. Странный звук, длинный и пронзительный. Так звонят только незнакомые. Что-то дернулось внутри. Нехороший знак. Подойдя к двери, посмотрел в глазок. На площадке, переминаясь с ноги на ногу, стояли два мента. Интересно, что им нужно, вроде в последнее время я ничего не выкидывал, а за прошлые грехи уже вполне расплатился. И так как общение с ментами в последние полгода были для меня нормой жизни, дверь я открыл сразу.

– Здравствуйте. Квартира Серовых? – Вежливый тон мусора мне сразу не понравился.

– Да, а в чем дело?

– Взрослые есть дома? – блин, как я ненавижу, когда меня считают ребенком.

– Нет, все на работе! – раздраженно выпалил я.

Менты почему-то переглянулись между собой, и тот, что пониже, на вид лет тридцати, выдал:

– Серов Виктор Алексеевич кем вам приходится?

– Брат он мне, родной. А что случилось? – Волнение поднималось с каждым вздохом. Я понял, что сейчас начну заикаться.

– Произошло несчастье, – его голос звучал как-то наиграно, – он умер.

– Спасибо, я передам. – Молча закрыв дверь, я почувствовал, как земля уходит из под ног. Я грохнулся на пол.

Несколько минут я тупо смотрел в одну точку. В голове была пустота.

Брат, Витька. Нет, не может быть! Они что-то перепутали. Я вчера же с ним виделся, пригласил на день рождения. Нет, я не верю, он придет. Обязательно придет. На глазах навернулись слезы. Истерика медленно и верно брала свое.

1991 год. 26 октября. Вечер

Мир сошел с ума. Родаки бегают, суетятся, собирают

деньги на похороны, поминки. По дому слоняется куча непонятного народу. День рождения превратился в ад. Тело в морге. Меня всегда удивляла наша система правосудия. Суицид – что может быть проще, зачем искать доказательства убийства, все же просто. Я не верю, никогда не поверю, что Витька смог что-нибудь с собой сделать, да еще в мой день рождения. Он всегда любил жизнь, любил и был ее любимчиком. Лариса, его невеста, на третьем месяце беременности, она его безумно любит, нет, уже любила. Что она будет делать? На ней лица нет, сидит и тупо молчит, раскачиваясь в разные стороны.

Моя мать держится, все-таки она была ему мачехой, но она его любила. Ей тоже нелегко. Отец. Бля, отец, черт, каменное непроницаемое лицо. Что он чувствует? Непростые отношения у него с детьми от первого брака. Сестра живет своей жизнью, Витька не хотел или не мог найти общий язык с отцом. Я младший. Я любимчик, мне всегда все лучшее. Отчего же отношения с родителями у меня такие напряженные? Да, я не подарок, поведение мое всегда всех шокирует. Компания подобралась соответствующая, все говорят: сложные подростки. Ничего сложного в нас нет, просто все мы индивидуальны, у каждого свои тараканы в голове. Нам не нужна безумная родительская опека, мы вполне самостоятельны. Не дадите денег – мы найдем, где их взять, мы всегда держимся друг за друга.

Я ухожу из дома, бегу от этой суеты, не хочу думать. Сегодня я не буду думать ни о чем. Иду к Шурику в соседний подъезд. Батянька его с утра подшофе, значит, выпить у него точно найдется. Молча прохожу в его комнату, Шурик ждал меня. Достал из шкафа спизженный у отца пузырь «Столичной». То, что доктор прописал. Литровая банка холодной воды. Из горла. Все как всегда. Большой глоток, запить, закуски нет. Пьем молча, он понимает, он всегда меня понимает. Мне хреново, водка обжигает нутро, тошнит. Но мы допиваем. Косеем одновременно. Я падаю на кровать, голова идет кругом, тошнит. Не облеваться бы в комнате, надо выползти на улицу… Мы выходим на крыльцо и, перекинувшись через перила, блюем на снег. Теперь легче.

– Пойдем, устроим сегодня переполох в этом чертовом районе, – еле стоя на ногах, предложил я.

– Классно. Давай еще Димана, Леху, Андрюху и Дэна прихватим. Вырубим кого-нибудь, а потом к Ирке с Ленкой завалим, давно что-то мы не отвисали, – с радостью согласился Шурик.

Обычное дело. Нас шестеро, и все будет у нас хорошо. Плохо будет тому, кто на нас нарвется или мы на него. Денег бы сбашлять, а то выпить надо будет еще на что-то.

На ловца и зверь бежит. Вот и Серега. Ага, козлина, сдал нас тогда родичам. Ну, держись, урод. Он все просек и попытался сделать ноги, но Леха успел перехватил его и толкнул на снег.

– Ну, чмо, как расплачиваться за такой косяк будешь? – налетел сразу Шурик.

– Да, давай, урод, не молчи. Скотина, меня отец из-за тебя кипятильником отхерачил, – подхватил Диман.

Я стоял молча на шатающихся ногах. Меня раздирала злость и ненависть. Я вспоминал Витьку, перед глазами пробегали все лучшие моменты наших встреч: как он защищал меня в детстве, водил в кино, играл со мной. Не дожидаясь ответа от Сереги, я со всей силы зарядил ему ботинком в лицо. Снег моментально стал багряным. Разбив ему нос, я начал пинать его и все никак не мог остановиться. Помню, как пацаны оттаскивали меня… Чей-то кулак летит мне в лицо… Мощный удар… Темно. Я теряю сознание.