Дневники Фаора. Ламий в мегаполисе
Шрифт:
– Итак, кто-то посмел попытаться помешать честной подготовке к кибертурниру? Когда узнаю, чьих это рук дело, мало ему или ей не покажется! Это нарушение всех мыслимых и немыслимых традиций, законов и договорённостей!
Мы сидели тихо, как мыши в амбаре, почуявшие кота: попасть под раздачу слонов от этой дамы не улыбалось никому. Когда небожительнице показалось, что её спутники чересчур долго возятся, она отвесила старшему увесистый подзатыльник и гневно зашипела:
– Хватит копаться, Эол! Иначе так взгрею, что научишься быстрее шевелиться! Вы что не понимаете, чем грозит запертый по древнему кельтскому ритуалу призрак ведьмы, да ещё и пиктской? Если она сама распутает сдерживающие плетения, от мегаполиса и окрестностей и камня на камне не останется! Проводить
В гневе лицо Беллоны словно засветилось каким-то внутренним светом, сделав женщину ещё прекрасней. Переглянувшись с Рином, с удивлением понял, что нас посетила одна и та же шальная мысль: «Вот повезло ведь Марсу со спутницей!» – её мы тут же попытались дружно выставить вон.
Чтобы о ней никто, не дай Юнона, не прознал! Последствия такой наглости могли быть для нас слишком уж серьёзные.
Алёна, тем временем, с любопытством наблюдала за происходящим. Хотя я чувствовал тревогу девушки. Она слишком часто по роду занятий сталкивалась с такими вещами, от каких неподготовленный человек мог легко сойти с ума. Причём настолько, что потом уже никогда не вернуться адекватному восприятию окружающей действительности.
Глава 20
Аккуратные руны и пентаграммы уже покрывали не только весь пол, но и потолок и стены вблизи от двери, ведущей в подвал. Именно в его недрах таились такие опасности, справиться с какими оказалось совсем не просто даже таким специалистам, как Беллона и её бравые ларвы.
Закончив рисовать последний значок, Эол тихо сказал подчинённым:
– Ищите, тут где-то должен быть припрятан обрывок эльфийского шёлка. Скорее всего, серебристого. Точнее, цвета лунного света. Все улики и общий фон показывают, что чары сотворены ирландской феей. Только мы вряд ли когда-нибудь узнаем, чьих рук это дело. Против нас играет кто-то настолько осторожный, что даже не могу идентифицировать, какие конкретно заклятия были пущены в ход. Вы бы вытурили гражданских вон! – он с опаской посмотрел на Беллону. – Не хотелось бы так глупо потерять команду. Пиктские ведьмы, особенно, когда уже стали призраками, гораздо опаснее обычных ларвов.
Подумав пару мгновений, богиня велела нам выметаться. Потом собственноручно завозилась с дополнительными защитными контурами, щитами и сферами. Беллона совсем не хотела, чтобы из-за происков какой-то наглой выскочки компания лишилась ценных специалистов, что уже настолько сработались, что могли работать в рамках своих проектов самостоятельно. Практически не требуя никакого постороннего вмешательства.
Тут меня словно потянуло к небольшой деревянной шкатулке. Приоткрыв крышку, обнаружил там кусочек серебристой ткани. По ней угрожающе бежали кроваво-красные руны и совсем уж непонятные символы.
– Кажется, я нашёл то, что можно предложить призраку в обмен на возвращение туда, откуда пришёл, никого не потревожив.
– Да это Ключ Дольмена. Теперь понятно, почему кровосос был готов вытерпеть что угодно, лишь бы не ссориться с нанимателем. Уверена, что, второй раз, он с ней связываться не станет ни за какие деньги и милости.
– А почему вы уверены, моя богиня, что это не мужчина?
– Ключ Дольмена в этом случае бы имел иной вид: трость с серебряным набалдашником или трубка, украшенная опалами или лунными камнями. А теперь уходите. Нельзя допустить, чтобы хоть кто-то из вас пострадал. До турнира осталось жалких двенадцать дней. Вы должны с максимальной пользой использовать отпущенное время. На кону стоит честь нашей компании. Для успеха в делах
Я передал находку жене Марса и вслед за остальными вышел вон, прекрасно зная, что оглядываться нельзя. Иначе можно словить на свою голову все шишки, какие только под руку подвернутся.
Впрочем, удрать мне так и не дали. Порыв студёного ветра пригвоздил точно вампира в игре осиновым колом. Как ни пытался, а результат был только один: и на миллиметр не продвинулся к двери ведущей наружу. Самое странное, что ни у кого другого подобной проблемы не возникло.
Беллона что-то неразборчиво прошептала и взмахнула в воздухе изящным стилетом. Она, и правда, всегда носила его с собой в качестве амулета от неприятностей. «Слеза Селены» мог рубить чары так же легко, как вражеские щиты и шлемы. Богиня неистовства битвы криво усмехнулась, и освободила меня от коварных происков призрака пиктской ведьмы, недовольно проворчав:
– Даже не знаю, Фаор, чем ты ей так приглянулся, что отпускать никак не желает.
– Да кто вас, женщин, поймёт! – попробовал отшутиться я.
Жестом жена Марса сразу дала понять, что мне надо держаться от этого гостевого домика как можно дальше. Да и остальных ни под каким видом не подпускать.
Рин, почуяв неладное, устроил мне перекрёстный допрос на пару с Алёной. Потом вытащил из кармана странный оберег из дубовой древесины и, одев на мою шею, предупредил:
– Как бы ни захотелось его снять, не вздумай. Пожалуй, ещё и магически подстрахую, а то мало ли. Пиктские ведьмы и при жизни – не слишком приятные особы. Если же их вытаскивают из тихого посмертия и заставляют прикрывать чьи-то тёмные делишки, они совсем звереют. Плохо, что ты Аделе приглянулся. Убить тебя невозможно, а вот утащить в свой склеп – запросто. Или Алёну сгубить. Так что, – второй амулет оказался на шее у девушки с тем же чародейским замком. – Чтобы я вас и близко от этого опасного места не видел. Как и вас, парни! – оба программиста и по совместительству бета-тестера мрачно кивнули, но ослушаться не посмели.
Алёна с задумчивым выражением лица крутила в руках странный деревянный листочек, пытаясь разобрать вырезанные на её поверхности руны. Те были ей совершенно незнакомы. Странные «буковки» никак не хотели становиться чёткими, их очертания постоянно менялись. Журналистка подняла изумлённый взгляд на Рина и задумчиво проронила:
– Ничего подобного мне ещё в руки не попадало. А ну, признавайся, что за пакость ты нам с Фаором подсунул?
– Не пытайся прочитать, что написано. Это не под силу даже мне. Мать делала. У неё временами просыпается пророческий дар, а она – банши. Хотя умеет не только предсказывать беды и смерть и орать так, что ламии, ларвы и оборотни порскают в кусты. Точно перепуганные зайцы, заслышавшие лай королевской своры.
Я внимательно рассмотрел оба оберега и сразу заметил, что они едва уловимо различаются. В ответ на мой вопросительный взгляд Рин лениво пробурчал:
– Прочитать их может только тот, кто сам и вырезал чёрным камнем. Резцу была придана форма волчьего когтя для женщин, медвежьего для мужчин. Я не слишком-то разбираюсь во всех нюансах чар моей матушки. Сказать могу одно: работают чётко, как швейцарские часы.
Алёна и так, и этак напрягала любопытные глаза, стараясь добиться своего. Девушка не понимала, что далеко не всё тут так просто, как кажется. К сожалению, не почуяла, что если не уймёт своё любопытство, то может легко получить по носу так, что до конца дней своих полученного урока не забудет.
Я же попросту заправил украшение на кожаном шнурке за ворот рубашки и разговорился с парнями по поводу нюансов игрового процесса в «Баффи – истребительница вампиров» с учётом порезанного опыта, талантов и характеристик персонажа.
– Когда я качал своего первого Фарта, все эти драконовские методы ещё не были введены. И что посоветуете?
Димка, молодой совсем ещё парень с русой шапкой вьющихся волос и мечтательными голубыми глазами, оказался совсем не таким наивным простачком, каким хотел всем казаться. Поняв, что его подло раскусили, он недовольно пробурчал: