Дневник космонавта
Шрифт:
Подходим к побережью Черного моря, вижу Дунай. Снимаем Болгарию. У входа в Босфор со стороны Средиземного моря скопились корабли — полтора десятка. Впереди Каспий. Открыта дельта Волги.
Прошли Апшеронский полуостров. Хорошо видны Нефтяные Камни. Азовское море все рыжее, видно, прошли дожди с сильным ветром, и низовое течение подняло ил со дна. Земля подтвердила, что там действительно выпало полторы годовых нормы осадков.
12
Опубликовано в журнале «Наука
Вечером поговорили с Виктором Благовым, попросили доложить руководству наше предложение о необходимости второго выхода в космос для отработки методики наращивания солнечных батарей. Он пообещал, а затем сказал, что их беспокоит мой вес, так как я похудел на 6 кг, и данные по измерению голени — ее периметр уменьшился на 6 см.
Вечером была встреча с радиокомментатором. Он спросил: «После такой яркой работы, как в открытом космосе, у вас опять, наверное, наступили серые будни?» Спрашиваем: «Почему серые? У нас все время в напряжении идет работа, так что тут не до скуки. Сегодня выполняли съемку поверхности Земли аппаратурой МКФ-6 и КАТЭ-140. Мы даже попросили сдвинуть время физо и оставить орбитальную ориентацию, чтобы поработать по районам Сибири, где у нас наметилось много задумок. Хотелось их посмотреть, отснять и сделать некоторые привязки по ним. Увидели и нашли много интересного». Дальше спрашивает: «Как вы сейчас опознаете Землю? Есть открытия?» Опознавать районы, где летим, различать, что видишь, — это уже не проблема. Видеть на ней, находить то, что было бы полезно специалистам, полезно на самом деле, давало бы отдачу, — вот это сейчас нас волнует, на этом этапе находимся и, кажется, уже что-то получается. А насчет открытий… Это вещь, которая куется долгим временем и трудом, а не то, что выглянул в окошко и — открытие. А то так недалеко и до халтуры.
Снова почувствовал сильное напряжение. С утра начали выполнять геофизические эксперименты и, кроме того, был запланирован технический эксперимент Т-78 по исследованию характеристик атмосферы вокруг станции. Спрашиваю Землю: «Какие кабели стыковать?»
Медлят с ответом. По биологическим экспериментам задаю вопрос: «Что делать?» То же самое. И тогда на повышенных тонах без нарушения служебной этики все сказал. Обиделись. Чувствую: с Землей отношения осложнились. После этого долго не мог успокоиться.
Трудно в полете, когда выйдешь из равновесия. А тут еще раз зацепили психику. Когда подошло время заниматься физкультурой, нам в сеансе связи над Союзом дают команду отключить динамику и приступить к занятиям. Мы же находились еще в орбитальной ориентации, и я попросил сделать это по окончании связи, когда пройдем территорию страны, чтобы в ориентированном положении отснять несколько интересных районов по геологии. Нет же, уперлись, выключить — и все тут. Теряем время на разговоры. Завелись. Упускаем возможность получить ценную информацию. И все только из-за того, что на 10 минут сдвинется начало физподготовки. Говорю дежурному врачу: «Не вставайте на формальную позицию, потому что в конечном итоге от нас зависит, будем мы заниматься физо или нет». Сменный руководитель полета видит, что я завелся, и дал «добро» завершить работу, но мы уже были на взводе. Молодец, все же не сорвался, лишних слов не наговорил.
Сегодня так было тяжело на душе, столько накопилось всего и вспомнилось, что после работы ушел в ПХО и начал писать стихотворение. Захотелось сказать о том, как мы мучаемся, страдаем от того, что не хватает характера быть всегда искренними по отношению к себе и другим. А вследствие этого маска — удобный способ уйти от борьбы со своими и чужими слабостями, проблемами, недостатками, при этом обедняешь себя радостью верить в свои силы, легко дышать, мыслить, прямо смотреть в глаза людям и надеяться на них, но главное — незаметно порождаешь и окружаешь себя подобными.
Посмотрел время. Три часа ночи, надо спать.
Оператор на связи сегодня опять со своими шуточками
Оказывается, растение впервые дало семена в космосе, а мы об этом и не звали. Это сразу было передано по программе «Маяк» как ошеломляющая новость с подачи радиокомментатора Петра Пелехова. Он это умеет. А стручки такие маленькие и тонкие, что мы их еле разглядели. В первом сосуде растения высотой 65 мм, 12 листочков с тремя горошинами цветов нежно-розового цвета диаметром два миллиметра и один стручок длиной 7 мм. Второе растение высотой 40 мм, три листочка, три бутона, один диаметром с миллиметр, а два других — крохи, и стручок длиной 3–4 мм. Во втором сосуде растения высотой 25 мм, четыре листочка, нижние засохли, шесть осталось живых, цветов нет. В третьем сосуде растения высотой 60 мм, четыре нижних листочка засохли, пять живых, стручок и четыре бутона на верхушке. Здесь же еще одно растение, как карлик, высотой всего 5 миллиметров с пятью листочками. В четвертом сосуде три растения, одно высотой 35 мм, два других по 30 мм. Все цветут, по четыре листочка живых и два засохших у каждого. Теперь предстоит еще не менее важная задача — доставить растения на Землю для исследований. А это мы сможем сделать только в конце августа с экспедицией посещения, которая скоро должна прийти к нам.
В полете, надо сказать, нельзя забывать о физкультуре. Временами бывает тяжело себя заставить заниматься. Но заниматься надо, и когда потренируешься до пота, получаешь удовольствие и облегчение от снятия внутреннего напряжения, которое накопилось.
Больше нам нравится беговая дорожка, так как занятия на ней можно разнообразить. Сегодня и вчера, когда переволновался, только волевым усилием заставил себя бегать по дорожке и, когда начинал бег, чувствовал, как давит и ноет сердце, а потом разбегался и стало полегче, но все равно полную нагрузку не мог дать — быстро уставал, от медиков сегодня пришла радиограмма с просьбой начать прием добавок к пище в виде панангина и рибоксина по 2 таблетки каждому два раза в день. Врачи говорят, что летаем уже немало, поэтому надо скомпенсировать потери солей в организме и улучшить обмен. К вечеру на связь пришел Сережа Максимов, и мы с ним хорошо поговорили. В разговоре он подчеркнул, что я сделал хороший посев на Земле своей работой, и это все видят по результатам выполнения программы. Сказал, что написал мне письмо. Интересно, что в нем.
Перед сном попросил Толю подстричь меня. Зашли в промежуточную камеру (ПрК) — мы ее, бывает, используем как парикмахерскую.
Взяли пылесос, бритву «Агидель», которая может работать в режимах бритья и стрижки. И начали. Так как вакуумная камера бритвы не может забирать такого большого количества волос, которых у меня осталось еще довольно много, хоть и на затылке, поэтому и используем пылесос. Толя меня стрижет, а я пылесосом отсасываю волосы — неплохо получается. Хорошо подстриг. Я доволен.
Несколько слов о составе атмосферы на станции. Никаких запахов здесь не ощущаем, работают фильтры вредных примесей, противопылевые фильтры, регенераторы, поглотители CO2. В общем, скажу так: воздух лучше, чем в любом городе. Сухой, чистый, полезный, ионизированный солнцем через те иллюминаторы, которые пропускают ультрафиолет, как в Крыму, только дождей не бывает. Его состав — парциальное давление кислорода 160–180 мм рт. ст., углекислого газа — 3–4 мм рт. ст., влажность — около 10 % от точки выпадения росы. Завтра начинается интересная для меня работа с динамикой станции от системы «Дельта» и рентгеновским спектрометром СКР-02.