Дневник писателя 1873. Статьи и очерки

Достоевский Федор Михайлович

Сочувственно оценивая произведения жанровой живописи и критически относясь к картинам историческим, Достоевский выступает как художник, «одержимый тоской по текущему» (см.: наст. изд. T. 8. С. 692), ратующий в то же время за внесение в актуальные, злободневные темы высокого, одухотворяющего «идеала», так как «идеал ведь тоже действительность, такая же законная, как и текущая действительность» (С. 90.).

X

Ряженый

Впервые опубликовано в газете-журнале «Гражданин» (1873. 30 апр. № 18. С. 533–538) с подписью: Ф. Достоевский.

В статье «Смятенный вид» Достоевский выступил с упреками по адресу H. С. Лескова, признав его рассказ «Запечатленный ангел» «в некоторых подробностях почти неправдоподобным» (см. выше, С. 68). Оскорбленный Лесков опубликовал в апреле 1873 г. в газете «Русский мир» под разными псевдонимами («Псаломщик» и «Свящ. П. Касторский») две заметки, общий смысл которых сводился к тому, что автор «Дневника писателя» недостаточно знаком с историко-церковными вопросами и бытом русского духовенства, чтобы судить о них со знанием дела. Ответом на обе эти «ругательные», по определению Достоевского, заметки и явилась данная статья «Дневника».

В полемике с Лесковым писатель сформулировал ряд пунктов своей творческой программы, принципиально важных, для понимания общего направления его работы над языком и стилем, отличного от направления литературно-художественных исканий

Мельникова-Печерского, Лескова и других, близких к ним писателей-реалистов 1870-х годов, которые решали задачу воссоздания народности посредством обращения к художественному «этнографизму», посредством передачи пестрого и затейливого узора русской простонародной речи.

Сложность личных и творческих отношений Достоевского и Лескова сказывалась на протяжении всего их творческого пути. Впервые творчество Лескова привлекло внимание Достоевского в начале 1860-х годов. В «Эпохе» (1865. № 1) Лесков напечатал повесть «Леди Макбет Мценского уезда». [136] По свидетельству Лескова (в письме к Д. А. Линеву от 5 марта 1888 г.), повесть была сочувственно поддержана Достоевским. [137] Однако намерение Лескова печататься в «Эпохе» и впредь [138] не осуществилось в связи с запрещением журнала.

136

На страницах журнала Достоевского она имела заглавие «Леди Макбет нашего уезда».

137

См.: Звезда. 1931. № 2. С 224–225.

138

См.: Лесков H. С. Собр. соч.: В 11 т. M., 1958. T. 10. С. 253–254.

Резкость и пристрастность взаимооценок обоих писателей стала очевидной с конца 1860-х годов. К 1869 г. относится язвительное замечание Лескова о романе Достоевского «Идиот». [139] К этому же году — его обстоятельное суждение об этом романе, [140] свидетельствующее об оценке Лесковым творчества Достоевского с позиций преимущественно социально-бытового реализма. Полемичность восприятия писателями друг друга ощутима и в их письмах начала 1870-х годов. [141] В 1873 г. Достоевский — как редактор «Гражданина» — возвращает Лескову рукопись «Очарованного странника», присланную для публикации по предложению В. П. Мещерского. [142] Годом позднее, во время работы над романом «Подросток» (и в период печатания романа Лескова «Захудалый род»), Достоевский пишет эпиграмму на Лескова (см.: XVII, 23, 452–453, а также ниже, С. 349).

139

См.: Лесков H. С. Русские общественные заметки // Биржевые ведомости. 1869. 14 дек. № 340.

140

См.: Вечерняя газ. 1869. 1 янв. № 1 (об авторстве Лескова см.: Столярова И. В. Неизвестное литературное обозрение H. С. Лескова (H. С. Лесков о Ф. M. Решетникове и Ф. M. Достоевском // Учен. зап. Ленинград. гоС. ун-та. 1968. № 339. Вып. 72. С. 224–229).

141

См.: Письмо Достоевского к A. H. Майкову от 18 (30) января1871 г. (XXIX, kh. 1, 172), письмо Лескова к П. К. Щебальскому от 11 февраля 1871 г. (Лесков H. С. Собр. соч. T. 10. С. 293).

142

См.: Там же С. 357–358.

После 1873 г. отношение Лескова к Достоевскому определялось во многом его восприятием Л. H. Толстого как своей «святыни на земле». [143] Прочитав отзыв об «Анне Карениной» в «Дневнике писателя» за 1877 г., Лесков обратился к Достоевскому с письмом, содержавшим восторженную оценку его анализа романа Толстого. [144] Выход в свет книги К. H. Леонтьева «Наши новые христиане Ф. M. Достоевский и граф Лев Толстой» (M., 1882) — уже после смерти автора «Братьев Карамазовых» — побуждает Лескова выступить в защиту Достоевского. [145] При этом, однако, ярко обнаруживается его пристрастность к оценке «богословского образования» Достоевского. «Пишущий эти строки, — замечает Лесков, — знал лично Ф. M. Достоевского и имел неоднократно поводы заключать, что этому даровитейшему человеку, страстно любившему касаться вопросов веры, в значительной степени недоставало начитанности в духовной литературе, с которою он начал свое знакомство в довольно поздние годы жизни и по кипучей страстности своих симпатий не находил в себе спокойствия для внимательного и беспристрастного ее изучения. Совсем иное в этом отношении представляет благочестиво настроенный и философски свободный ум графа Л. H. Толстого, в произведениях которого — как напечатанных, так еще ярче в не напечатанных, а известных только в рукописях, — везде видна большая и основательная начитанность и глубокая вдумчивость». [146] К 1886 г. относится статья Лескова «О куфельном мужике и проч. Заметки по поводу некоторых отзывов о Л. Толстом», [147] написанная в связи с появлением повести «Смерть Ивана Ильича». В этой статье Лесков говорит о Достоевском как о «родоначальнике» темы народа, взятой в аспекте духовного возрождения России, но вместе с тем стремится показать, что толстовское «знание и понимание» народа было значительно глубже, нежели «мистическое народничество» Достоевского. [148]

143

Фаресов А. И. Против течений. СПб., 1904. С. 114.

144

См.: Лесков H. С. Собр. соч. T. 10. С. 449.

145

Роль оппонента К. H. Леонтьева предназначалась другу Лескова, историку русской церкви Ф. А. Терновскому. Но его статья, озаглавленная «Гр. Л. H. Толстой и Ф. M. Достоевский под кривосудом», была существенно переработана и опубликована за подписью H. С. Лескова ввиде двух статей — «Граф Л. H. Толстой и Ф. M. Достоевский как ересиархи (Религия страха и религия любви)» и «Золотой век. Утопия общественного переустройства (Картины жизни по программе К. Леонтьева)» (Новости и биржевая газ. 1-е ежедневное изд. 1883. 1, 3 апр. 22, 29 июня. № 1,3, 80, 87).

146

Новости

и биржевая газ. 1-е ежедневное изд. 1883. 1 апр. № 1.

147

Лесков H. С. Собр. соч. T. 11. С. 134–135.

148

Подробнее об истории творческих и личных взаимоотношений Достоевского и Лескова см.: Лесков A. H. Жизнь H. Лескова. M.,1954. С. 291–293; Виноградов В. В. 1) Достоевский и Лесков (70-е годы XIX века) // РуС. лит. 1961. № 1.С. 63–84. № 2. С. 65–97; 2) Проблемы авторства и теория стилей. M., 1961. С. 487–555; Пульхритудова E. M. Достоевский и Лесков (К истории творческих взаимоотношений) // Достоевский и русские писатели. Традиции. Новаторство. Мастерство. M., 1971. С. 87–138; Богаевская К. П. H. С. Лесков о Достоевском (1880-е годы) // Литературное наследство. M., 1973. T. 86. С. 606–620. Cp. также: XII, 237.

Субъективизм, свойственный восприятию Лесковым идейно-эстетической программы Достоевского, с особой выразительностью проявился в его полемических (псевдонимных) заметках 1873 г. Описание Достоевским сюжета картины В. E. Маковского «Придворные псаломщики на клиросе» (см. выше, С. 86–87) и публикация в «Гражданине» рассказа M. А. Недолина «Дьячок» (1873. 16 апр. № 15–16) стали поводом для выступления Лескова против Достоевского. Упрекая писателя в незнании церковного быта и культуры духовной среды, Лесков одновременно оспорил некоторые эстетические принципы Достоевского.

Свою полемику с Лесковым Достоевский строит на противопоставлении «высшего реализма» (изображающего «неисследимые глубины духа и характера человеческого») и конкретно-бытового типизма, стремление которого к внешней «характерности» и «эссенциозности» препятствует психологической глубине изображения. Достоевский вскрывает стилевой разнобой в заметке мнимого священника Касторского, обусловленный совмещением в ней разных задач — дискредитировать Недолина и Достоевского и возвеличить Лескова. Умение показать эти стилистические противоречия позволило Достоевскому открыть под разными псевдонимами — «Псаломщика» и «Свящ. П. Касторского» — одного и того же автора, H. С. Лескова.

Отголоском полемики с Лесковым 1873 г. можно считать ироническую заметку в записной тетради Достоевского 1880–1881 гг.: «Лесков — специалист и эксперт в православии» (XXVII, 46).

XI

Мечты и грезы

Впервые опубликовано в газете-журнале «Гражданин» (1873. 21 мая. № 21. С. 606–608) с подписью: Ф. Достоевский.

Замысел статьи относится к январю 1873 г. Черновой автограф, значительно отличающийся от окончательного текста, содержит реалии, извлеченные из публикации отчета о процессе С. Г. Нечаева. [149] В автографе зафиксирован также ряд фактов, подсказанных «Общей государственной росписью доходов и расходов на 1873 год» [150] и последующим ее обсуждением в петербургской периодике. В нем присутствует мотив, вошедший затем в «Бобок» (сентенция об удивлении).

149

См.: Правительственный вести. 1873. 2 янв. № 10; Гражданин.1873. 22 янв. № 4.

150

См.: Правительственный вести. 1873. 7 янв. № 6; С.-Петербургские ведомости. 1873. 8, 10 янв. № 8, 10,

В становлении замысла статьи определенную роль сыграла шестая часть работы A. H. Пыпина «Характеристики литературных мнений от двадцатых до пятидесятых годов. Исторические очерки», [151] где давался критический анализ теории славянофилов. Привлекли внимание Достоевского в этот период, по всей вероятности, и книга А. Стронина «Политика как наука» (СПб., 1872), в которой была предпринята попытка изучения экономических и политических систем «великих» держав и держав «средних» и «малых», [152] а также суждения об этой книге В. Д. Спасовича и разбор последних H. К. Михайловским, резко отрицательно отнесшимся к мысли Стронина о «всемирной завоевательной миссии» России. [153] Спасович, со своей стороны, определял стронинскую концепцию будущего России как «милые грезы» (курсив наш. — Ред.), которые «искренне жаль разрушать». [154] В связи с этим H. К. Михайловский иронически замечал: «Почему путешествие к Атлантическому океану „с бубнами и литаврами“ есть милая греза, которую искренно жаль разрушить <…> недоумеваю». [155] Внимание «Гражданина» к работе Сгронина и полемике вокруг нее дает возможность предположить, что Достоевский, излагая собственные представления о будущем России, ввел понятие грезы (как и понятие мечты) в название статьи с полемической целью [156] .

151

См.: Вестн. Европы. 1872. № 11. С. 47–97; № 12. С. 618–678.

152

В многочисленных рецензиях на книгу отмечались важность ее проблематики, несостоятельность приемов анализа (для исследования явлений социальных Стронин использовал методы естественных наук и математики) и спорность выводов (см.: Отеч. зап. 1872. № 11. Отд. II. С. 146–175; День. 1872. № 12. С. 1–25; Неделя. 1873. 14 янв. № 2; С.-Петербургские ведомости. 1873. 3, 15 и 19 янв., 28 февр. и 9 мая. № 3, 4, 19, 58, 125). Первый отзыв на книгу Стронина в «Гражданине» был помещен 5 февраля (Гражданин. 1873. № 6), в том же номере, что и «Бобок»; второй — 9 июля (Гражданин. 1873. № 28), уже после публикации статьи «Мечты и грезы».

153

См.: Отеч. зап. 1872. № 11. Отд. II. С. 167–171; 1873. № 5. Отд. II. С. 61–63.

154

Вестн. Европы. 1873. № 4. С. 744.

155

Отеч. зап. 1873. № 5. Отд. II. С. 62. Курсив наш. — Ред.

156

Понятие мечты присутствует также в прямом обращении Михайловского к Достоевскому — в его рецензии на роман «Бесы» — приобосновании преобладающего значения социальных реформ по сравнению с реформами политическими: «...г-н Достоевский, вы сами citoyen,вы знаете, что свобода вещь хорошая, очень хорошая, что соблазнительно даже мечтать об ней. Соблазнительно желать ее во что бы то ни стало, для нее самой и для себя самого. Вы, значит, знаете, что гнать от себя эти мечты, воздерживаться от прямых и, следовательно, более или менее легких шагов к ней — есть некоторый подвиг искупительного страдания...» (Отеч. зап. 1873. № 2. Отд. II. С. 340. Курсив наш.— Ред.).