Дневник одинокого копирайтера, или Media Sapiens (сборник)
Шрифт:
Вадик покраснел и отошел на два шага от памятника. Мужики заржали. Некоторые прохожие вновь заспешили по своим делам. В компании студентов раздался четкий девичий голос:
– Еще один торгаш нажрался, и потянуло на общение. Саш, играй дальше.
– Э-э-э… Саша, постой, не играй, – обратился я к невидимому Саше. – Я, может, хочу с вами о будущем страны поговорить.
– С такими, как вы, у страны нет будущего, – ответил мне чернявый паренек с эспаньолкой, бывший, видимо, за лидера.
– Ух как интересно! А с такими, как вы, оно, значит, есть?
– Непременно.
– А с такими, как вы? – обратился я к готам.
– Спать иди, политик! – заржали они.
– Мужики, скажите, может,
– Свободен, мужик. Чё ты быкуешь? Есть будущее, не парься, – ответствовал мне усатый мужик в черном костюме и светлых летних туфлях.
– И какое же?
– А не ебет, – резонно заметил мужик, – какое надо, такое и будет.
– Уж не хочешь ли ты, брат, сказать, что оно будет такое, как надо именно тебе?
– Может и так.
– То есть оно зависит от тебя?
– Ну.
– Чё ты нукаешь? Чё нукаешь? Я тебе лошадь? Чего от тебя зависит? От тебя даже цена коктейля, который ты жрешь, не зависит.
Молодежь затихла. Видимо, в предвкушении восточных единоборств. Я решаю оставить мужика напоследок и поворачиваюсь к студентам:
– Эй вы, молодая надежда Родины! Да-да, это я к вам обращаюсь, свободолюбивые вы мои. Я гляжу, у вас тут кружок строителей гражданского общества. Просто вольные каменщики, ёб вашу мать. Масонская ложа имени пива «Клинское» или чем вы тут нажираетесь? Водочкой?
– Антон, слезь. Слезай оттуда, я тебе говорю, прекрати паясничать, нас сейчас в ментовку заберут, – тихо сказал Вадим.
– Да иди ты лесом, Вадик, – миролюбиво заметил я, – никуда я не слезу. У меня такая редкая возможность живого человеческого общения с аудиторией. Неужели ты думаешь, я ее упущу?
– Давай, мужик, отжигай! Аффтар жжот! – послышались крики с готской стороны.
– Итак, граждане свободной России, я имею вам сказать за гражданские свободы! Интересно ли вам это? Или может, вы расскажете, что думаете о грядущих выборах? У вас есть новая идея на этот счет?
– Да нам до фени, – снова заговорил усатый.
– Мы за «лигалайз» пойдем голосовать! – крикнул кто-то из готов.
Студенты дружно рассмеялись в ответ. Из их рядов послышалось:
– Мы добьемся гражданских свобод революцией. Пойдем вешать буржуазию!
Снова послышался смех. Гитарист заиграл «Все идет по плану». Напряжение стремительно падало. Я прислонился спиной к памятнику и, раскачиваясь на манер Маяковского, заговорил:
– Весьма обидно, дорогие мои сограждане, осознавать, что все вы настолько тупые скоты. И вся ваша идея, – тут я похлопал по ноге Грибоедова, – в «дыме Отечества», который для кого марихуана, а для кого, – кивнул я в сторону мужиков, – так вообще «Гжелка». Мне это вдвойне обидно как человеку, некоторым образом связанному с медиа.
– Антон, заткнись, что ты несешь?… – зашипел Вадим.
– Вы все такие разные, но оказывается, объединяют вас не убеждения, не партийная принадлежность, даже не банальная гражданская позиция. Отнюдь! Единственное, что способно вас сплотить, – это пиво или любой другой горячительный напиток.
Я присел на корточки, подпер голову рукой и продолжил более тихим голосом:
– Блядь, до чего же обидно! И как все просто… Лучшие политтехнологи ломают головы над выстраиванием хитроумных схем, партийных линий, поиском харизматичных лидеров. Мы рассуждаем о протестном электорате, вовлечении избирателей. Ищем информационные поводы, ведем друг с другом идеологические войны, боремся за медиавлияние. А вам все до лампочки. Уроды, господи, какие же вы уроды! Вы даже на секунду не замрете в попытке осмыслить получаемую информацию. Бараны, над чем же мы все тут бьемся-то, а? К чему вся эта сложность? Вы – тупое стадо, которое понимает только плеть. Вас надо лупить как баранов, а по
Ненависть подступала к горлу, я снова поднялся во весь рост, получив удар алкоголя в мозг, покачнулся и продолжил:
– Вы способны повторять только то, что вам скажет ваш телевизор, радиоприемник или компьютер. «Свобода слова», «борьба с тоталитаризмом», «будущее свободной страны». Вам все это не нужно, понимаете? Нет у вас никакого будущего.
– Будущее в анархии! – крякнула одна из размалеванных телок.
– Ты, скотина, вообще заткнись! Твое будущее в ближайшем подъезде. Это шприц с «черняшкой». У вас нет будущего. Сначала вы приходите сюда с пивом, гитарой и в левацких маечках, потом спариваетесь со своими идиотками, которые родят вам таких же тупых ублюдков, а потом возвращаетесь сюда уже в виде вот этих неврубных мужиков с коктейлями «по чуть-чуть», потому что завтра, блядь, на работу. Самые думающие из вас, какими они себе кажутся, не нашли ничего лучше, чем последовать советам тупых политтехнологов игнорировать выборы. Вместо того чтобы повлиять на что-то своими голосами, вы, уроды, остались дома у телика. Чтобы с утра увидеть выборы, которые прошли без вас, и победителя, которого выбрали не вы. Все, на что вы способны, это проблеять «мэ-э-э-э» в первое утро после выборов. И не удивляйтесь, что вами манипулируют, не свистите про «подтасовки» и вброс бюллетеней. По-другому не будет. Потому что ни один из вас не хочет принимать решений. Вам это трудно. Очень трудно. И вся политика будущего будет заключаться в дистанционном управлении ленивым стадом через телевизор. Не удивляйтесь, что с вами никто не считается. Вас давно уже нет. Вы – пустота.
– Антон, быстро слезай! – Вадим начал подпрыгивать, пытаясь схватить меня за руку. Изредка он поворачивался к толпе и извиняющимся тоном говорил:
– Он просто пьяный, не обращайте внимания… телевизора насмотрелся, я сейчас его уведу… не обращайте внимания, он сейчас слезет…
Я вырвал руку и заорал:
– Что ты мне рот затыкаешь? Ты же знаешь, что я прав!
– Знаю, знаю. Я тебя прошу, уйдем! Завтра договорим.
– Завтра? Нет, давай уж сейчас. Давай с ними поговорим. Иди, отсоси у каждого. Что ты стоишь? Это же твоя аудитория, нет? Потрещи с ними по-товарищески, выпей водочки. Уговори пойти на выборы, проголосовать за твоего кандидата. Расскажи, как много ты сделал за последние полгода, чтобы напрочь запудрить им мозги. Только будь поласковей. Расскажи, что твой кандидат цены на пиво и водку снизит, например. Иди, хули ты тут стоишь, лицемер херов! Это же не просто быдло – это же, ёптыть, ЭЛЕктоРАТ. Скажите, вы электорат или овцы? Ну, раз, два, три: МЫ… Да я и так знаю, кто вы.
– Надо милицию вызвать, – сказал кто-то из прохожих.
– Отличная идея, – поддержал я, – только не милицию, а зондеркоманду. Для окончательного решения электорального вопроса. Знаете что? Мне пришла в голову отличная мысль. Родненькие мои! Дорогие вы мои россияне! Что если вам всем взять и умереть? А? Прямо сейчас! Ну что вам стоит? Исчезнуть с лица земли. Вас же все равно не существует. Вы даже «голосами» на выборах быть не хотите.
В этот момент из толпы вышла девушка, подняла на меня голову и тихо сказала:
– Простите, что перебиваю. А вы-то хотите? Что вы делаете для того, чтобы всем стало чуть лучше?
– Я? Что я делаю? Да я… да я ежедневно думаю над тем, как сделать так, чтобы вы окончательно превратились в биороботов. Я хочу научиться манипулировать вами с помощью этих дурацких ящиков, не затрачивая при этом ни одной калории. Вот чего я хочу. А еще, еще я хочу, чтобы вы все умерли…
– А вам никогда не приходило в голову, что мы тоже люди? Такие же, как и вы? И если мы все умрем, что с вами-то станется?