Дневник. 1918-1924
Шрифт:
Разговор переметнулся на «таинственный» дневник профессора Эрмитажа Альфреда Кубе. Оказывается, он скрупулезно ведет записи, кто, когда и по какому поводу его обидел, какие были недоразумения с лучшим его другом Владимиром Кузьмичом Макаровым. Представляю изумление, когда добрейший Макаров узнает, каким он запечатлен своим лучшим другом!
Оказывается, вчера из Москвы нагрянул десант музейных деятелей — самых боевых искусствоведов, известных авторитетов, таких как А.Эфрос, Н.Машковцев, Н.Романов, Т.Трапезников во главе с И.Грабарем. Последний всегда останавливался
Заседание Совета Эрмитажа совместно с москвичами. На помощь к ним пришел заведующий академическим центром НКП Кристи. Я смотрю на Грабаря и думаю, когда он поддался соблазну дьявола. Поистине неисповедимы блуждания человеческие. Странно видеть друга Грабаря в роли современного чуть ли не мародера. Так ополчаться на то, что было и ему свято и дорого, — это граничит с безумием. Что им двигает сейчас: страх, азарт, трусость, помрачение ума? Неужели и меня могут когда-нибудь науськать, как песика?
Вот она реальность, вот откуда исходят судороги искалеченного сознания.
Грабарь: Мы приехали как друзья, с довольно узкой задачей: выявить произведения искусства для музеев Москвы. Мы не выступаем как директивная миссия…
Я: Перечисленные вами предметы для изъятия представляют основу первоклассных музеев, что вы из них можете сделать, вырвав из слаженного ансамбля?
Грабарь: На каждое изъятие будет составлен соответствующий протокол…
Эфрос: Безусловно, важно полное согласие. Мы рассмотрим каждый фонд, каждый запасник. Остается лишь сообща определить: что вам, что нам.
Грабарь: Завтра мы должны совместно рассмотреть спорные вопросы, осмотреть фонды и запасники.
Тройницкий: О, тревога не утихает. Эрмитаж и Русский музей бурлят. Необходимо сотрудников успокоить. Они полны догадок, спрашивают, что готовить для отправки в Москву и целесообразно ли это? Одни догадки. На что еще намерены покуситься наши любезные друзья из столицы? В такой нервозной обстановке невозможно осмотреть фонды и запасники, определить судьбу каждого экспоната, веками связанного с Петербургом.
Машковцев: Вполне естественно, что беспокойство растет. Нас не так поняли. Мы задерживаем выполнение нам порученного и нами намеченного. Допустите нас в фонды и запасники.
Макаров:
Грабарь: Реквизируется музей бывшей Академии художеств. Ставится вопрос о реорганизации московских музеев. Окончательно пересмотрены разные проекты. Работы протекают в сложной обстановке. Нужду массы музеев нельзя удовлетворить без жертв петербургских музеев.
Кристи: Получил сведения, что Луначарский намерен что-нибудь выделить для создания в Москве музея мирового значения.
Вопрос: Насколько планируется обезобразить наши музеи? Сможет ли государство ограничить этот произвол?
Грабарь: Создать в Москве музей, подобный Эрмитажу, не можем. Но Москва не должна быть захудалой провинцией музейного дела. Сейчас стоят задачи пополнения всех музеев России не только количественно, но и качественно. Общие вопросы будут решаться на музейной конференции. Изменится взгляд на строительство провинциальных музеев, созданных после 1918 года.
Ятманов: Правительство безусловно проявляет заботу о музейном деле. Но многое зависит и от нас, как мы используем эти возможности. Мы уже приступили к деловой работе, но она идет туго. Москва обязана выделить для наших музеев определенное число экспонатов. Комментарии тут не нужны.
Удаленков ратует за сотрудничество с Москвой.
Грабарь: Мы уже пришли к единому решению. Петроградцы вправе искать в Москве то, что им нужно. Сначала сделаем эту работу, а потом решим — по соображениям благородства, помимо Москвы, заняться перераспределением.
Кристи: Нам важно выслушать присутствующих. Принципы их положим в основу деятельности.
Эфрос: По-видимому, первую задачу решили, перейдем ко второй — хранения уже на местах произведений искусства.
Ятманов: Я хотел поддержать наметки, чтобы было ясно до конца, кто займется распределением. Я мечтаю об организации принципиального подхода.
Грабарь: Мы занимаемся подбором экспонатов для музея западного искусства в Москве. Либо вы хотите еще что-то сказать? Не хотите. Но вы должны помнить, что мы не конфискаторы.
Я: Исходит все от вас, из вашего плана. Или это случайный наскок?
Грабарь. Единая музейная воля. И Петроград и Москва должны быть объединены.
Кристи: У нас полное единодушие и общая точка зрения. Мы должны это зафиксировать. Петроград идет навстречу москвичам. Вы обещали собранию рассказать, что делается в интересах планового развития музеев. Что может поступить из московских музеев?
Машковцев: Мы не считаем себя уполномоченными делать такие заявления.
Грабарь: Мы за развитие петербургских музеев, это наша общая и единая цель. Поэтому предоставьте нам инвентари. И мы рассмотрим наличие возможностей для выделения экспонатов и для пополнения.