Дневник научного работника

Буньков Владимир Георгиевич

Приятно, когда осваиваешь мир логики другого умного человека. Я помню, лет 20 назад разобрал программы нескольких моих коллег: Набиуллина, Мосунова, Соболева, Рыбакова. Я побывал в их мирах, - у каждого человека свой мир в голове. Можно сказать «логика», но это не точно. Мир – это лучше подходит (или интеллект?). Помню, особенно было приятно побывать в мире Соболева.

Итак, осталось вставить внутрь тензодатчик. И тут меня охватила тревога (страх, паника или дрожь, - как хотите, понимайте): я забыл заранее ввести внутрь полости хвост тензодатчика – шлейф проводов, которые должны быть внутри, а выходить в другое отверстие, а не в это круглое окно, куда вводится датчик (плотно

прилегая к окну).

Тревога продолжалась одно мгновение, потому что я сразу сообразил, как выйти из этого положения, так что Гена даже не заметил моего смятения. Я сделал длинный крючок, привязал к нему шлейф, затем ввёл его в установочное окно, а обратный конец крючка вывел в выходное отверстие. Сам тензодатчик устанавливается довольно легко на ощупь. Вот и всё. Теперь нижнее крыло вращалось совершенно свободно. Наверное, вид у меня был такой самодовольный, что Гена сказал: «Что? Ждёшь, когда тебе бросят кусочек сахара?» «Конечно!» – без стеснения ответил я. И тогда Гена пожал мне руку: «Молодец!»

Постепенно мы собрали всю машину. На это ушло три дня. И вот только тогда появилась возможность измерить высоту машины. Джиму мы сказали, что машина сделана с запасом по высоте, чтобы по их желанию оставить любой просвет до пола трубы. Джим и глазом не моргнул, он сказал, что нижний STRUT должен не доходить до пола на один дюйм. Излишек как я предсказал ещё в ЦАГИ, оказался 5 см. Итого, нам пришлось отпилить 3 дюйма. Отпиленный кусочек разделили на три профиля: всем на память.

Вместе с опорной плитой машина весила 113 кг, и её устанавливали в трубе двое механиков с помощью обычной ручной тали. В этом смысле у них оборудование остаётся неизменным 50 лет с тех пор, как была построена эта труба. Последние три дня проводились частотные испытания. Всё тот же Фил, который помогал нам в первый приезд, действовал и на этот раз. Но кроме спец-молотка он теперь пользовался ещё и вибратором (Shaker), а также китайцем, который аккуратно наклеил на нашу машину 48 датчиков (каждый датчик стоит 3000 $). Я спросил Фила, почему провода к датчикам идут без экрана. Он ответил, что каждый датчик имеет свой усилитель, а питание к ним подаётся по тем же проводам. Я вспомнил, что точно также устроены антенные усилители: туда +12 в, а обратно сигнал.

Итак, вторая поездка была трудной, но закончилась благополучно. Кроме того, мы посетили много новых интересных мест: это, прежде всего OMNIDOME, - кинотеатр, где экран образует полусферу, и ты чувствуешь себя в открытом пространстве. Там же рядом аквариум, – в нём мы с Геной ходили два часа, и всё время восхищались. По-прежнему Джим с Сэнди возили нас в интересные экскурсии. Так мы побывали над пропастью у потухшего вулкана Rainier (1392 m).

Я также посмотрел на Сиэтл с высоты башни «Space Needle». Итак, я на башне. Солнечный день. Смотровая площадка изображает летающую тарелку. Народу человек 20. Я потом только сообразил, что всё это приезжие. Это ведь так: в музеи ходят одни гости. На площадке стоят мощные бинокли. Посмотреть цена 50 центов. У меня как раз нашлось две монеты по 1/4 $. Сначала я направил бинокль на залив, и там вдали увидел завод Боинг, потом повернул на город, но тут бинокль выключился. Досада: ведь прошло не больше двух минут. Тогда я прошёлся вокруг по летающей тарелке; там по всем сторонам света направлены такие же бинокли и в один из них смотрят мужчина с мальчиком. Я решил дать им полезный совет и сказал: «The Device Works Only One Minute». Они испугались и ушли. Я посмотрел, а бинокль ещё работает, и не думает выключаться. Тогда я понял, что они смотрели на халяву, а про меня подумали, что я дежурный. Я смотрел в этот бинокль целый час. Увеличение

около 30, - это можно определить, смотря одним глазом в окуляр, а другим – открыто. Тогда один этаж небоскрёба накладывается на 30 этажей. Я провёл на башне около двух часов. Потом я ещё решил сходить в парке на фонтан «Шутиху», который я видел сверху. Десятки струй по сложной программе меняют своё положение и силу, а масса детей бегают рядом, стараясь не попасть под внезапную струю. Родители этих детей наблюдают с парапета, окружающего гигантскую чашу фонтана. Погода была не жаркая +17^оС, и я подумал, как же они не простудятся? Я вижу, от струй идёт лёгкий пар, наверное, воду подогревают. Я хотел спросить у зрителей, но вовремя сообразил, что все они такие же приезжие как я. И тогда я решил сам сойти в пологую чашу бассейна вплотную к струям, и пощупать своими руками. У меня был с собой зонтик (обещали дождь), я его раскрыл и пошёл. Дошёл до струй, пощупал: вода теплее воздуха, и пошёл обратно. Тут вдруг слышу хохот зрителей, и одновременно грохот воды на моём зонтике сверху. Оказывается, фонтан начал шутить, как ему, и положено: струи усилились и догнали меня с намерением облить. Я побежал, и благодаря зонтику остался сухим. Дети продолжали бегать, соревнуясь со струями: кто кого обманет? Я ушёл из парка в сумерках и через 20 мин вернулся в гостиницу. Ходить в безлюдном Сиэтле в позднее время боязно.

Вопреки статистике, утверждающей, что в Сиэтле 290 дней в году идёт дождь, нам повезло с погодой в обеих поездках. Снова мы уезжали в тёплый солнечный день. Как всегда Гена сидел в автомобиле рядом с Джимом. Они разговаривали, а я слушал. Если я что-нибудь не понимал, то Гена по моей просьбе переводил. Если я что-нибудь хотел сказать, то Джим меня понимал. Он даже иногда обращался непосредственно ко мне, заметив, что, что несложные предложения я понимаю без переводчика. Он поблагодарил меня за мой подарок: 12 компакт-кассет с избранными записями из моей огромной коллекции джаза. Эти 12 кассет я давал для проверки Гене ещё до поездки, но мой выбор ему не особенно понравился. Джим и Сэнди были, наоборот, в восторге, так что по возвращении Гена заметил: «Видно у вас с Джимом вкусы совпадают».

Самое прекрасное впечатление оставила экскурсия на вулкан Рейнера. Эта поездка заняла весь день до ночи. При въезде в заповедник Рейнер взимают 10$, а дальше всё бесплатно: ледники, автомобильная стоянка, сосновый лес… Там даже одно место называется Paradise, что означает Рай. Для экскурсантов (туристами их никак не назовёшь) организована стоянка на 200 автомобилей, а дальше надо идти пешком. По удобным дорожкам за один час можно подняться на кругозор. Далеко внизу с кругозора видны три ледника, а прямо перед нами сияла ослепительная снежная вершина Рейнера. Мы с Геной обещали обернуться за час, и действительно поднялись туда за полчаса, причём я шёл босиком, а обратно вниз я уговорил Гену спускаться бегом, уверяя, что альпинисты всегда так и делают. Он согласился, но в людных местах стыдился, и мы выбирали дорожки, где меньше людей. В это время Джим с Сэнди тоже где-то гуляли, и вернулись на стоянку автомобилей на час позже нас. Всего в этот день мы проехали на автомобиле около 250 миль. Дорога всюду была весьма интересная, а в салоне автомобиля очень чисто звучала прекрасная музыка: это Джим кое-что заводил из моих кассет: Keith Jarret, Swingle Singers, Roberta Flack, – при этом Джим проявлял своё удовольствие сдержанно, а Сэнди с громким восторгом. Она у него вообще восторженная дама. Много раз приглашала нас на ужин, и каждый раз при встрече обнимала.

8 июня 1999г, город Жуковский.