Дневник

Преподобный Никон Оптинский

Я перенес три смерти близких мне людей: дедушки, бабушки и папы. Более других на меня повлияла смерть дедушки: это была первая смерть, первая скорбь после счастливой детской жизни (мне было лет 11–12). Но как долго скорбеть веселому, здоровому мальчику, окруженному толпой шалунов? Две следующие смерти я перенес гораздо легче, ибо тогда, после детской впечатлительности и чувствительности, уже начало меня охватывать мое «окамененное нечувствие». Поэтому я не могу войти в положение кумы, но сочувствую ей. Спаси ее, Господи! Блажен, блажен монах, отвергший все, не знающий таких скорбей, забот, работающий единому Господу. Тем более блажен истинный монах, ибо беспечальной земной жизнью он достигнет вечного блаженства,

жизни нескончаемой.

12 августа 1908 г.

7–го числа в Оптину принесли икону Калужской Божией Матери. Ее приносят, как говорят, каждый год 8–го числа в 3.30 утра. Я будил братию, и мы пошли за иконой в монастырь. Принесли ее прямо в церковь, отслужили молебен в новом храме, потом, приложившись к ней, понесли в храм Предтечи, затем к батюшке о. Иосифу и далее по келиям. Это мне понравилось. А когда ходили во время Крестного хода вокруг монастыря, было много мирских, очень суетливо. Но я знал, что быть на Крестном ходе необходимо, и потому только не ушел.

Как же я рад был, когда опять вошел в Скитскую ограду! Шел я обратно в Скит с о. Арсением. Как ни осуждаю я по своей гордости скитскую братию, а все же считаю ее родною, своею. На Крестном ходу я чувствовал себя чужим и старался быть поближе к скитским, приятно было идти рядом с кем-либо из братии. Я все более и более начинаю любить Скит, и все то, что в нем прежде мне не нравилось, начинает нравиться. Слава Тебе, Боже!

15 августа 1908 г.

Хотел я еще записать рассказ о. Иоанна (Ивана Васильевича Полевого). О. Иоанн — хороший человек. Однажды мы говорили с ним о смерти, и он рассказал:

— Послушайте, я вам расскажу один случай (я вам, кажется, не рассказывал этого). Был у меня родственник, а у него — дочь либерального образа мыслей. Он был человек крутой, но ходил в церковь каждое воскресенье, Бога признавал, других подробностей я не могу сказать. Он заболел и был плох, но не настолько, что можно было бы ожидать его скорой смерти. Однажды дочь сидела на стуле среди комнаты, а он лежал на диване. Вдруг дочь видит: он начинает во что-то всматриваться все более и более, и на лице его изобразился ужас. Лицо приняло ужасное выражение, глаза выкатились… Он со все большим ужасом по-прежнему всматривается… и… скончался. Дочери его стало так страшно, что она выбежала с криком из комнаты и, выбежав, упала. Ее, конечно, подняли, успокоили… Очевидно, что он видел бесов. Потом, когда его хоронили, ехали в одной карете я, его дочь и старик-доктор, человек со скептическим духом, но умный. И ему эта дама рассказала, как умер ее отец, заключив: «Что же, от боли это он так изменился сразу? Чем это объяснить?» — «Нет, он что-нибудь увидел», — отвечал доктор. На самом деле, какой от боли может быть ужас? От боли может изобразиться на лице страдание, но не ужас. Спаси нас, Господи, и помилуй! (Он перекрестился). Да, как ужасен этот переход из этой жизни в мир духов для человека, живущего плотскою жизнью!..

А вот какой случай был с моим дедушкой, — продолжил о. Иоанн. — Он заболел предсмертною болезнью. И вот однажды он говорит своей жене, моей бабушке: «Аннушка! Видел я бесов!» — «И что же?» — «Да я сказал: Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешнаго! — И они от меня и побежали».

Эти рассказы хорошо повлияли на меня, и я решил их записать.

21 августа 1908 г.

Когда Батюшка говорил, насколько нам нужно соблюдать пост, он сказал, что надо есть досыта, только не пресыщаться:

— Кушайте, сколько требуется вам, и не смущайтесь. Измерьте свою потребность. У всякого человека своя потребность. Иному нужно сорок ложек, чтобы быть сытым, другому — двадцать, третьему — даже десять. Вот и измерьте. Удобнее всего это сделать, посчитав, сколько требуется

вам ложек пищи, чтобы быть сытым. А сколько другие едят, не смотрите, — это их дело…

Как-то тоже пришел я к батюшке, сказал, что было нужно, и хотел было уже уходить, как Батюшка (спаси его, Господи!) вдруг сказал:

— У меня есть до вас дело, погодите…

Затем он ушел к себе и, возвратившись через несколько минут, дал мне один фунт чая Губкина — Кузнецова, в два рубля. Мы стали говорить о чае, о чайных фирмах, и Батюшка сказал:

— Пока есть, слава Богу, большие и богатые фирмы русские, мы еще можем получать более или менее хорошие чаи. Но везде пробираются евреи. Везде кричат: «Высотский! Высотский!» А какой у него чай? — Он в чай подбавляет дубильной кислоты. Его чай в два рубля тридцать копеек, кажется, должен быть хорошим, но я сравнил его с нашим братским в один рубль шестьдесят копеек (Губкина — Кузнецова), так наш гораздо лучше. Удивляюсь, как он может конкурировать с большими нашими русскими фирмами в Москве, в Петербурге!.. Страшно подумать, чем они (евреи) будут поить нас, когда возьмут верх над русскими. Я уж не доживу, а вы доживете до таких времен, попомните мои слова.

Слава Тебе, Господи, что я здесь, в Скиту, а не там, в миру, где это чудище — мир то и дело глотает души человеческие.

29 августа 1908 г.

Несколько дней назад со мной случилось несколько греховных происшествий более обыкновенного, так что я как-то почувствовал, что я — грешный человек. Прихожу вечером к Батюшке на благословение, не успел еще и слова сказать, как он сам начинает говорить:

— Все человечество можно разделить на две части: фарисеи и мытари. Первые погибают, вторые спасаются. Берегите это сознание своей греховности. «Боже, милостив буди мне, грешнику!» (ср. Лк. 18, 13) — вот эта молитва прошла уже почти два тысячелетия. Но смотрите, мытарь хоть и сознает себя грешным, но в то же время надеется на милость Божию. Без надежды нельзя спастись… Господь сказал: «Я пришел спасти не праведных, а грешных» (ср. Мф. 9, 13). Кто здесь разумеется под праведными? Это, конечно, относится к людям, хотя и не сознающим своей греховности, но все-таки грешным. Но также это сказано и про бесов. Ту гордыню, в которой они стоят пред Богом, мы себе даже представить не можем. Мы не можем понять, с какой ненавистью относятся они к Богу. Но «Бог гордым противится, а смиренным дает благодать» (Иак. 4, 6). Почему не сказано, что Бог противится блудникам, или завистливым, или еще каким-либо, а сказано, что именно гордым? Потому что бесовское это свойство. Гордый становится как бы уже сродни бесу.

Еще Батюшка рассказал про одну девицу, приехавшую сюда с сестрой и матерью, что она одержима бесовской силой и повредилась умом, хотя ее ум, сознание, иногда возвращаются, как например, тогда, когда она была у Батюшки и очень просила его, чтобы он спас ее. Батюшка говорит: «Я спасти не могу, спасает только один Бог». — «Но ведь через вас же, Батюшка», — сказала она.

— Видите, — сказал мне Батюшка, — начинает рассуждать, а на гостинице свою мать бранит всякими скверными словами. Такого там шума наделала! Ругается, кричит, стекла в окнах побила. Какая бесовская сила движет ею!

7 сентября 1908 г.

Сегодня память старца о. Макария — день его кончины. Вчера за бдением, вместо обычного чтения поучений, Батюшка немного сказал о старце. Очень хорошо сказал. Между прочим, Батюшка сказал, что в письмах о. Макария разъясняется, как нужно читать и понимать в настоящее время святоотеческие древние писания. И Батюшка благословил всем прочитать или жизнеописание («к сожалению, очень краткое; его жизнь вполне необъятна»), или какой-либо том его писем к монахам. «А то мы его совсем забыли» (то есть о. Макария).