Дневник странствующего проповедника 1-13

Свами Индрадьюмна

Глава 4

ЮАР, 1 - 10 апреля 2010 г. Прикрой меня После двух месяцев проповеди и сбора пожертвований в Соединенных Штатах мне была нужна передышка, поэтому, когда Сварупа Дамодара даса, президент храма в Дурбане (ЮАР), попросил меня приехать к ним в апреле на Ратха-ятру, я ухватился за эту возможность. Я завершил регистрацию на свой рейс в аэропорту Атланты и, направляясь к выходу на посадку, проходил мимо группы молодых морских пехотинцев.
– Эй, красавчик!
– окликнул меня один из них.
– Куда направляешься? Я обернулся к нему.
– Красавчик?
– спросил я.
– Да, дорогой, - ответил он.
– Я об одежде. Просто фантастика. Остальные морпехи покатились со смеху. Я подошел к ним поближе.
– Это мои одежды, солдат, - объяснил я.
– Я монах.
– Монах?
– рассмеялся другой морпех.
– В розовой простыне?
– Значит, так они вас обучают, парни?
– парировал я.
– Вы же элитное подразделение вооруженных сил на службе у одной из величайших стран мира.
– Ха!
– презрительно усмехнулся пехотинец.
– Да что ты знаешь о служении своей стране?
– Он говорил с сильным южным акцентом. Я сердито посмотрел на него.
– Первый Артиллерийский дивизион, - сказал я, - Команда Альфа, взвод 2066. Я закончил подготовку в лагере Пендлтон 16 марта 1969.
– В самом деле?
– произнес один из них.
– И Вы участвовали в "Нам"? (сокр., военная операция США во Вьетнаме - прим. переводчика) - Нет, - ответил я.
– Я был болен, когда высаживалось мое подразделение. Все они попали в засаду и погибли в бою в первую же неделю. А я продолжил обучение на территории США и стал инструктором. Парень, который первым окликнул меня, хотел что-то сказать, но другой остановил его.
– Оставь его в покое, Марк!
– сказал он.
– Он свое отслужил. Остальные согласно закивали.
– Ты же сражаешься как раз за это, морской пехотинец, - сказал я Марку.
– Демократия подразумевает свободу выбора. Мы можем выбирать своих лидеров, идеалы и религию. Я выбрал сознание Кришны.
– Мой двоюродный брат в Харе Кришна, - сказал один из парней.
– Я кое-что знаю о вашей вере. Один из ваших главных был воином. Он участвовал в большой битве. Я улыбнулся: - Арджуна.
– Да-да, так его зовут, - подтвердил парень. Я сел.
– Один из моих учеников - морской пехотинец, и он дважды был в Ираке, - сказал я.
– А мы отбываем в Афганистан в следующем месяце, - сказал один из парней, когда они столпились вокруг меня.
– Как зовут Вашего ученика?
– спросил другой.
– Капитан Энтони Александр, - ответил я.
– Под его командованием находится триста человек роты связи, Первый дивизион Морской пехоты.
– А как он выглядит?
– спросил один из пехотинцев.
– Как Арджуна, - ответил я. Он поднял руку, отдавая мне честь, и я ответил ему тем же. Я посмотрел на часы.
– Простите, парни, - сказал я, - но мне надо идти.
– Эх, - произнес один из них, - побудьте с нами еще немного.
– У меня вылет через двадцать минут, - ответил я и встал.
– Берегите себя. Я уже отошел от них, но Марк догнал меня и протянул руку.
– Простите, сэр, - сказал он.
– Я вел себя непочтительно. Я крепко пожал ее.
– Все в порядке, солдат, - ответил я.
– Семпер Фи! (Semper Fidelis (лат.) "Всегда верен", девиз Корпуса Морской пехоты США - прим. перев.) Пехотинец, который знал об Арджуне, помахал мне рукой.
– Харе Кришна, сэр!
– прокричал он. Через шестнадцать часов я прилетел в Йоханнесбург и пересел на рейс до Дурбана. Там меня встречала небольшая группа преданных.
– Как идет подготовка к Ратха-ятре?
– спросил я Сварупа Дамодару.
– Очень хорошо, - ответил он.
– Спасибо, что приехали.
– Мне нужен отдых, - сказал я, зная, что во время фестиваля толком отдохнутьне удастся. Когда мы вышли из аэропорта, я заметил очень много рекламы приближающегося Чемпионата мира по футболу.
– Выглядит, будто вся Южная Африка собирается на Кубок, - сказал я.
– Все уже готово?
– Практически, - ответил Сварупа.
– Единственно, остается проблема преступности. В Южной Африке огромное количество убийств, случаев насилия и грабежей. Уровень преступности гораздо выше, чем в других странах.
– И это не отбивает у иностранцев желание приехать на Чемпионат?
– поинтересовался я.
– Думаю, нет, - ответил он.
– В этом году ожидают шестнадцать миллионов туристов. Но по статистике, большинство преступлений совершается среди самих южноафриканцев. Если туристы и страдают, то только от мелких краж.
– К несчастью, - продолжал он, - и многие наши преданные стали жертвами преступников. Были и разбои, и угоны автомобилей, воровство, и так далее. Всего два дня назад семья одного преданного оказалась на волосок от гибели.
– Что произошло?
– спросил я.
– Это была хорошо организованная, искушенная в своем деле банда преступников. Они переоделись в полицейских, остановили его по дороге с работы домой, - начал рассказывать Сварупа Дамодара.
– Припугнули крупнокалиберным оружием и сказали, что его подозревают в мошенничестве и хотят произвести обыск в доме. Надели на него наручники, затолкали в микроавтобус и повезли к нему домой. На улице около дома их поджидали другие члены банды, тоже в полицейской форме. Его завели домой, там быстро связали его мать, сестру и ее шестимесячного ребенка. И стали обшаривать дом в поисках денег, драгоценностей и оружия. Ничего не нашли и стали угрожать, что убьют всю семью, если они не скажут, где хранят ценности. Преданный говорил, что они не хранят ценные вещи дома, и умолял пощадить их. Бандиты наставили оружие на взрослых, а ребенку на голову надели полиэтиленовый пакет. В это время главарь продолжал обыск и наткнулся на семейный алтарь с изображениями Шрилы Прабхупады, Кришны и Господа Чайтаньи. Тогда он крикнул остальным: "Не троньте их. Они преданные Харе Кришна, которые кормят наших людей в поселках. Они дают пищу нашим детям. Опустите оружие". Один из бандитов сдернул пакет с головы ребенка и шлепнул его по спине, чтобы он начал дышать. Затем главарь велел всем уходить и приказал оставить всё, что они нашли. Уходя, они бросили взятые часы, несколько бытовых приборов и монеты. Главарь, уже у двери, обернулся и сказал: "Сожалею. Мы не знали, кто вы". И через мгновение они умчались на своих машинах. Больше двадцати лет наша программа "Пища Жизни" раздает прасад в самых нищих районах близ Дурбана. И бедные африканцы признательны нам за это. Что скажете, Махараджа?
– Да, - кивнул я.
– Шрила Прабхупада был очень дальновиден, основав программу раздачи прасада в начале семидесятых. Он называл ее тайным оружием Господа Чайтаньи.
– Вообще-то, - сказал Сваруп, - преданные из "Пищи Жизни" надеются, что, пока Вы здесь, Вы съездите вместе с ними.
– С удовольствием. Это честь для меня, - ответил я.
– Вас будет сопровождать полиция, - сказал он.
– А это необходимо?
– удивился я.
– Я так понял, что африканцы нас любят.
– В большинстве своем, да, - ответил он, - но везде есть преступники. И там они могут быть не так любезны с нами, как те бандиты, что пытались ограбить дом преданного. Двое наших прихожан были убиты во время подобных ограблений. Через три дня, когда преданные "Пищи Жизни" грузили контейнеры со свежеприготовленным прасадом в микроавтобус, констебль пригласил меня в свою патрульную машину. Через несколько минут мы выехали в округ Квазулу-Натал, место проживания почти девяти миллионов зулусов.
– Спасибо, что едете с нами, - сказал я констеблю.
– Меня зовут Пол, - представился он, протягивая руку.
– Рад знакомству. Он посмотрел на большой фотоаппарат Canon EOS, висящий на моей шее.
– Я Вам пригожусь, - произнес он, - хотя бы только из-за этой крутой камеры.
– Да, - согласился я и чуть поежился.
– Она слишком привлекает внимание.
– Не беспокойтесь, - сказал Пол. Я оглядел его и понял, что бояться мне нечего. Это был высокий чернокожий африканец лет сорока, сильный как бык. К ремню были подвешены пистолет, два баллончика со слезоточивым газом и пара наручников. На панели за его головой покоился дробовик, заряженный и поставленный на предохранитель. Я не мог оторвать глаз от его небольшого арсенала.
– Вам приходится пользоваться всем этим?
– поинтересовался я.
– Постоянно, - ответил он, не отрываясь от дороги. Я перевел взгляд на широкий шестидюймовый (15 см - прим. перев.) шрам на его

предплечье.
– Откуда он у Вас?
– спросил я. Пол улыбнулся: - Трудовые будни. Через час мы свернули с хайвея на извилистую дорогу, ведущую в Долину Тысячи Холмов, а еще через полчаса въехали в живописную, но полуразрушенную деревню.
– Здесь бывает много преступлений, - сказал Пол.
– Они грабят магазин со штурмовыми винтовками АК 47 ради нескольких блоков сигарет. В этот момент его полицейская рация начала трещать. Пол внимательно выслушал и покачал головой.
– Прямо сейчас, в трехстах метрах отсюда, происходит ограбление, - сообщил он. Я судорожно сглотнул: - И мы сейчас туда отправимся?
– Нет, - невозмутимо ответил он.
– Мы никогда не вмешиваемся в одиночку. В патрульной машине должно быть, по крайней мере, трое полицейских. И то, нужно сначала оценить ситуацию. Если у них перевес огнестрельного оружия, как чаще и бывает, мы не суемся. Не доехав ста метров до места грабежа, мы остановились у небольшой группы домов. Вокруг бродили несколько человек. Как только мы затормозили, один из преданных выскочил из машины, прихватив мегафон.
– Прасада! Прасада! Прасада!
– закричал он. Внезапно отовсюду из домов хлынули люди, кое-кто бежал с другого края деревни. По улице неслись дети с чашками, мисками, тарелками и даже с кастрюлями. Они улыбались и смеялись, проталкиваясь и прокладывая себе дорогу, чтобы занять место в огромной очереди, ожидающей начала раздачи. Преданные вышли из микроавтобуса с барабанами и караталами и начали киртан. Все дети-зулусы стали петь и танцевать. Глаза мои округлились от удивления.
– Они даже слова знают!
– воскликнул я. Пол внимательно осматривал толпу и все вокруг, чтобы убедиться, что все спокойно. Он повернулся ко мне: - А почему нет? Ваши люди раздавали эту пищу и пели эту песню их родителям, когда те сами еще были подростками. Столпотворение прекратилось, как только преданные начали раздавать блюдо из тушеных овощей, гороха и риса. Я видел, как некоторые дети, доверху наполнив свои миски, снова вставали в очередь. Я улыбался, наблюдая, как они ели, пока их очередь продвигалась, и, когда подходил их черед, снова протягивали пустые тарелки за добавкой. Некоторые повторили это три или четыре раза. Пол неотрывно следил за толпой и держал оружие наготове.
– Это очень плохой район, - пояснил он.
– Несколько месяцев назад я преследовал одного преступника по зарослям кустов у соседней деревни. Неожиданно он выпрыгнул в двух метрах от меня и четыре раза выстрелил в упор.
– И что произошло?
– спросил я. Пол рассмеялся: - Он промазал. Затем его лицо стало серьезным.
– Это не просто везение, - сказал он.
– Это Господь сверху присматривает за мной.
– Значит, Вы религиозный человек, - заметил я.
– Да, сэр, я такой, - улыбнулся Пол.
– Каждый раз, когда я еду на работу, я смотрю в небо и прошу Господа: "Прикрой меня".
– Очень хорошо, констебль, - сказал я.
– Это единственное объяснение, почему я все еще здесь. Я знаю это наверняка. Ко мне направилась группа молодежи.
– Следите за камерой, - сказал Пол, осматривая долину.
– Мы делаем все, что можем, но эти люди так бедны, что преступность все равно растет. Немногие рискуют приезжать сюда помогать им, как это делаете вы. Сейчас ситуация настолько плоха, что жители взяли правосудие в свои руки. Если ловят вора или топговиа наркотиками то приоазыоают его к телеграфному стлпбу и забивают по смерти вора или торговца наркотиками, то привязывают его к телеграфному столбу и забивают до смерти. Потом раскладывают его оружие на земле вокруг него. И никто не смеет подобрать это оружие.
– Скажите, - заговорил я, - а Вам всегда удается найти их здесь? Бывает так, что они уходят?
– Иногда они уходят по кустам, - сказал он, показав на заросли вокруг деревни.
– Тогда мы вызываем патруль с собаками. Преступники боятся наших собак, начинают стрелять из укрытия и выдают себя. Тогда-то их можно схватить. Но и это не всегда срабатывает.
– Почему?
– спросил я.
– На прошлой неделе я преследовал одного по этим зарослям и вдруг врезался в улей, - стал рассказывать Пол.
– Через мгновение меня облепили пчелы и искусали с ног до головы. Парень скрылся, а я несколько дней пролежал в больнице. Через пару часов преданные загрузили опустевшие емкости для прасада в микроавтобус и запрыгнули сами, вместе с музыкальными инструментами. Только когда все расселись, Пол дал знак, что можно вернуться в патрульную машину. Вскоре мы уже петляли по дороге с холма, направляясь к скоростному шоссе.
– Здесь любят ваших, - сказал Пол.
– Я знаю, что на протяжении многих лет вы каждый день раздаете три тысячи порций. Однажды вам все это вернется.
– Уже вернулось, - ответил я, вспоминая, как бандит пощадил семью преданного.
– В любой момент, как только понадоблюсь вашим парням - пусть просто звонят, - сказал Пол, когда мы выехали на хайвэй.
– Всегда рад вам помочь.
– Спасибо, констебль, - сказал я. Через час, когда мы подъезжали к храму, Пол повернулся ко мне: - Сэр, можно полюбопытствовать, что означает песня, которую вы всё поете? Ну эта, Харе Кришна? Я задумался на мгновение и ответил: - Она означает: "Прикрой меня". Пол улыбался от уха до уха. Тем вечером я вспомнил слова Нельсона Манделы, которые он произнес много лет назад на большом фестивале "Пищи Жизни": "Еще один важный элемент в строительстве новой демократии - это любовь и доброжелательность, которые мы выказываем друг другу. Это дух масакхане, сплоченности (политический лозунг солидарности в ЮАР, буквально "давайте строить вместе" - прим. перев.). И таков же дух сегодняшнего фестиваля, организованного людьми "Харе Кришна - Пища Жизни"

Глава 5

Россия, 7 мая 2010 г. День Победы Несколько дней назад, в первых числах мая, я поднялся на борт 677 рейса Аэрофлота Варшава- Москва. Осмотревшись, я вновь подивился, как же изменились времена. Новый Боинг 737 разительно отличался от того самолета, которым я летел из Англии в Россию весной 1989. В те годы каждому самолету в парке Аэрофлота было далеко за двадцать. Остались в прошлом немолодые сердитые стюардессы, которые не могли ответить даже, который час. Нынешний экипаж состоял из приятно выглядевших девушек и мужчин, бегло говорящих на русском, польском и английском языках.
– Пожалуйста, проходите на свое место, сэр, - сказала стюардесса, посмотрев мой посадочный талон.
– Могу я взять Вашу куртку? Хотите сока?
– Нет, спасибо, - поблагодарил я.
– Всё хорошо. Она посмотрела свои записи: - Я вижу, авиакомпания повысила Вам класс обслуживания, Вы можете лететь бизнес-классом.
– Я летаю с вами уже больше двадцати одного года, - улыбнулся я.
– И накопил мили. Пассажиры, расположившись, начали общаться друг с другом, и скоро атмосфера стала напоминать вечеринку. Я уселся в своем кресле поудобнее, прикрыл глаза и вновь вернулся мыслями к своему первому полету в Россию в том мрачном салоне самолета. В те времена Россия была коммунистической и главенствовала среди республик СССР. Правительство полностью контролировало жизни людей, и они, несмотря на тяжелый труд (в основном на заводах), были бедны и озлоблены. Я вспоминал, на сколько разных вопросов иммиграционного контроля мне пришлось тогда ответить, чтобы въехать в страну. И последующие дни и недели я очень рисковал, тайно встречаясь с преданными на квартирах, в подвалах и на чердаках. Религиозные движения находились под запретом, и шла молва, что иностранным проповедникам в случае ареста грозило пятнадцать лет тюрьмы. Я открыл глаза и огляделся. «Да, - подумал я, - в России теперь демократия, все стало проще, спокойнее, но я скучаю по временам борьбы и приключений, когда приходилось постоянно полагаться на Кришну». Через двадцать минут все пассажиры, казалось, уже были на борту, но дверь все еще оставалась открыта.
– Мы кого-то ждем?
– спросил я стюардессу.
– Да, - любезно ответила она. Пять минут спустя в двери, поддерживаемый двумя стюардессами, появился старик. Они провели его к соседнему с моим креслу, хотя я был единственным пассажиром в салоне бизнес-класса, и было еще много свободных мест.
– Хотите, мы посадим Вас где-нибудь в другом месте?
– спросила его одна из стюардесс. Он посмотрел на меня, на пустые места и ответил: - Нет. Мне будет удобно здесь, рядом с этим джентльменом. Он с трудом устроился в своем кресле. Я отметил пять рядов разноцветных орденских планок на его пиджаке. Помолчав несколько секунд, он повернулся ко мне и заговорил с сильным русским акцентом: - Полагаю, Вы летите в Москву на Парад Победы.
– Простите, сэр, - ответил я.
– Не совсем понимаю, о чем Вы говорите.
– Парад на Красной Площади в честь 65-й годовщины нашей победы над нацистами в Великой Отечественной Войне, - объяснил он и на мгновение замолчал.
– Конечно, Россия сыграла ключевую роль, но и ваши люди помогли. Вы британец или американец?
– Американец, сэр, - ответил я.
– Ваше правительство послало военных для участия в параде, - продолжил он.
– Франция, Британия и Польша - тоже. Двадцать пять лидеров стран вместе с российским Президентом Медведевым будут наблюдать за парадом.
– Понятно, - ответил я. Он отвернулся и стал смотреть в сторону.
– Мы тяжело сражались, - голос его стал прерываться от эмоций.
– И потеряли много солдат, а раненых было еще больше. Но победили. И мы были рады, что вы, американцы, сражались с нами бок о бок. Наша Родина вам благодарна.
– Да, сэр, - сказал я.
– Знаете, - с гордостью продолжал он, все еще глядя в сторону, - На параде покажут некоторые виды нашего новейшего оружия. Там будут самоходный зенитный ракетно-пушечный комплекс Панцирь-С1 и тяжелая огнеметная система «Буратино», межконтинентальные баллистические ракеты Тополь-М, учебно-боевой самолет Як-130 и ударные вертолеты Ми-28 и Ка-52. «Он и в самом деле разбирается в своем военном «железе», - подумал я. Старик повернулся ко мне.
– В общей сложности 161 танк и ракетная установка проедут по площади, - его голос стал громче и взволнованнее.
– А в небо поднимутся 127 единиц авиационной техники. Сейчас иностранные войска репетируют вместе с 10.500 российскими солдатами. Для ваших это должно быть особой честью - ступать на русской земле.
– Да-да, конечно, - согласился я.
– Это была величайшая победа всех времен, - сказал он, и тут его глаза наполнились слезами.
– Но мы потеряли столько людей. И гражданских тоже. Немцы были хорошими бойцами. Мы бились с ними врукопашную. Я сохранял молчание.
– Ваш сержант Байерли был хорошим солдатом, - сказал он.
– Вы его знаете?
– Нет, сэр. Боюсь, что нет, - ответил я. Казалось, мой ответ немного расстроил его.
– Мы звали его «прыгун» Джо Байерли, - продолжал он.
– Немцы взяли его в плен в день открытия второго фронта в Нормандии в 1944, когда он высадился с парашютом. Позже он сбежал из концлагеря Шталаг-3 и присоединился к нашим. Он заслужил наше доверие, мастерски взрывая немецкие танки. Потом его тяжело ранило, и наше командование отправило его в посольство США в Москве. Его называли героем двух наций, и спасибо вам за это.
– Пожалуйста, - сказал я.
– Но если Вы летите в Москву не на парад, тогда зачем?
– спросил он.
– И почему Вы так одеты?
– Я монах, - ответил я.
– У нас своя религия, - произнес он.
– Мы православные. Это наша традиция, наша история.
– Понимаю, - сказал я.
– Но движение, которое я представляю, существует в Вашей стране уже тридцать девять лет. В этом смысле оно также является частью русской истории. Он задумался на мгновение и ответил: - Тридцать девять лет. Пожалуй, Вы правы.
– Да, - сказал я.
– Мы могли делиться своими идеалами с вашим народом потому, что шестьдесят пять лет назад такие люди, как Вы, сражались против фашистского гнета.
– Да!
– согласился он.
– Мы остановили нацистскую агрессию.
– И мы благодарны Вам за это, - сказал я, положив свою ладонь на его руку.
– По-настоящему благодарны.
– Спасибо, - ответил он.
– Но Вы все еще не убедили меня, что вашу группу или что бы там ни было можно считать значительной частью истории России. Как называется ваше движение?
– Оно называется движение Харе Кришна, - ответил я.
– Харе Кришна!
– оживленно воскликнул он. Лицо его просияло, и он широко улыбнулся.
– Что же Вы сразу не сказали? У нас в России много кришнаитов. Они повсюду. Они поют на улицах, продают книги и раздают пищу бездомным в Москве. Все они хорошие русские парни и девушки. Я потерял дар речи.
– Вы правы, - продолжил он.
– Думаю, за все, что вы сделали, можно сказать, что Харе Кришна - важная часть истории России. В этот момент мимо нас проходила стюардесса.
– Кто-нибудь из вас хочет сок?
– спросила она.
– Да, - согласился он.
– Это надо бы отметить. Завтра я возьму этого джентльмена на Парад Победы. У меня есть билеты.
– Спасибо за приглашение, - поблагодарил я. Самолет начал выруливать на взлетную полосу, и мы подняли стаканы с соком.
– За День Победы!
– произнес тост старик-ветеран.
– И за Харе Кришна!
– добавил я.
– Да-да, за Харе Кришна, - согласился он, - за Харе Кришна. Когда самолет взлетел, я вспомнил, что говорил о победе пятьсот лет назад Господь Чайтанья. чето дарпана марджанам бхава маха давагни нирвапанам шрейах каирава чандрика витаранам видйа вадху дживанам анандамбудхи-вардханам прати падам пурнамритасваданам сарватма снапанам парам виджайате шри Кришна санкиртанам «Да сопутствует победа воспеванию святых имен Господа Кришны. Это воспевание может очистить зеркало сердца и загасить бедствие бушующего пожара материального существования. Это воспевание - как полная луна белого лотоса удачи для всех живых существ. Оно жизнь и душа всего знания. Воспевание святого имени Кришны увеличивает блаженный океан трансцендентальной жизни. Оно дарует каждому благодатную прохладу и позволяет насладиться нектаром на каждом шагу». [молитвы Шикшаштаки, стих 1] («Шри Чайтанья Чаритамрита» Антья-лила 20.12)

Глава 6

18 июля 2010 г. В память об Аиндре прабху

Дорогой Аиндра прабху. Пожалуйста, прими наши самые смиренные поклоны. Слава Шриле Прабхупаде! Все мы, участники Фестиваля Индии в Польше, хотели бы выразить безмерную печаль и горечь по поводу твоего безвременного ухода из этого мира. Мы знаем, что у Господа Свои планы на каждого преданного, но все-таки очень трудно принять то, что ты уже не с нами. Для многих из нас, особенно для молодежи ИСККОН, ты был блестящим примером истинного киртании, плененного воспеванием святого имени. Ты развил в себе этот вкус внимательной и старательной джапой в течение всей твоей жизни преданного. Ты взращивал свое горячее желание воспевать святые имена, занимаясь санкиртаной на протяжении многих лет, еще до того, как приехать во Вриндавану в 1986-м. А в святой дхаме ты сделал желание Шрилы Прабхупады своей жизнью и душой и взял на себя ответственность за круглосуточный киртан перед твоими любимыми Шри Шри Радхе-Шьямом. Цели твои были чисты - и киртаны твои стал легендой. Каждый год во время месяца Картика преданные со всего мира приезжали, чтобы петь с тобой и твоей командой. Говорится, что главная цель посещения святой дхамы - это общение с живущими там святыми личностями. Ты был одним из таких святых: сам наслаждался воспеванием и побуждал других петь и сходить с ума по святым именам. В самом начале нашего движения, когда бы мы ни встречались с тобой, мы говорили о нашем любимом занятии, - совместном воспевании Харе Кришна мантры, - и с удовольствием обменивались друг с другом новыми мелодиями. Помню, однажды утром я сидел в твоей комнате в гурукуле, и ты научил меня одной из них, - тебе ее показал садху, недавно заходивший в гости. В тот вечер ты сказал мне вести киртан и познакомить преданных с этой мелодией. Иногда я приходил к тебе в комнату поговорить о поклонении Божествам. Из-за твоего пылкого желания служить и твоего чистого сердца Господь пришел к тебе во множестве форм. Ты поклонялся Гаура-Нитай, Говардхана-шилам и бесчисленному количеству Шалаграма-шил. Преданные часто приносили тебе шилы, иногда утрачивая со временем вкус к поклонению им. Ты никогда не отказывался и принимал все шилы, что приходили к тебе, и более того, поклонялся каждой из них с безраздельной преданностью. Я восхищался не только твоим рвением делиться святым именем с другими, но и твоим стремлением пробудить свое сознание Кришны. Ты был погружен во Враджа-бхакти и никогда не стеснялся сказать, что когда-нибудь хотел бы служить Господу в настроении гопи. И хотя кто-то мог говорить, что это было преждевременно, я видел, что ты понимал сиддханту нашего процесса, и стремился достичь этого. Но особенно мне не хватает тебя, потому что ты был добрым и любящим другом. Когда несколько месяцев назад в Кришна-Баларама мандире мои ученики праздновали мою Вьяса-пуджу, ты пришел и долго говорил о моем служении и успехах в сознании Кришны. Уверяю тебя, я вовсе не такой преданный, как ты обо мне думал, но благодарю тебя за то, что своими добрыми словами ты воодушевлял меня становиться таким. Я слышал, что потом ты вел долгий и полный блаженства киртан в мою честь. Сейчас моя очередь прославлять тебя, только вот обстоятельства другие. Никогда больше в этой жизни никому из нас не выпадет удача увидеть тебя на твоем законном месте: у лотосных стоп Шри Шри Радхе-Шьямы, поющим для Них с такой преданностью из самой глубины сердца. Мой дорогой духовный брат, и месяц Картика во Вриндаване тоже больше никогда не будет прежним, без тебя с твоей потрепанной фисгармонью, в окружении искусных киртаний, подхватывающих каждую ноту твоей махамантры. Мой дорогой Аиндра прабху, как нам всем не хватает тебя! Хотя ты часто был прямолинеен, и даже вспыльчив, говоря о некоторых вопросах нашего движения, ты держался в стороне от менеджмента и политики. Ты был верным, и в тоже время независимым - настоящим человеком ИСККОН, настоящим человеком Прабхупады, - понимающим саму суть осознания Кришны. Что, в конечном итоге, после всего сказанного и сделанного, ИСККОН и осознание Кришны означает воспевание святых имен, - каждой клеточкой тела, со всей возможной преданностью, как можно дольше каждый день. Ты воплотил этот дух в своих киртанах, - поэтому молодежь так ценит тебя. Поэтому все мы так ценим тебя. И поэтому все мы так сокрушаемся сегодня. Я не сомневаюсь, что сейчас ты на Голоке Вриндаване. Как-то ты рассказывал мне, что каждый, кто рождается во Вриндаване, живет во Вриндаване или умирает во Вриндаване, по оставлении тела сразу же переносится на Голоку. Поскольку ты сам жил и умер в этой святой дхаме, ты, конечно же, обрел эту высшую обитель. Но я знаю, достиг ты этой цели главным образом потому, что благодаря тебе Харе Кришна мантра стала популярна по всему миру. И при этом ты оставался в одном месте. Это удивительно: ты сделал киртан и бхаджан широко известными, просто сидя на мраморном полу внутреннего дворика Кришна-Баларама мандира, рядом со святым деревом тамала. Ты вдохновлял всех нас своими чарующими мелодиями с впечатляющей игрой мриданг и каратал. Благодаря твоему голосу, полному преданности, весь мир покорен этими киртанами. Я знаю это, поскольку слышу их в храмах по всему миру. С твоим уходом сердца наши опустели, и эта пустота уже не исчезнет в этой жизни. Нам остается только молиться об удаче вновь служить вместе с тобой, если ты снова решишь родиться. А пока мы будем пытаться следовать по твоим стопам и развивать искреннюю привязанность к святым именам, Божествам, которым поклоняемся, и святой Шри Вриндавана дхаме. Пожалуйста, брось свой милостивый взгляд на нас, преданных, собравшихся на побережье Балтийского моря этим летом. Мы тоже изо всех сил стараемся давать людям святые имена. Если ты со своего трансцендентального положения будешь милостив к нам - наши усилия увенчаются успехом. Предлагая тебе это письмо, мы уверены, что оно трансцендентальным образом дойдет до тебя, и надеемся, ты услышишь наши прославления и молитвы. Твои слуги, Индрадьюмна Свами и участники "Фестиваля Индии в Польше-2010"

Глава 7

1-25 июля 2010 г. Гита наяву Когда в начале июля я прилетел из Соединенных Штатов в Варшаву, Польша все еще оплакивала своего Президента Леха Качиньского, погибшего в авиакатастрофе в начале апреля в России. Его жена и множество первых лиц Польши погибли вместе с ним. Первый тур досрочных выборов нового президента был намечен на 5 июля, день нашего первого фестиваля на побережье Балтийского моря. На следующий день я сел на маленький самолет до Щецина, городка, расположенного рядом с нашей базой на побережье. Мне предстояла восьмичасовая поездка: перелет, и потом машина. Я плохо себя чувствовал из-за смены часовых поясов, и чтобы избежать разговоров в самолете, не стал надевать вайшнавскую одежду. Сев в самолёт, я сразу почувствовал мрачное настроение пассажиров. Спустя пятнадцать минут полета мужчина, сидевший рядом со мной, спросил: - А Вы знаете, что люди смотрят на Вас? Я оглянулся вокруг и поймал на себе взгляды нескольких пассажиров, которые и в самом деле неотрывно смотрели на меня. Они тут же отвели глаза.
– Нет, я этого не замечал, - ответил я.
– А кто Вы?
– спросил он.
– Меня зовут Тиббиттс, сэр, - сказал я.
– Я лечу на побережье в небольшой отпуск.
– Вы не в отпуске, - ответил он.
– Я тоже за Вами наблюдал. У Вас есть какая-то цель. Кто же Вы на самом деле? Я улыбнулся про себя, восхитившись его интуиции.
– На самом деле, - ответил я, - я преданный Харе Кришна, еду принять участие в ежегодном Фестивале Индии на побережье.
– О, Фестиваль Индии!
– воскликнул он.
– Я хорошо его знаю. Я посетил три ваших фестиваля в 90х. Это было замечательно.
– Спасибо, - поблагодарил я.
– С тех пор у нас многое изменилось. Вы должны прийти еще раз.
– Приду, - ответил он.
– Пожалуйста, скажите, - спросил я, - как Вы догадались, что у меня есть цель в жизни?
– Я адвокат уже сорок лет, - улыбнулся он.
– Видеть истинные намерения людей - моя работа. В Щецине меня встретил Амритананда дас и отвез в школу, - она гудела, как улей. Я сразу нашел Нандини даси, которую не видел десять месяцев. Мы поприветствовали друг друга и приступили к делам.
– Я не получил от тебя ни одного срочного сообщения, - сказал я, - Так что, полагаю, все идет хорошо.
– Я не хотела беспокоить Вас, - ответила она.
– У Вас и так полно забот. Несколько фестивалей были на грани срыва. Только сегодня утром нам выделили площадку в Джвиржино для первого фестиваля в этом сезоне.
– Что?
– удивился я.
– Ведь фестиваль в Джвиржино сегодня вечером.
– В этом году в городах на побережье сплошная политика, - сказала Нандини.
– Многие из тех, кто нам помогал до этого, потеряли свою работу или переехали.
– В прошлом месяце, - продолжала она, - когда я пришла в муниципалитет в Джвиржино, никто меня не знал, и никто не проявил особого интереса к летним фестивалям. Я не оставляла своих попыток, но безуспешно. Сегодня утром я попыталась в последний раз. Я сидела в толпе людей, ожидающих приема у секретаря. Прошло два часа, и вдруг мужчина, выходящий из своего кабинета, узнал меня: - О, здравствуйте. Что Вы здесь делаете?
– Пытаюсь получить разрешение провести Фестиваль Индии. Он повернулся к секретарю и сказал: - Эта девушка и ее команда проводят фестивали в нашем городе уже много лет. Немедленно помогите ей. Так внезапно я оказалась первой в очереди. Секретарь спросила: - Чем я могу Вам помочь? Я ответила: - Нам нужна площадка для проведения программы. Достаточно большая. Мы ожидаем около пяти тысяч человек. Она с изумлением взглянула на меня. Затем проверила у себя в компьютере: - Сожалею, но все площадки заняты. Казалось, я снова уткнулась в стену, но решила попытаться последний раз. Я попросила: - Не могли бы Вы спросить главу городского Комитета по культуре? Просто чтобы успокоить меня, она взяла телефон и позвонила. Она сказала: - Простите за беспокойство, пан такой-то, но здесь девушка, которая хочет провести шоу на пять тысяч зрителей. Она посмотрела на меня: - Он хочет знать, что это за мероприятие.
– Фестиваль Индии, - ответила я. Она повторила:"Это Фестиваль Индии". Ее лицо побледнело, и она залепетала: -Да, сию секунду. Прошу прощения. Вот она.
– и подала мне трубку. Оказалось, глава Комитета помнит меня с прошлого визита, и он сразу начал извиняться: - Простите за неудобства, очень, очень сожалею. Ваш фестиваль - одно из самых ярких событий лета в моем городе. Я удивлялся, что в этом году о вас ничего не было слышно!
– Я месяц пыталась договориться, но казалось, в администрации не осталось никого, кто бы знал нас. Секретарь сказала мне, что подходящих площадок нет, - ответила я. Он задумался на мгновение и сказал: - Мы предоставим вам небольшой парк прямо в центре города. Вам даже не придется рекламировать фестиваль - никто не сможет пройти мимо.
– Вот как все это было, - улыбнулась Нандини.
– Просто удивительная история, Нандини, - сказал я.
– По крайней мере, начальство помнит о нас. В тот вечер, казалось, весь город пришел на наш фестиваль, было намного больше привычных пяти тысяч человек.
– Только посмотрите, Шрила Гурудева, - сказала Нандини, когда мы прогуливались по фестивальной площадке.
– Посмотрите, как Господь Чайтанья помогает нам.
– Я часто был свидетелем Его милости на этом туре, - ответил я, - но все не перестаю удивляться. Нандини рассмеялась: - Сегодня утром произошло еще кое-что. Я долгое время боролась за фестиваль в Устроние Морские. Мы планировали провести его на следующей неделе. Место, которое мы использовали каждый год, купил диско-бар. Они собирались поставить там столики, чтобы люди могли, выйдя, сидеть на улице и пить пиво. Я много раз обращалась к ним с предложением арендовать у них площадку, - они только смеялись в ответ.
– Вчера вечером я предприняла последнюю попытку, - продолжала Нандини.
– Я поговорила с человеком, который купил это место. Он рассмеялся и сказал: - Культурное мероприятие? Вы что, серьезно? Наша культура - пить пиво и танцевать с сексуальными женщинами. Сегодня утром он позвонил мне, - было шесть утра. И сказал: - Можете использовать площадку. Я остолбенела, а потом сказала: "Большое спасибо. А что заставило Вас передумать?" Он ответил: - Мне приснился сон этой ночью, удивительный сон. Проснувшись, я сказал жене, что хочу, чтобы этот духовный фестиваль состоялся в нашем городе. Она возразила, что тогда мы потеряем деньги. Но я уже принял решение, так что не важно. Нандини пожала плечами и подняла глаза.
– Видите, Шрила Гурудева, - сказала она, - все происходит только благодаря непостижимой милости. Через десять дней мы проводили фестиваль в Устроние Морские. Я наслаждался им больше других, зная, что все это происходит лишь по воле свыше. Тысячи людей допоздна гуляли по площадке, наслаждаясь всем, что происходило на сцене, в палатках и в вегетарианском ресторане. Когда я прогуливался по нашей площадке, ко мне подошел мужчина и начал рассказывать замечательную историю: - Тридцать лет назад я путешествовал по Индии. Я ехал из Дели в Агру, чтобы посмотреть Тадж Махал. Вдруг водитель моего такси свернул с шоссе к маленькому городку. Когда мы проезжали его, я привлекся множеством храмов и святых и попросил его высадить меня. Я бродил по округе и зашел в храм с тремя большими алтарями. Там было много людей - индусов и с Запада, - поющих и танцующих перед статуями на алтарях. Атмосфера была удивительной. Я просто не мог заставить себя выйти оттуда. И я приходил в этот храм каждый день в течение недели. Это было божественно. Я даже размышлял над тем, чтобы пожить там какое-то время, но семейные дела и бизнес заставили меня вернуться на Запад. С тех пор я часто думал о том храме и духе, который царил в нем. И вот сегодня произошло нечто весьма странное. Я увидел, как вы поете на пляже и раздаете приглашения на фестиваль. Каким-то образом ваше пение напомнило мне тот храм в Индии. Я решил прийти на ваше мероприятие, и что же? Я ошеломлен. Я испытываю то же счастье и радость, что и в том храме в Индии. Не могу понять, почему.
– А Вы помните что-нибудь конкретное об алтарях того храма?
– спросил я.
– Да, сэр, - ответил он.
– На алтаре слева были статуи двух юношей, танцующих с воздетыми руками. На алтаре посередине были два мальчика в расслабленных позах, один из них черный, а другой белый, у одного была флейта. А на алтаре справа стояли прекрасные юноша и девушка. Юноша также держал флейту.
– Этот храм называется Храм Кришна-Баларамы, - сказал я.
– Это один из наших самых главных центров. Этот фестиваль является экспансией того храма. Мы - как путешествующий храм. Он схватился за голову.
– Удивительно!
– воскликнул он.
– Возможно, на этот раз Вам не стоит уезжать, - улыбнулся я. Через секунду ко мне подошел преданный и представил меня другому мужчине. Мужчина стал трясти мою руку.
– Я все еще не могу поверить!
– проговорил он.
– Поверить чему?
– спросил я.
– Я профессор философии, - начал он.
– Несколько месяцев назад я заинтересовался восточной религией. Я наткнулся в Интернете на Бхагавад-гиту и заказал себе экземпляр. Я взял ее с собой в отпуск и читал на пляже, как вдруг среди песков появляетесь вы со своей песней. Впервые увидев вас, я просто посмеялся. Подумал, что вы какой-то культ, и сказал себе: "Этим ребятам стоит почитать Бхагавад-гиту, чтобы узнать, что такое настоящая индийская культура". Когда группа проходила мимо, кто-то дал мне приглашение на фестиваль в Джвиржино, проходивший на прошлой неделе. Просто ради смеха я решил пойти. Но когда Вы читали лекцию со сцены, я получил самое большое потрясение в своей жизни. Вы начали с того, что ваше движение является авторитетным, поскольку основывается на древнем писании, Бхагавад-гите. Я чуть не упал, когда вы показали ту же книгу, что я заказал он-лайн: "Бхагавад-гита как она есть" Свами Прабхупады. Я приехал в Устроние Морские только для того, чтобы сказать Вам, что ваши фестивали - это Гита наяву.
– Большое спасибо, - ответил я.
– О лучшем комплименте я не мог и мечтать. В этот момент ко мне подбежал Браджа Кишор даса, наш распорядитель сцены.
– Махараджа, - сказал он, - Вы опаздываете на свою лекцию и заключительный киртан. Я бросился к сцене, прихватив с собой профессора, и начал свое двадцатиминутное выступление, а он удобно устроился в первом ряду. Когда я закончил, вся аудитория аплодировала, а я пересел, чтобы вести заключительный киртан.
– Благодарю Тебя, Господь, - подумал я.
– Эти люди почти потеряли возможность услышать святые имена. Спасибо, что вмешался. Я начал петь медленно, но ускорил ритм, когда преданные и гости начали безудержно танцевать. И молодые, и старые кружились в хороводе перед сценой. Не было ничего нового - это происходит каждый вечер - но каким-то образом с каждым разом становится все лучше и лучше. Я не знаю, сколько мы пели, но Джаятам дас уже подошел к сцене и показывал мне на часы.
– Уже больше десяти, - смог я прочитать по его губам.
– Нам нужно заканчивать. Я завершил киртан и с грустью смотрел, как люди покидают территорию фестиваля. Когда я спустился со сцены, ко мне подошел мужчина.
– Мне необходимо поговорить с Вами, - сказал он. Он помолчал мгновение, а затем вложил мне в руку пятьдесят злотых.
– Можете благословить меня?
– попросил он.
– Пожалуйста, умоляю Вас, возьмите эти деньги и благословите меня, чтобы я никогда не забыл слова той песни, которую Вы пели. Я хочу запомнить ее и петь каждый день до конца моей жизни и быть таким же счастливым, как все вы. Никогда я не испытывал такой радости, как сегодня вечером, когда пел вместе с вами. Вокруг начали собираться люди.
– Благословите его!
– сказал один мужчина.
– Вы ведь не сможете отказать ему?
– добавила женщина.
– Хорошо, сэр, - улыбнулся я.
– Я благословляю Вас всегда воспевать святые имена Кришны и вечно быть счастливым. Зрители захлопали. На базу я возвращался с несколькими преданными. Мы все молчали. Все были погружены в размышления о потоке милости этого вечера.
– Шрила Гурудева, - нарушил молчание Амритананда, - Вам понравился фестиваль?
– Это игры Махапрабху наших дней, - ответил я.
– Невозможно по-другому объяснить удивительные изменения, которые происходят в сердцах столь многих людей. И только по особой милости мы помогаем Шриле Прабхупаде в этом. В ту ночь я отправился спать с глубоким удовлетворением в сердце. Шрила Прабодхананда Сарасвати пишет: "Дорогие Господу Гауре преданные счастливо наслаждаются играми на великолепном пути чистого преданного служения, - того служения, что приводило в замешательство великих святых прошлого, которое не постичь материалистичным разумом, которое не мог понять Шукадева Госвами, и которое милостивый Господь Кришна никогда не открывал даже Своему самому близкому другу". [Шри Чайтанья-чандрамрита, глава 4, текст 1]

Глава 8

3 сентября 2010 г.

Дорогой Шрила Прабхупада, Пожалуйста, примите мои самые смиренные поклоны в пыли Ваших лотосных стоп. Слава Вам! В этот благоприятный день 114 лет назад Вы явились в этот мир, чтобы даровать беспричинную милость падшим душам этого века. В момент Вашего явления слава Ваша была непроявлена, - так во тьме ночи остается закрытым цветок лотоса. Но ко времени Вашего ухода из этого мира славные деяния Ваши возвестили о веке просвещения, и их приветствовали, - в точности как каждый признает красоту лотоса на утренней заре. Я чувствую себя очень удачливым, являясь частью Ваших игр и тогда, и сейчас. Вначале я обрел шанс слушать Вас лично, мог присоединяться к Вашим утренним прогулкам и выполнять для Вас личное служение. Вы были так милостивы: однажды я вручил Вам всего лишь 10-долларовую банкноту, и Вы ответили письмом, вдохновив меня воспевать святые имена, оставаться строгим в обетах и следовать по стопам продвинутых преданных. В коротенькой записке, что я приложил к своему пожертвованию, я упомянул, что буду сильно скучать по Вам, пока Вы продолжаете поездки по всему миру. Вы ответили: "Я тоже переживаю разлуку со своим Гуру Махараджем, но чувствую, что он всегда приглядывает за мной и защищает" Насколько же это были пророческие слова, и сколько они стали значить для меня после Вашего неминуемого ухода из этого мира! Со всей наивностью духовной юности я полагал, что Вы всегда будете физически присутствовать с нами. Ваши визиты в храм, в котором я служил в те дни, были впечатляющими событиями, и я думал, это будет продолжаться вечно. В июне 1974-го президент храма в Женеве пообещал, что победитель приближающегося марафона распространения книг получит привилегию вести киртан в аэропорту во время Вашего прибытия в следующем месяце. Чтобы заслужить это, я распространял книги по двенадцать часов в день и победил в соревновании с большим отрывом. Я все еще помню Ваше лицо с выражением признательности группе киртана за энтузиазм, и помню нашу любовь к Вам, когда Вы прибыли в аэропорт. Мы продолжали киртан в нашем автобусе, приехали в храм прямо перед Вами и, выпрыгнув, вновь приветствовали Вас киртаном, который, казалось, сотрясал небеса. Проходя мимо, Вы задержались на мгновенье и улыбнулись мне. В этот самый момент жизнь моя стала совершенной. Зная Ваше сердце - как сильно Вы желаете освобождения падших душ - я продолжаю действовать в духе того киртана и поныне. Двадцать один год мы проводили фестивальные туры по Балтийскому побережью Польши, - каждое лето они привлекают буквально сотни тысяч людей. Хорошая организация, профессионализм и их привлекательность воистину сделали "Харе Кришна" привычными словами в Польше. Мы организовали фестивали - меньше размерами, но не менее действенные - еще в трех странах мира. В этом году в полную силу пройдет программа в Бразилии. Вы часто говорили о своем желании Всемирной группы Санкиртаны. Молюсь, чтобы наша фестивальная программа и впрямь осуществляла эту мечту. Шрила Прабхупада, Ваше Международное общество Сознания Кришны - лучшее, передовое миссионерское движение. Наш долг как Ваших последователей - поддерживать пламя этой миссии пылающим следующие 10 000 лет. Как Ваши ученики, мы не можем просить у Вас ничего другого, пока не доведем до успешного завершения указание, которое Вы дали нам - распространять сознание Кришны по всему миру. Исполняя Ваши мечты в этом мире, мы обретаем квалификацию к служению Вашим пожеланиям в мире абсолютном. "О всемилостивый духовный учитель, о представитель Верховной Личности Господа, когда же ум мой совершенно предастся твоим лотосным стопам? Тогда, лишь по твоей милости освободившись от всех преград, я получу облегчение в духовной жизни и обрету блаженство духа". [Шрила Шридхара Свами, цитата из книги "Кришна, Верховная Личность Бога"] Шрила Прабхупада, я знаю, что путь чистого преданного служения непрост, на нем можно встретить много сложных испытаний. Но я хочу, чтобы Вы знали, что я совершенно счастлив в служении Вам и с каждым прошедшим днем испытываю все большее воодушевление. Мне нравится исполнять предсказание Господа Чайтаньи, что святые имена Кришны будут слышны в стольких городах и селениях, сколько их всего на этой планете. И будет ли неправильным сказать, что я более осознаю Кришну на заасфальтрованых улицах Кали-юги, громко воспевая святые имена, чем делая то же самое - воспевая и танцуя - на мраморных полах наших храмов? Не освятились ли тротуары этих улиц из-за постоянного присутствия Шри Намы Прабху? И не иронично ли, что волны прохожих и наплыв транспорта в часы пик с отравленными выхлопами и пронзительными гудками кажутся мне нектаром, так как напоминают о многих счастливых годах, что я провел, распространяя Ваше послание в таких условиях. Кто-то мог бы счесть меня сумасшедшим. В юности я мечтал о тихой мирной атмосфере очаровательных сельских мест. Сейчас я предпочитаю городские бордели, бары и дискотеки, кишащие тьмой невежества. Отчего? Оттого, что там люди страдают больше всего и потому готовы услышать вневременное послание ведического знания. Как это вообще возможно, что столь падшие души, привычные к греховной деятельности, могут начать сознавать высшую цель жизни? Только по беспричинной милости Шри Чайтаньи Махапрабху, который получает особенное удовольствие, вновь обретая падшие души благодаря возвышающему процессу воспевания, танцев и вкушения пищи, предложенной Господу. Когда проповедуешь и наблюдаешь эти ежедневные чудеса, испытываешь высшее наслаждение из всех, что может предложить жизнь. Не стоит удивляться этому, - столетья тому назад все это уже было предсказано в словах наших ачарьев: "Повсюду смех святых мужчин и женщин, плавятся окаменелые сердца материалистов, и необразованные одерживают победы над толпами ученых атеистов. Все это явлено сейчас, - ведь самый удивительный, славнейший Шри Чайтанья Махапрабху сошел на землю" [Шрила Прабодхананда Сарасвати, Шри Чайтанья-чандрамрита, текст 120] Дорогой Шрила Прабхупада, после погружения в нектарный океан Шри Кришна Санкиртаны на протяжении стольких рождений, как Вам это будет угодно, я молюсь оказаться однажды перед вечной реальностью Шри Вриндаван Дхамы, где пребываете сейчас Вы, в той земле любви и блаженства, вдали от мира рождений и смертей. Это далекая цель, по пути к которой подстерегают многие опасности этого мира смерти. Однако я твердо уверен, что если следовать словам, сошедшим с Вашего пера прямо в мое сердце: всегда воспевать святые имена, оставаться строгим в обетах и идти по стопам возвышенных преданных, - успех будет обеспечен. Шрила Прабхупада, говорю совершено искренне, я не ощущаю себя очень уж подходящим для Вас слугой. Я не такой продвинутый преданный, как Шиварами Свами, не такой набожный ученый, как Кешава Бхарати Госвами. Я не умею вести киртаны, как Б.Б.Говинда Свами, и не могу давать такие классы, как Ниранджана Свами. Однако, уверяю Вас, что нет опасности страшнее для меня, чем поддаться собственным желаниям, вместо удовлетворения Вас, нет для меня более пугающей перспективы, нежели отвержение Вашего приказа, и нет угрозы более серьезной, чем отказ от моих обязанностей перед Вами. В этот благоприятный день ум мой глубоко погружен в размышления о Вашей Божественной личности, Ваших благородных деяниях и Вашем величайшем послании. Мне не хватает Вас, Шрила Прабхупада, совсем как много лет назад, когда я вручил Вам знак моей зарождающейся признательности, - только сейчас переживание разлуки сильнее. Таков результат служения святому, который, без сомнений, приглядывает за мной и защищает. Мой дорогой духовный учитель, спаситель души моей, мое обещание Вам в этот благой день - что буду продолжать стараться делать

все возможное, чтобы помогать Вам возвращать падшие души этого века. В этом молю Вашу Божественную Милость лишь об одном: пожалуйста, будьте столь добры, задержитесь на мгновенье и улыбнитесь мне вновь, как в тот особенный день в Женеве много лет назад. И совершенно точно, благословение это позволит мне продолжать счастливое служение Вам и теперь, и всегда. Ваш благодарный слуга,

Глава 9

25 сентября 2010 г. Твое имя будет там

Мой дорогой духовный брат Шридхар Махараджа. Пожалуйста, прими мои самые смиренные поклоны. Слава Шриле Прабхупаде! Сегодня мы празднуем благоприятный день твоего явления. Бесчисленное количество твоих духовных братьев, учеников, друзей и доброжелателей по всему миру собрались и наслаждаются светлыми воспоминаниями о твоих прославленных деяниях, связанных с распространением миссии санкиртаны Господа Чайтаньи. Делясь этими воспоминаниями, они могут говорить часами, поскольку, по милости Шрилы Прабхупады, ты добился потрясающего успеха в этом служении. Я знаю это, поскольку мне посчастливилось быть с тобой на протяжении какого-то времени и наблюдать, как ты проповедуешь в Индии, Америке и Канаде. Я счастлив, что сегодня в твою честь звучат прославления, которых ты заслуживаешь. Но также мне грустно, поскольку мне кажется, что твой уход был преждевременным. "Преждевременно" - слово, которое использовал Шрила Прабхупада, услышав о кончине одного из своих учеников в первые дни Движения. Порой я удивляюсь, зачем Господь забирает подобных тебе преданных так рано, перекладывая ответственность за распространение сознания Кришны на твоих младших духовных братьев. Это можно объяснить только Его любовью к таким, как ты, слугам, проявляющим все лучшие качества и сильное желание распространить святое имя по всему миру. Один из наших духовных братьев, Бимал Прасад дас, хорошо сказал по этому поводу: "Мы все относимся с любовью и доверяем тем великим душам, кто достигли совершенства в наслаждении вкусом святого имени. К несчастью, такой успех часто означает, что Верховный Господь Сам жаждет их общения, а мы чувствуем потерю, когда Он забирает их к Себе домой". Я очень скучаю по тебе. Я скучаю по тем временам, когда мы путешествовали вместе в ранние дни движения. В твоем обществе всегда было весело и интересно. И какой бы сложной ни была ситуация, ты всегда отпускал какую-нибудь шутку, вызывая наш смех. А в следующий момент ты мог так беспощадно сказать об иллюзорности материальной жизни, что я поеживался. Махараджа, никто не сможет заменить тебя. Как и многие другие ученики Шрилы Прабхупады, ты был уникален в своем сознании Кришны. Я помню, в самые последние дни, когда ты лежал на смертном одре в Маяпуре, один преданный повернулся ко мне и спросил: "Что же происходит? Что же будет с нашим движением без Шридхары Свами?" Я не знал, что ответить. Со временем я получил ответ, увидев, что мир становится немного темнее каждый раз, когда уходит такой же светлый преданный, как ты. Когда ты ушел, я почувствовал, что потерял одного из лучших друзей на поле битвы. Шрила Прабхупада часто сравнивал проповедь с битвой, в которой преданным приходится сражаться и с иллюзорной энергией, и с теми, кто противостоит движению санкиртаны: мирскими учеными, атеистами и деспотичными правительствами. У ИСККОН длинная и славная история в этой битве за распространение послания Махапрабху в западном мире. Шрила Прабхупада как-то сказал: "Однажды историки опишут, как движение сознания Кришны спасло мир в его самые темные часы". Без сомнения, когда они это сделают, твое имя будет там, в списке тех, кто были на передовой в этой битве, вооруженные святыми именами и верой в духовного учителя. Твоя вера сделала тебя бесстрашным. Я ни разу не видел, чтобы ты отступил перед кем-то из своих оппонентов. Никто не мог одержать над тобой верх в споре, так искусно ты сочетал знание шастр и глубокую убежденность. Бесчисленное количество раз я видел, как одна твоя убежденность действовала на других. Преданные твоего уровня навсегда остаются в памяти. И в будущем, когда люди смогут оценить истинную ценность того, что смогло предложить это движение, возможно, вас будут ценить даже больше. Ты был одним из первых, кто бросился на передовую, но также стал и одним из первых, кто ушел. Здесь, на поле битвы, становится одиноко, Махараджа. Я не хочу сказать, что больше никого не осталось. Есть много новых санньяси, принявших ответственность. Но это не совсем то. Многое можно сказать о преданных, которые тридцать-сорок лет вкладывали жизнь и душу в практику и проповедь сознания Кришны. Ты был как раз такой личностью. Но сейчас ты ушел, и другие тоже уходят. Вскоре мир лишится общества тех мужчин и женщин, на чью долю выпала удача покрыть свои головы пылью с лотосных стоп нашего Г \/1Л\/ М 'ЗХ/'ЗГЛ'З л Ч1Г а Безусловно, подрастает новое поколение преданных, по-своему уникальных и способных эффективно проповедовать в наступающие времена. Благодаря их славным усилиям движение будет продолжать существовать на протяжении сотен и тысяч лет. Но, несмотря на это, кое-что уйдет, и мир никогда не будет прежним: уйдет поколение, которому выпала удача помогать Шриле Прабхупаде в самые первые дни движения. Однажды Шрила Прабхупада сказал: "В самом начале Кришна послал мне нескольких хороших людей". Несомненно, ты был одним из них. А пока мы продолжаем наше служение в разлуке, стараясь изо всех сил. Это то же движение, тот же метод, то же учение, но ряды преданных учеников Прабхупады редеют. Утешение придет, когда мы присоединимся к тебе и другим в следующей великой главе проповеди сознания Кришны где-то в материальном мире, куда Шрила Прабхупада отправился, чтобы продолжить свою миссию. Или, возможно, Его Божественная Милость призовет нас всех назад в духовный мир, чтобы служить там Радхе и Кришне вместе с ним в чарующей обители вечного блаженства. "Счастливых странствий, пока мы не встретимся снова", - были твои последние слова, адресованные мне. Я храню эти слова в своем сердце и жажду снова быть с тобой. Твой слуга, Индрадьюмна Свами.

Глава 10

11 октября 2010 г. Я никогда не плачу

Этим летом на фестивальном туре в Польше было аскетично: стесненные условия проживания, долгие часы работ и более жаркая, чем обычно, погода. Но три сотни наших преданных все это время сохраняли приподнятость духа. Многие говорили, что это был наш лучший тур, потому что зрителей приходило больше, чем обычно. Но в основном нынешний тур выделяло из фестивалей других лет то, что люди то и дело высказывали свою признательность и благодарность, все по-своему, но с любовью. Как никогда очевидным это стало в Ревеле, на нашем последнем фестивале. Поскольку у нас была только одна харинама для анонса программы, утром я произнес перед преданными короткую вдохновляющую речь.
– Сегодня чудесный день, - сказал я.
– И все на пляже. Сейчас ни одна душа в городе не знает, что вечером мы проводим программу. Вот, посмотрите направо - наша команда только начала устанавливать палатки на фестивальной площадке. Есть немецкое слово "блицкриг", оно означает молниеносное взятие города армией. Итак, сейчас у нас блицкриг на Ревель, чтобы сообщить всем о вечернем фестивале. Преданные повеселели, ободрились и быстро собрали все необходимое для санкиртаны: аккордеоны, мриданги, барабаны джембе, караталы, флаги, вымпелы и гирлянды. Через несколько минут сто шестьдесят преданных спускались к пляжу, радостно воспевая и танцуя. Мы прокладывали себе путь по берегу, выискивая хоть какое-то пустое пространство, и люди сами выхватывали у нас пригласительные. Через полчаса мы остановились, и Трибхуванешвара дас произнес короткую речь, приглашая всех на фестиваль. После этого люди стали поднимать руки - начались вопросы. Те, кто никогда нас до этого не видели, стояли, ошеломленные тем интересом, который проявляли другие.
– В этом году будет новый спектакль?
– спросил один мужчина.
– А танцевальная группа "Санкхья" из Мумбая будет выступать?
– спросил другой.
– А будет танцевальный конкурс для детей, где можно выиграть сари?
– выкрикнула женщина. Группа санкиртаны продолжила путь по пляжу, а я отстал и шел немного позади в окружении нескольких детей-преданных.
– Гуру Махараджа, мы хотели узнать, Вы когда-нибудь плачете?
– спросил один мальчик. Я остановился и переспросил: - Что?
– Мы хотели узнать, плачете ли Вы хоть иногда?
– повторил он.
– Мы часто слышим, что преданным надо научиться плакать по Кришне. Ну, как гопи плакали по Кришне. И что должны наворачиваться слезы, когда мы повторяем Харе Кришна. Я рассмеялся.
– Я не на таком уровне, - сказал я.
– Так что же, Вы никогда не плачете?
– спросила девочка.
– Никогда, - сказал я. Мы продолжили свой путь по пляжу. Тут женщина средних лет, бросив загорать, вскочила и подбежала ко мне. На ней был приличный купальник, дорогие украшения и часы.
– Простите, сэр, могли бы уделить мне минутку?
– спросила она.
– Конечно, - ответил я, взглянув на детей, которые окружили нас послушать, что она собирается сказать.
– Я хотела бы поблагодарить за то, что Вы так помогли мне. Я в огромном долгу перед Вами. Я попытался вспомнить, где мог встречать ее до этого.
– Я была на Вашей лекции на фестивале в Колобжеге, в один из вечеров, - продолжила она.
– Мой психотерапевт посоветовал мне послушать Вас. Он был на Вашей лекции раньше этим летом и сказал, что если я буду слушать Вас, это разрешит имеющиеся у меня проблемы. Я почувствовал, что краснею.
– О, спасибо, - сказал я.
– Послушав Ваше выступление, я вижу, что теперь могу справиться с проблемой, с которой разбираюсь всю жизнь. Меня особенно вдохновило, как убедительно Вы говорили о духовном мире. Я теперь действительно верю, что он существует. Она взяла меня за руки.
– Даже не знаю, как мне достойно отблагодарить Вас, - сказала она.
– Спасибо большое. Она вернулась на свое место на пляже, а я был настолько тронут её признательностью и чувствовал такую огромную благодарность своему духовному учителю, что глаза мои наполнились слезами, и пара слезинок скатились по щекам. Я быстро вытер слезы и повернулся, чтобы продолжить путь за группой киртаны, но дети все увидели.
– Вы заплакали, Гуру Махараджа, - воскликнул мальчик.
– Только посмотрите! Вы плачете? Смотрите! В тот вечер на фестиваль пришли более пяти тысяч человек. Люди рекой текли на нашу площадку и разбредались меж палаток. Ко мне приближалась молодая пара, их маленькая дочка тянула их вперед. Они чуть не бежали, и немного отдышавшись, муж произнес: - Мы сделали это! Наконец-то мы сделали это! Я рассмеялся.
– Здесь всего-то пятьдесят метров от пляжа до фестиваля, - сказал я.
– Нет, - ответил муж.
– Позвольте мне объяснить. Мы приходили на ваш фестиваль в прошлом году. Нашей дочке тогда было четыре года, и ей все очень понравилось. С тех пор она только и говорит, что о вашем фестивале, без умолку.
– Это точно, - сказала его жена.
– Она говорит об индийских танцорах, о кукольном театре, о пении, выступлении фокусника, еде и о сари, - особенно о сари! Каждый вечер, прежде чем пойти спать, она настаивает, что хочет порепетировать танец, чтобы выиграть сари на следующем фестивале.
– Вот-вот, - подхватил муж.
– И каждое утро, как только она просыпается, ее первый вопрос: "А еще много дней осталось до Фестиваля Индии?" - Жена рассмеялась.
– Так что представьте, какое мы испытываем облегчение, наконец-то оказавшись здесь, - сказала она. На сцене началось представление, и я пошел пройтись по фестивальной площадке посмотреть на людей, - они с удовольствием проводили время, кто внутри палаток, а кто под открытым небом. Вскоре ко мне снова присоединилась та же стайка детей-преданных. Мы продолжали прогулку, когда к нам подбежала девочка.
– Харе Кришна!
– взволнованно воскликнула она.
– Меня зовут Аня. Как я рада, что вы все вернулись.
– Харе Кришна, Аня, - сказал я.
– Значит, ты уже бывала на нашем фестивале?
– Да, - ответила она, разулыбавшись.
– Первый раз я была, когда мне было только две недели. С тех пор я прихожу каждый год, а сейчас мне девять.
– Ого, - сказал я.
– Тебе было две недели, когда ты первый раз попала на наш фестиваль?
– Да, - ответила она.
– Мой дом прямо через улицу. Когда вы первый раз приехали, я только родилась. Моя мама увидела в окошко ваш фестиваль и взяла меня с собой. И первый раз мне поставили гопи-доты, когда я была еще совсем маленькой.
– Ты даже знаешь, как правильно называется рисунок на лице!
– сказал я. Тут подбежала другая девочка.
– Это Дорота, моя лучшая подружка, - сказала Аня.
– Она живёт рядом с нами. И она приходит на фестивали с двух лет.
– И я выигрываю сари каждый год, - гордо добавила Дорота.
– Я выиграла семь, но четыре подарила своей бабушке, потому что ей очень нравится носить их дома.
– Это интересно, - сказал я.
– А что тебе больше всего нравится у нас на фестивале, Дорота? Танцы? Кукольный театр? Еда?
– Нет, - ответила она.
– Самое лучшее на фестивале - это Ваша лекция в конце. Это моя любимая часть. Бабушке тоже нравится. Сейчас ей тяжело выходить из дома, потому что она очень старенькая, но когда подходит Ваше время выступать, она просит маму привести её. Она говорит, что Вы её любимый священник во всем мире, потому что Вы знаете, как сделать религию веселой. Я подумал было продолжить прогулку, но подбежала еще одна девочка.
– Это Ева, ещё одна моя лучшая подружка, - сказала Аня.
– Она приходит на фестивали с трех лет.
– Я каждый день вижу Вас в Фейсбуке, - сказала Ева, пожимая мне руку.
– Правда?
– сказал я.
– Твоя мама разрешает тебе читать Фейсбук? Ты же еще маленькая.
– Да, - рассмеялась она.
– Она разрешает мне заходить на Фейсбук, потому что у меня только один друг - это Вы. Когда мне было четыре года, Вы дали мне свою гирлянду, и она до сих пор висит на стене в моей комнате. Потом, когда мне было шесть, я сломала руку, и Вы расписались на гипсе, он тоже висит на моей стене. Я люблю маму, папу, дядю и тетю, моего дедушку, и еще учителя музыки, но Вас я люблю больше всех в мире, потому что Вы проявляете ко мне больше всех любви, хоть я и могу видеть Вас только раз в год.
– Неужели?
– произнес я, мой голос слегка задрожал, а лицо вспыхнуло. Дети преданных переглянулись.
– Видишь?
– подтолкнула одна девочка другую, улыбаясь.
– Сейчас снова заплачет. Я почесал голову, сглотнул и прокашлялся.
– Что тебе больше всего нравится на фестивале, Ева?- спросил я. Она задумалась на мгновение и ответила: - Кришна.
– Поразительно, - сказал я.
– А тебе, Аня?
– Радхарани, подружка Кришны, - отвечала она.
– А как ты узнала о Радхарани… - начал было я, но осекся.
– Почему бы нам всем не пойти в ресторан и не поесть чего-нибудь?
– Ух ты!
– воскликнула Аня.
– Каких-нибудь бурфи!
– И самос!
– воскликнула Ева. После нашей маленькой вечеринки в ресторане я завершил прогулку по фестивальной площадке и отправился за сцену, посмотреть, как там артисты. Решив, что вполне можно немного вздремнуть, я прилег. Через сорок пять минут я проснулся оттого, что преданный тряс меня.
– Харибол, Махараджа, - произнес он.
– Включайтесь. Время лекции. Я вскочил, брызнул себе в лицо водой и поднялся на сцену как раз в тот момент, когда наш ведущий, Трибхуванешвара, представлял меня. Пятьсот зрителей смотрели на меня в ожидании. Хотя я только что проснулся, выступить мне не составило труда. Я давал вводные лекции тысячи раз, но каждый раз это воспринимается так свежо, словно делаешь это впервые. Для меня это всегда кульминация вечера: весь фестиваль направлен на то, чтобы дать нашим гостям возможность услышать возвышенную философию осознания Кришны. После лекции сорок пять минут у нас был потрясающий киртан, и после - вручение сари лучшим танцорам (Дорота выиграла восьмое). Представление закончилось. Медленно спускаясь по ступенькам со сцены, я увидел женщину, которая поджидала меня с Бхагавад-гитой в руках. Дети преданных также ждали и, когда женщина подошла и протянула свою Бхагавад-гиту, окружили меня.
– На лекции Вы сказали, что если кто-то купит Бхагавад-гиту, то Вы подпишите, - сказала она - Да, - сказал я, - И я подпишу.
– А Вы можете также написать свой е-мейл?
– спросила она.
– У меня много вопросов, которые я хотела бы задать Вам.
– Да, конечно, - ответил я.
– Все, что я знаю, я почерпнул из этой книги и от моего духовного учителя. Я начал писать на внутренней стороне обложки и потом поднял взгляд.
– Позвольте спросить, кем Вы работаете?
– спросил я.
– Судьей в одном из верховных судов Польши, - ответила она. Я медленно и аккуратно подписал книгу и написал свой электронный адрес. Дети отправились со мной к моему микроавтобусу, но по дороге молодая пара остановила меня, они попросили подписать только что приобретенную Бхагавад-гиту.
– Я семнадцать лет ждал, чтобы купить эту книгу, - сказал мужчина.
– Семнадцать лет?
– переспросил я. Он усмехнулся: - Да. Ваш фестиваль приезжал в наш город, это в пятидесяти километрах отсюда, в 1993. Тогда мне было семь лет. Вместе с другими детьми я бегал по фестивалю и развлекался. Но когда Вы поднялись на сцену и начали говорить, я помню, что вся атмосфера изменилась. Даже все дети остановились и начали слушать. Я не понимал того, о чем Вы говорили, но помню, что это было что-то особенное. Помню, как после лекции очень многие покупали книги, и я тогда подумал, что однажды тоже куплю такую. Моя будущая жена также была на том фестивале, но мы были детьми и еще не знали друг друга. Спустя годы, когда мы поженились, то как-то разговаривали, и выяснилось, что мы оба были на вашем фестивале, и мы оба помним тот особый момент, когда Вы вышли на сцену с этой книгой. Только вчера мы узнали, что будет фестиваль в Ревеле, и приехали, чтобы снова увидеть все это и купить книгу. Спустя столько лет. Я написал длинное посвящение в их Бхагавад-гите. "Поразительно, - думал я.
– Что-то на этом туре чудеса происходят на каждом шагу". Но чудеса еще не закончились. Когда дети помогали мне забраться в микроавтобус, подбежал молодой человек лет двадцати.
– Извините, - обратился он ко мне.
– Я знаю, что Вы очень заняты и, должно быть, очень устали, но мне нужно рассказать Вам кое-что, прежде чем Вы уедете.
– Без проблем, - ответил я и вышел из микроавтобуса.
– Я в Вашем распоряжении.
– В прошлом году я пришел на ваш фестиваль с младшей сестрой, - начал он.
– Ей было шестнадцать. Мы оба были впервые у вас. Мою сестру особенно впечатлило пение Харе Кришна в конце программы. Она запомнила песню и потом частенько напевала ее дома. Шесть месяцев назад мы узнали, что она больна раком, на последней стадии, - уже ничего нельзя было сделать. Она стала угасать. Однажды вечером она позвонила мне, я был в университете. Она уже с трудом говорила, тем более не могла петь, и она попросила, не мог бы я петь ей Харе Кришна каждый вечер, пока она не уснет. С тех пор каждый вечер я стал звонить ей и петь песню Харе Кришна, с шести до девяти. Это продолжалось где-то два месяца. Однажды вечером, когда я пел, она покинула нас. Я даже не знал об этом, пока не услышал, как мама на том конце провода сказала, что сестра умерла. Я плакал целыми днями. Сестра была моим лучшим другом, и весь мир для меня потускнел. Сестра любила эту песню, и эта песня - последнее, что она слышала. И я чувствую в глубине сердца, что эта песня унесла ее в какое-то особенное место, далеко, где нет страданий и боли этого мира, где люди всегда счастливы, как все вы. Как Вы думаете, это может быть правдой? Я попытался что-то сказать, но у меня перехватило горло, и я просто кивнул парню в ответ, что это правда. Я закрыл глаза, полные слез, и обнял его. Тут я вспомнил о детях и ждал, что они снова станут поддразнивать меня. Но они не проронили ни слова. Когда я открыл глаза, то увидел, что они тоже плачут. Шри Прабодхананда Сарасвати пишет: према намадбхутартхах шравана-патхагатах кашйа намнам махимнах ко ветта кашйа вриндавана-випина маха-мадхуришу правешах ко ва джанати радхам парам-расачаматкар-мадхурйа-шимам екаш-чайтанйа-чандрах парам-карунайах сарввамавишчакара "Слышал ли кто-нибудь о том, что известно как према, высшая цель жизни? Знал ли кто- нибудь о божественном могуществе святых имен? Входил ли кто-нибудь в прекрасный лес Вриндавана? Знал ли кто-нибудь Шри Радху, воплощение высшего экстаза? Только по непостижимой милости Шри Чайтаньи Махапрабху эти редчайшие драгоценности, мерцающие во тьме Кали-юги, стали доступны, озаренные лунным светом Его щедрости". [Чайтанья-чандрамрита, стих 130]

Глава 11

21 ноября 2010 г. Священные бусы Однажды утром, когда я читал джапу в своем доме во Вриндаване, мой ученик Нароттам дас Тхакур дас пришел повидаться со мной. Почтительно предложив свои поклоны, он сказал: - Гуру Махараджа, я так давно не был на Говардхане. Если сегодня у Вас для меня нет никакого служения, не могли бы Вы благословить меня на парикраму вокруг холма Говардхана?
– Хорошо, поезжай, - сказал я.
– Только возвращайся вовремя к вечерней программе. Я бы поехал с тобой, но мне нужно еще сделать кое-что важное. Когда он уходил, в голову мне пришла одна мысль, и я сказал: - Будь внимателен. На парикрамах по Вриндавану никогда не знаешь, что за милость поджидает тебя. Ранним утром следующего дня, когда я повторял мантру, Нароттам ворвался в мою комнату.
– Гуру Махараджа, - воскликнул он.
– Вчера со мной случилось что-то совсем невероятное. Оказалось, Нароттам взял такси до Говардхана и начал свою парикраму от Кусум Саровары. Шел он быстро и через несколько часов достиг южной оконечности Говардхана. Уставший, он побрел в сторону леса, решив там немного отдохнуть. И тут он увидел садху. Тот сидел и повторял на четках святые имена. Был он совсем худой, на макушке узлом был искусно завязан пучок спутанных волос, из одежды на нем были только кусок ткани на бедрах да чадар на плечах. Глаза его были закрыты, и выглядел он абсолютно умиротворенным, погруженный в медитацию на святые имена. Нароттам подошел ближе и спросил: - Мой дорогой господин… Могу ли я узнать, кто Вы? Садху открыл глаза. И ответил: - Я слуга Гирираджа. Нароттам был впечатлен его видом и тем, как безупречно садху ответил ему, потому он присел рядом и начал воспевать. Через полчаса садху поднялся на ноги и повернулся к Нароттаме.
– Я на парикраме вокруг Говардхана, - сказал он.
– Хочешь пойти со мной?
– Да, конечно, - ответил Нароттам. Вскоре они подошли к Апсара Кунде, священному озеру у подножия Говардхана и остановились полюбоваться прекрасным пейзажем.
– Где Вы живете, господин?
– спросил Нароттам.
– Живу около Говардхана, - отвечал садху.
– Каждую ночь провожу в разных ашрамах.
– А где Вы берёте еду?
– Это не проблема, - улыбнулся садху.
– Во Вриндаване никто не голодает. Я прошу подаяния у деревенских жителей, и они всегда дают больше, чем я могу съесть. Обычно я раздаю остатки коровам или обезьянам. В этот момент они проходили мимо группы отдыхающих паломников, которые устроили пикник.
– Джай хо Бабаджи!
– крикнул один из них.
– Пожалуйста, подходите, примите прасад вместе с нами.
– Вот видишь?
– снова улыбнулся садху.
– Своим преданным Гирираджа дает все необходимое. Пообедав с паломниками, Нароттам и садху помыли руки в пруду неподалеку и отправились дальше. Они проходили по густому лесу, и садху с любовью оглядывал Говардхан.
– Этот холм, Гири-Говардхан, - лучший слуга Кришны, - произнес он.
– Радхарани, возлюбленная Кришны, сказала как-то Своим подругам: "Среди всех преданных этот холм Говардхана - наилучший. О подруги, холм этот дает Кришне и Балараме, а также их телятам, коровам и друзьям- пастушкам все необходимое: воду, чтобы пить, очень мягкую траву, пещеры, фрукты, цветы и коренья. Так холм выражает свое почтение Господу. Когда же его касаются лотосные стопы Кришны и Баларамы, холм Говардхана приходит в ликование". Они прошли еще метров пятьдесят, и садху остановился.
– Давай-ка я покажу тебе одно место, куда я иногда прихожу воспевать, - сказал он. Свернув с парикрамной дороги налево, они углубились в лес и остановились за одним ашрамом. Садху указал на вход в небольшом земляном холме.
– Это пещера Рагхавы Пандита, - пояснил он.
– Рагхава Пандит был великим преданным Господа Чайтаньи, и, посещая Вриндаван, всегда приходил сюда для своего бхаджана. Это очень святое место. Пойдем, почитаем мантру у входа. Когда они сидели и повторяли на четках, Нароттам повернулся к садху.
– Баба, а сколько Вам лет?
– спросил он.
– Вы ведь явно не молоды, а ведете себя, как юноша.
– Мне девяносто, - ответил садху, посмеиваясь.
– И много времени Вы здесь проводите?
– уточнил Нароттам.
– Я прожил здесь всю свою жизнь, - ответил он.
– С тех пор, как мне исполнилось десять, я обхожу Говардхан каждый день. Нароттам был потрясен.
– Каждый день в течение восьмидесяти лет? Сколько же это всего парикрам?
– Количество неважно, - сказал садху.
– На парикраме вокруг Говардхана сердце очищается, и постепенно в нем просыпается любовь к Кришне. Нароттам задумался над словами садху. Потом он заговорил: - Мой духовный учитель - ученик Шрилы А.Ч.Бхактиведанты Свами, который покинул Вриндаван в преклонном возрасте, чтобы распространить любовь к Кришне по всему миру.
– Я знаю о Свами Бхактиведанте, - отвечал садху.
– Мой духовный учитель помогает своему гуру выполнять миссию, - продолжил Нароттам.
– Он рассказывает о славе Вриндавана в таких местах, как Восточная Европа и Россия. И каждый год во время месяца Карттика он водит группу преданных на парикрамы по Врадже. Глаза садху округлились.
– О, это очень хорошо, - сказал он.
– И куда бы он ни путешествовал, он берет с собой Говардхана-шилу, - сказал Нароттам. Глаза садху расширились еще больше, и он произнес: - Это действительно, просто замечательно. Они продолжили читать джапу. Разглядывая садху, Наротам отметил, что тот носит две нити крупных бус из Туласи. Одни были темными, отполированными за долгие годы, на них висела большая серебряная кавача. Вторые кантхималы были поновее, и бусины были меньше по размеру. Внезапно Нароттаме пришла в голову идея. Вдохнув поглубже, он начал: - Бабаджи Махараджа, я заметил, что у Вас две нитки крупных кантхимал на груди. Он сделал небольшую паузу.
– Как Вы думаете, могу я получить одну, в подарок моему духовному учителю? Садху перестал повторять мантру и задумался на несколько минут.
– Да, - ответил он.
– Я могу их отдать. Нароттам остолбенел. Он и не надеялся, что садху согласится отдать их. Но тот постелил свой чадар на землю, бережно положил на него свои четки. Затем снял с себя бусы поновее.
– Я вырезал их сам, - и с этими словами опустил их в руки Нароттаме. Нароттам разглядывал бусы и не мог поверить в свою удачу. Но он поднял глаза, и взгляд его застыл на груди у садху, на хорошо видимых теперь старых кантхималах. Бусы были искусно вырезаны из узловатого дерева и выглядели так, будто были из другой эпохи. Что-то мистическое было в них.
– Бабаджи, - проговорил Нароттам чуть не умоляюще.
– Мой духовный учитель был бы более благодарен за старые. Глаза садху вновь округлились. Он стал перебирать бусины.
– Их подарил мне один садху сорок лет назад, - сказал он.
– Он получил их от своего гуру, когда был маленьким мальчиком, а тот получил их от своего гуру за много лет до этого. Им больше сотни лет. Нароттам потерял всякую надежду.
– Я тысячи раз обошел холм Говардхана в них. Каждый день, живя здесь, я омывался в Радха Кунде. Они вобрали в себя духовную силу всех молитв и мантр, что я прочитал, обращаясь к Гирираджу, - произнес садху. Нароттам закивал и продолжил повторять мантру. И тут садху снова заговорил: - Но я буду счастлив отдать их твоему гуру. Скажи ему, чтобы он продолжал рассказывать о славе Вриндавана, где бы он ни был. Он снял старые бусы Туласи с серебряной кавачей и бережно передал Нароттаму в дрожащие руки. Нароттама сидел, разглядывая прекрасные бусы, трансцендентное произведение искусства, пропитанное преданностью святого.
– Но ты мне должен вернуть те бусы, - рассмеялся садху.
– Что это за бабаджи без бус? Нароттам отдал бусы поновее, а старые убрал в сумку.
– Ну хорошо, - улыбнулся садху.
– Теперь давай продолжим нашу парикраму. Гирираджа-Говардхана ки джая! Он встал и зашагал так быстро, что Нароттам с трудом поспевал за ним. "Сколько же сил у этого садху", - думал он. Чем быстрее тот шел, тем громче повторял джапу, и вскоре Нароттам совсем отстал. Садху все удалялся и, наконец, сосредоточенный на своем ежедневном ритуале обхождения Говардхана, исчез. Нароттам остановился и заглянул в сумку, проверить, уж не пригрезились ли ему священные бусы. "Гурудева будет так счастлив", - думал он. Сидя в своей комнате, я завороженно слушал историю Нароттамы. Он закончил говорить, наконец достал бусы и вложил их в мои ладони. Когда я взглянул на них, то понял, что обрел дар безграничной милости. Я медленно надел бусы и повернулся к Нароттаме.
– Как они смотрятся?
– Ну, они достаточно большие, - ответил он.
– Обычно преданные такие не носят.
– Тем не менее, я должен их носить, - сказал я.
– Это подарок святого. Кроме того, они наполнены духовным могуществом. Через несколько дней я уезжаю в Бразилию, и в течение семи недель буду проводить там фестивали. Эти бусы будут меня вдохновлять, когда я покину святую обитель Вриндавана. Я возьму Вриндаван с собой.
– Да, - ответил Нароттам.
– Благословение подоспело вовремя. Я стал изучать бусы и спросил Нароттаму, что находится в каваче. Тень смущения скользнула по его лицу, и он покраснел.
– Я забыл спросить, - ответил он.
– Как же так, - вздохнул я.
– Ты не спросил садху, что внутри кавачи?
– Нет, Гуру Махараджа. Я был ошеломлен всем этим.
– Ладно, - сказал я.
– Это только прибавляет таинственности этому делу. Что бы там ни было в каваче, оно преисполнено духовного могущества и ценности. Я прижал бусы к груди и вернулся к воспеванию мантры. "Я буду носить это освященное ожерелье до конца жизни, - думал я.
– И однажды, как и этот садху, передам его другому преданному, кому его сила будет во благо". Я вспомнил, как в 1972 году Шрила Прабхупада милостиво вручил мне дхоти из своего чемоданчика. "Подарок Вайшнава - очень особенная вещь, - сказал он.
– С ним нужно обращаться со всем почтением".

Дорогой Пурначандра Госвами, Пожалуйста, прими мои самые смиренные поклоны. Слава Шриле Прабхупаде! С великой скорбью я узнал о твоем внезапном уходе из этого мира. И хотя мы, готовясь к этим неминуемым событиям, постоянно слушаем о них из шастр, все же, всякий раз, когда они случаются, мы оказываемся неподготовленными. Вот и сейчас я с трудом могу поверить, что тебя уже нет с нами. Уход твой повергает мое сердце в глубокую печаль. Говорится, что время лечит все раны, но это утверждение неприложимо к уходу Вайшнавов. На самом деле рана становится глубже, когда мы вспоминаем о них и об их вкладе в развитие этого исторического движения, распространяющего по всему миру учение Шри Чайтаньи Махапрабху. Нет сомнений, уход твой благоприятен, ведь ты отправился назад к Богу. Пусть это и так, но мы-то все - твои духовные братья, ученики, друзья - остались здесь и горюем по тебе. Твое возвращение в духовный мир - приобретение для преданных той трансцендентной обители и трагичная потеря для нас. Не только для нас, но и для всех обусловленных душ, что могли бы тебя встретить, останься ты чуть подольше. Преданные твоего уровня всегда сосредоточены на миссии своего духовного учителя - проливать свет учения Господа во благо других. Когда такой проповедник уходит, свет этот тускнеет, и мир становится чуть темнее. Мы были друзьями. Бывает, люди роняют небрежно: "О, это мой друг, и этот тоже" или "Да я его знаю. Он мой друг". Но дружба в сознании Кришны - это не что-то легковесное. Только по особой милости Кришны можно стать кому-то дороже жизни. Такая дружба основывается не на общности материальных желаний, она формируется и развивается в служении гуру и Гауранге. И она углубляется и становится все более нектарной благодаря опыту счастливой совместной проповеди сознания Кришны. Товарищеские отношения, которые сложились у нас во время проповеди в Англии, России и Индии, всегда вдохновляли меня. Казалось, что у нас была естественная тяга друг к другу, хотя мы и были очень разными. Ведь говорится, что противоположности притягиваются. Я по своей природе более открытый и общительный, а ты из-за своего смирения частенько был застенчивым и сдержанным. И все же нас, таких разных, объединяло много общего: киртаны, лекции и ежегодные поездки в Шри Вриндаван хаму. Фактически, это твое стремление к Враджа-бхакти, твой решительный настрой достичь ее, ради чего ты старался приезжать в Шри Вриндаван дхаму при любой возможности и оставаться там как можно дольше, совершая бхаджан, и покорили меня. Ты часто проводил карттику в дхаме, изучая шастры и повторяя святое имя с неустанным вниманием. Благодаря своей начитанности ты глубоко понимал священные писания и обладал уникальной способностью делиться своим пониманием с другими. Это было видно во время твоих лекций и семинаров, - они всегда пользовались успехом у преданных. Ты проповедовал всего в нескольких странах и не был широко известен в ИСККОН, потому я был счастлив, когда в Джи-Би-Си по достоинству оценили твои способности и поручили создать и возглавить Комитет по соответствию шастрам. Я никогда не забуду, как однажды твое знание писаний выручило меня, не обладающего такой глубокой эрудицией, в трудной ситуации. Как-то во время карттики я присоединился к большой парикраме, направлявшейся к Вишрама Гхату на границе Вриндавана и Матхуры. Возглавлял ее Радханатха Свами, и там были многие мои прославленные духовные братья: Дина Бандху Прабху, Бхакти Чайтанья Махараджа, Б. Б. Говинда Махараджа и другие. Сотни преданных со всего мира заполнили множество автобусов, и мы отправились на парикраму. По милости Кришны я сидел рядом с тобой. Тут мы получили сообщение от Радханатхи Свами, что всех духовных братьев попросят сказать несколько слов. Я забеспокоился, потому что знал очень мало (если не сказать, ничего не знал) об играх, которые проходили в Вишрама Гхате. Когда я сказал тебе об этом, ты улыбнулся.
– Я тебе расскажу, а ты запиши, - сказал ты, - а потом будешь опираться на свои записи во время рассказа. Ты стал описывать игры, происходившие в Вишрама Гхате, в мельчайших деталях, вставляя забавные истории и откровения, так, как это сделал Вишванатха Чакраварти Тхакур и другие. Ты посоветовал мне перечитать записи, пока мы добираемся до этого святого места, чтобы, когда я начал говорить о том, чем ты со мной поделился, это выглядело естественно. Прямо перед нашим прибытием ты досконально проверил меня, чтобы убедиться, что я говорю от всего сердца. Мы приехали в Вишрама Гхат. Около семисот преданных расселись в этом благодатном месте, а наши духовные братья сели лицом к ним. Меня попросили выступить первым. Я занял место у микрофона и взглянул на тебя, а ты подмигнул мне, давая понять, что все будет хорошо. Я начал говорить, и поскольку не раз перечитал свои записи, описания игр и развлечений просто полились у меня из уст. Это было удивительным, трансцендентно приятным переживанием. После этого многие преданные подходили поблагодарить меня за речь, - даже Радханатха Свами.
– Я и не предполагал, - сказал он, - что ты такой расика-бхакта со столь глубокими реализациями и таким пониманием шастр. Я не мог не признаться ему, что узнал все это от тебя всего час назад. Так я был спасен, и никто не узнал о пробелах в моих познаниях, - благодарю тебя за это еще раз. Ты был моложе меня и в этой жизни занимался преданным служением меньше лет, чем я, но ты был более продвинут во всех отношениях. Я так сожалею, что в этой жизни ты не получил того признания, которого заслуживал. Иногда такое признание предоставляет преданному лучшие условия, чтобы делиться своим пониманием и опытом с другими людьми, обретающими все блага от подобного общения. На Земле так мало людей, подобных тебе, Махараджа, так мало тех, кто готов пожертвовать всем и вся ради проповеди миссии Господа Чайтаньи Махапрабху. Особенно после принятия санньясы, ты целые дни напролет был занят, делая столько всего, чтобы делиться своей удачей с другими. Мне будет тебя не хватать. Твоим духовным братьям и сестрам будет не хватать тебя. Твоим ученикам будет не хватать тебя. И людям в Боснии, Хорватии и России будет не хватать тебя, хотя они этого могут и не знать. Воистину великое бедствие, катастрофа обрушилась на общество - ушел верный и талантливый Вайшнав, который занимался высшей формой благотворительности. Сотни миллиардов невежественных душ не могут сравниться с одним смиренным Вайшнавом, подобным тебе. Мир не знает, кого он потерял. Однако мы знаем, и потому помним о тебе, сохраняя в своих сердцах. И думаю, что мы не одиноки. Служение, совершенное тобой и преданными, подобными тебе, будет признано обитателями высших планет. Почему бы и нет? Можно не сомневаться, твой духовный учитель, Шрила Прабхупада, оценил тебя по достоинству, а он - это все полубоги, вместе взятые. В день церемонии самадхи, я, как и многие другие, с почтением предлагаю тебе мои последние, самые смиренные поклоны. Я буду считать великой удачей, если в следующей жизни мне вновь посчастливится заниматься служением рядом с тобой.

Глава 13

21 января 2011 г. Подношение любви

Дорогой ББ Говинда Махараджа, Пожалуйста, прими мои самые смиренные поклоны. Слава Шриле Прабхупаде! Мне жаль, что я не могу быть с тобой в Москве в этот благоприятный день празднования твоего шестидесятилетия. Я далеко, но думаю и вспоминаю о тебе весь день. Да и как иначе? Ведь ты лучший друг, что когда-либо был у меня. На протяжении многих лет, что мы знаем друг друга, ты показываешь это снова и снова. Любые близкие отношения подразумевают глубокий любовный взаимообмен, и мне кажется, мы обрели его за 25 лет нашей дружбы. Самое главное, что мы вместе учились ценить святые имена, шастры и трансцендентную обитель Господа. Это и стало основой наших отношений и сделало их настоящими и незыблемыми. Честно говоря, многое я полюбил в сознании Кришны благодаря общению с тобой. Твои киртаны стали легендой и никогда не выйдут из моды. Как десятилетиями остается популярным уникальный стиль воспевания святых имен Вишнуджаны Махараджа, так и твой стиль бхаджанов и киртанов будет знаменит еще многие столетия, - я убежден в этом. Когда ты даешь лекции по своей любимой книге "Брихад-Бхагаватамрита", ты высвечиваешь и проясняешь слова Шрилы Санатаны Госвами. Для многих из нас очевидно, что он и другие ачарьи даровали тебе свои благословения. А как ты готовишь? В наши дни лишь у нескольких редких душ есть возможность попробовать блюда, приготовленные тобой. Я один из них, и я знаю, что ты можешь взять обычную картошку, добавить специй, перемешать и каким-то образом придать блюду такой вкус, как будто оно спустилось прямо с Вайкунтхи! А твоя дружба: мне, как и многим другим, посчастливилось стать твоим другом. Ты очаровываешь людей своими качествами и вдохновляешь служить Господу как можно лучше. Многие считают тебя своим другом, жаждут твоего общения и ценят твои доброту, юмор и заботу о них. Как повезло тем, кто общается с тобой: хотя у тебя много важных дел, ты всегда доступен для тех, кто в тебе нуждается. А твой юмор делает светлее даже самые сложные моменты жизни. Некоторые удачливые преданные на себе прочувствовали, на что ты готов пойти, чтобы помочь им и вдохновить. Хороший пример - наш духовный брат Бхуддхиманта дас, стойкий распространитель книг, в конце 1970-х приехавший во Вриндаван оставлять тело, - его мозг был поражен раком. Ты добровольно вызвался помогать ему, прикованному к постели, хотя тебя об этом и не просили. Ты жил рядом с ним, ухаживал, кормил, убирал за ним и молча терпел, когда он в бреду оскорблял тебя и пытался ударить. Я не знаю, благодарил ли тебя кто-нибудь и выражал ли свою признательность за это полное любви бескорыстное служение. Позволь мне воспользоваться моментом и сделать это сейчас от имени нашего духовного учителя, Шрилы Прабхупады, собравшихся преданных и всего нашего движения за такой удивительный пример любви к Вайшнаву и заботы о нем. Ты явил выдающийся пример того, как должен действовать тот, кто берется заботиться о других преданных. Я сочту величайшей удачей, если ты будешь рядом со мной, когда я буду оставлять этот мир. Не только потому, что я знаю, что ты будешь ухаживать за моим разрушающимся телом, но и потому, что у меня будет шанс услышать святые имена, - чистые и нектарные, - из твоих уст. Я также хотел бы поблагодарить тебя за любовь и заботу о преданных казахстанской ятры в течение стольких лет. Как львица, оберегающая своих детенышей, ты смело защищаешь свою стайку преданных в этой стране от опасных и порой жестких нападок врагов. И ты никогда не сдавался. Ты не хотел оставлять преданных на растерзание противников. Очень сомнительно, что когда-нибудь ты вернешься туда, поскольку правительство уже категорически отказало тебе в выдаче любого типа виз. Это грустно, но можно сказать, что это тоже комплимент. Это означает, что они боятся твоей силы и способности продолжать битву и выиграть её. Отказав тебе, они, на самом деле, прославили тебя. Как мне повезло, что мой друг - такой смелый воин! Другим уникальным качеством является твоя поразительная способность общаться и дружить с людьми, занимающим высокое положение в обществе. Ведя кампанию по защите своего казахстанского проекта, ты связывался со многими влиятельными персонами: послами, лидерами уважаемых неправительственных организаций, специалистами по защите прав человека и т.д. Зачастую встречи с такими важными особами формальны, сухи и безрезультатны. Но благодаря дружелюбию и добродушию тебе удавалось преодолеть неловкость, обычную для подобных встреч, и все чувствовали себя расслабленно и радостно в твоем обществе. И очень не хотелось бы говорить об этом, поскольку ты лучший из преданных, но если бы ты не был преданным, ты мог бы стать превосходным послом любой страны в любой части мира. Ты с легкостью мог бы быть госсекретарем в наших старых добрых Штатах и представлять страну - дружественно и эффективно. Но поскольку ты преданный высшего порядка, Шрила Прабхупада выбрал тебя, как и других своих компетентных сыновей и дочерей, подобных тебе, представлять себя и наших ачарьев в качестве посла, распространяющего сознание Кришны по всему миру. Я горжусь тем, что я твой друг. Ты часто говоришь, что рядом с тобой всегда находятся двое преданных: Его Святейшество Шиварама Свами слева, а справа - моя нижайшая особа. Я никогда не понимал, как мне удалось заполучить это служение. У меня много недостатков, и ты, как настоящий друг, сразу же на них указываешь. Спасибо тебе за это. Но то, что ты видишь во мне, благодаря чему позволяешь мне всегда находиться рядом, - это не мои заслуги. Я просто принимаю это как "милость, которая приходит сама собой", и в общении с тобой попытаюсь развить тот же вкус к воспеванию святых имен и умению ценить общение с Вайшнавами, что и у тебя. Я желаю тебе долгих лет. Если мое пожелание исполнится, то много-много людей - и преданных, и непреданных - вдохновятся серьезно следовать процессу преданного служения. На самом деле, гораздо больше преданных, чем ты можешь себе представить, вдохновлены тобой. Все они, вместе со мной, пользуясь возможностью в день твоего шестидесятилетия, благодарят тебя за все, что ты сделал и делаешь для нас. И последнее (по порядку, но не по значимости) - спасибо тебе большое, что присматривал за мной и защищал последние шесть месяцев. Как только ты узнал, что мое здоровье в опасности, ты тут же появился и дал больше советов, чем содержится в медицинском справочнике. Это были простые и здравые советы, в любящей и заботливой форме. Я изо всех сил постараюсь следовать им, - ведь тогда я смогу оставаться рядом как можно дольше и получать благо в бесценном общении с тобой. Спасибо тебе, мой дорогой друг и духовный брат. Как всегда, остаюсь справа от тебя,