Дневники Фаора. Ламий в мегаполисе
Шрифт:
– Ты уверена? – лепрекон даже не скрывал своей жалости к бедолаге. – Рину ежегодно отваливают дорогущие подарки.
Были готовы исполнить практически любую его блажь. Лишь бы не радовал никого своим «несравненным вокалом».
Пленник не представлял, что за кошмар его ожидает в самом ближайшем будущем. Если тот не соизволит поделиться важной для нашей команды информацией. Леперкон едва слышно проворчал:
– На твоём месте я бы быстренько ответил на вопросы Ваутитсы да отправился туда, откуда выполз. Фаор быстро запеленгует, где ты подключился к тренировочному
Кровосос лишь мрачно сверкнул янтарными глазами, но не издал ни звука в ответ.
– Дело твоё, но потом не ной, что тебя не предупредили о последствиях неверно принятого решения! – капитан нашей команды деловито проверил, включена ли запись и сохранились ли доказательства, что сначала попытались разобраться с проблемой вполне цивилизованными методами.
Алёна протянула мне затычки из арсенала тех, что глушили даже «Песнь Сирены». Это специальное умение вампиров, которое позволяло им зачаровывать игрока другой расы и не действовало на себе подобных. Я покачал головой, отказываясь, но девушка сердито шикнула на меня и прошипела:
– Если станет совсем невмоготу, то сразу же затыкай уши. Последствия моего эксперимента привели к ослаблению слуха на три недели. Резкая головная боль тиранила потом ещё полгода! Не дури, Фаор! Не знаю, в кого там тебя превратили феи, но бережёного бог бережёт! Уж прости за такую банальность!
Увидев в серых туманных глазах искреннюю тревогу за мою судьбу, решил послушаться доброго совета. Попутно поймал на себе задумчивый взгляд пленного ламия. Бедолага, как ни старался, так и не смог определить, кого дурным северным ветром надуло в столь разномастную команду.
Рин специально взлохматил рыжую шевелюру для большей колоритности, от чего принял ещё более дикий вид. В синих глазах появилось странное выражение. Оно мне абсолютно не понравилось. Остальные из моей банды тут же приняли все необходимые меры предосторожности.
Впрочем, потом я был несказанно благодарен Алёне за то, что она настояла на том, чтобы в моем арсенале были высококлассные затычки. Именно их вместо наушников предпочитает Танатос. Когда его подчинённые проходят через очередной виток коллективного ада под лаконичным названием «Учебные и тренировочные стрельбы».
Когда я снова заглянул в лицо Боевой Букашки, то ужаснулся. В бездонно-синих глазах появилось какое-то непередаваемо хищное выражение вселенской скорби. Узнать весельчака полулепрекона в незнакомом господине было почти невозможно. От него отчётливо веяло смертью. Даже мне стало совсем уж жутко. Честно говоря, в первый раз в жизни меня настолько удивили.
В подобный ступор меня удавалось ввести разве что Иветте. Только она – простая современная смертная. От этой ведьмочки за голову хватаются даже фурии и феи. Так что эту занозу в самолюбии Эребуса в расчёт можно не брать совсем.
Вы когда-нибудь слышали старинную любовную песенку «Быть бы мне, о Боже, ароматом яблонь», где вместо нежности и всепоглощающей любви звенело пророчество о мучительной смерти после череды жутких событий? От неописуемого вокала у меня не только кровь в жилах словно превратилась в лёд. Моя душа трусливо попыталась выскочить
Алёна-Ваутитса сразу просекла, что со мной что-то совсем неладно. Она лично заткнула мне уши. Затем от всей души отхлестала по щекам, выводя из ступора. Я получил осиновым поленом по «глупой башке», как она гневно выразилась, и был оттащен присматривать за пленником вместе с ней.
Впрочем, бывший соплеменник, как вы и сами поняли, меня интересовал не больше, чем серебряный кол цифрового вампира. Вместо этого я тихо таял, ощущая тепло тела стоявшей сейчас совсем близко журналистки. Хотя какой-то частью рассудка и понимал, что это не взаправду. Сама хозяйка Ваутитсы сейчас все ещё находится на отдыхе в Средиземноморье и вернётся в родные пенаты ещё не так скоро, как хотелось бы.
Напрасно Алёна думала, что наш пленник попытается сбежать. В уголках губ бедолаги запузырилась странная розоватая пена. Я в первый раз в жизни видел, чтобы пение, даже такое жестокое и необычное, подобным образом подействовало на упыря. К сожалению, своего работодателя он боялся сильнее, чем даже таких мучений. Учитывая, что ламии обладают на редкость тонким слухом. Потом раздался тихий звук, похожий на то, словно у кельтского барда на арфе лопнула серебряная струна, когда он взял чересчур уж высокую ноту.
Я первый понял, что сработал специальный предохранитель. Он выкидывал игрока из виртуального пространства, если возникала реальная угроза здоровью, рассудку или даже жизни. Нажав на специально предусмотренную мембранную кнопку, очнулся от цифровых грёз, снял шлем виртуальной реальности. Затем выпустил следящее заклятье. Оно быстро приведёт меня к логову лазутчика до того, как тот успеет улизнуть.
К сожалению, хозяин неудачливого кровососа предусмотрел все варианты развития событий. Он подготовил на случай фиаско вариант экстренной эвакуации своего саботажника.
Когда я подошёл к гостевому домику, откуда кровосос плёл свою интригу против моей команды, птичка уже упорхнула. Я почуял лишь отголоски портальной магии. По тому, что автора арки перехода отследить не смог, как ни пытался, сделал единственно правильный вывод.
Против нас играет неведомая ирландская фея. Грешным делом подумал, что по почерку уж слишком похоже на Моргану. Фаила могла быть не единственной, кому её Королева повелела основательно проредить дружные ряды команд-соперниц.
Глава 19
Алёна и остальные нашли меня минут через пятнадцать. Когда я уже успел облазить гостевой домик от пола до потолка. Чутьё настойчиво шептало: всё-таки что-то упустил. Не доверять собственным предчувствиям было глупо. Поэтому снова принялся за ещё более дотошный осмотр.
Единственная девушка в нашей геймерской команде тоже даром времени не теряла. С удивлением заметил у неё в руках какой-то весьма странный амулет, изображавший крылатую женщину. Точно такой же видел у Иветты, хотя они и несколько различались. В ответ на мой безмолвный вопрос, хозяйка Ваутитсы все же снизошла до ответа: