Дневники Фаора. Ламий в мегаполисе
Шрифт:
Впрочем, никаких вольностей допускать сейчас барда не собиралась. Его пальцы вместо осиной талии обняли воздух. Серебристый смех лишь раззадорил ловеласа, лишая остатков осторожности и властно задавив слабый писк чутья. Оно преданно и настойчиво предупреждало не в меру раззадорившегося хозяина о страшной опасности.
– Не будем терять времени попусту. Королева Фей не из тех властителей, что легко прощают своим подданным даже малейший промах. Идём скорее. Мне совсем не хочется, чтобы она превратила тебя во что-то смертное и раздавила высоким каблучком своих сапожек. Такие случаи уже
Она так многообещающе улыбнулась, что Аэль сам провёл девушку через портальную арку. Он не позволил наложенным им же самим чарам причинить спутнице хоть малейший вред.
Адела с любопытством осмотрела тронный зал своего заклятого врага и была вынуждена признать, что со вкусом у Морганы всё в порядке. А вот чувство меры, видимо, отшибло напрочь ещё при рождении. Вычурные драпировки из тяжёлого изумрудного бархата душили любого, кто дерзнул сюда войти, словно кольца голодного питона. Растительная вышивка крупными драгоценными камнями лишь добавляла массивности богатому интерьеру.
Алёна снова оказалась в теле своего персонажа, но на этот раз она больше не была простой смертной. Именно поэтому девушка не стала заморачиваться с экипировкой. Предпочла сплетённое из великолепно выделанной кожи лассо и пояс с метательными кинжалами. В изумрудных глазах, что горели из-под шапки чёрных, как полночь, волос, появилось странное выражение. Она глухим и ничего не выражающим голосом выдохнула:
– Лира и шёпот холмов,
Звенит, как хрусталь, тишина,
И пусть интриган новый делает ход,
Расплата уже близка...
Все карты спутаны вновь,
В душе полыхает пожар!
От зеленоглазой мечты
Убийцу бросает в жар.
Затмит в одночасье страсть
Мышиный разума писк,
И Королева Теней
Испустит горестный крик.
Её поражение ждёт
От той, что взыщет долги,
И каждый нечестный игрок
Получит свои пироги.
При этом цифровые глаза цвета сочной летней зелени глянули на мир глухой полночью. На губах заиграла загадочная улыбка, больше похожая на стальное лезвие меча, прижатое к горлу главного виновника всех твоих бед и потерь. Впрочем, через пару мгновений все прошло. Теперь голос девушки прозвучал несколько озадачено:
– Я не помню ни слова из того бреда, который сейчас несла. Это что – личное проклятье любой банши: говорить то, что потом не оставит в твоей памяти и следа?
– Увы, это так! Моя мать частенько жалуется на такие же сложности и просит отца, братьев и сестёр записывать изречённые пророчества. Чтобы потом разобраться, что к чему, но уже в спокойной обстановке, – с нотками сочувствия озадачил журналистку Рин и мрачно обвёл своих компаньонов предостерегающим взглядом.
– Не волнуйся, Алёна. Всё сохранено. Потом почитаешь, когда будем делать перерыв между цепочками квестов, – Горан протянул девушке блокнот, в нём лепрекон успел записать туманные строчки предсказания.
Тут из куста жасмина на нас вывалился незнакомый упырь, спеленал журналистку каким-то хитрым заклятием из нового арсенала Детей Ночи и испарился вместе со своей жертвой. Только ему было неоткуда знать, каковы последствия столкновения с разъярённой банши
Девушка почувствовала, что я переместился за ней и её похитителем, не колеблясь ни минуты. Не тратя время на раздумья, прыгнул в портальную арку, вспыхнувшую чудесным радужным светом. Преследуемый мной вампир активировал какое-то незнакомое плетение. Меня, точно слепого котёнка, вышвырнуло обратно, крепко приложив спиной об стену древних развалин. Здесь наша пати нашла приют на ближайшие десять уровней кача.
Даже я сумел встать и немного прийти в себя далеко не сразу. Прекрасно понял, что обычного смертного уже бы отключили от игры. Тут же отправили в госпиталь в лучшем случае с многочисленными переломами и внутренними травмами. Причём летальный исход виделся весьма вероятным. Когда попытался запеленговать нашу пропажу, Горан и Рин одновременно набросились на меня и заставили прервать использование целой череды специальных игровых талантов.
Капитан команды прошипел:
– Угомонись, Фаор, в моей крови тоже поют отголоски пророческого дара. С Алёной все будет хорошо, а с вот тобой – нет. Она скоро вернётся, изрядно напакостив своим похитителям. Знаешь, как и почему?
– Нет, – прошипел я, пытаясь вырваться и, сломя голову, помчаться на выручку к зеленоглазой цифровой стерве.
Её характер со сменой сути стал ещё сложнее и опаснее.
Раньше девушка ассоциировалась у меня с обоюдоострым клинком, мирно отдыхающим от ратных подвигов в сафьяновых ножнах. Теперь же он покинул их и был готов отведать крови любого, кто посмеет встать между ней и победой команды в предстоящем состязании.
Только, к сожалению, интриганы мало себе представляли, на что может быть способна обиженная банши. Особенно если в её крови проснулась древняя, как мир, жажда мести и крови.
– Нам надо выявить все сильные и слабые стороны нашей геймерской расы. Иначе мы проиграем, даже не начав состязания. Даю слово, что те, кто вздумал играть нечестно, горько пожалеют о своём поступке. Она видела, что ты пытался помочь, и оценила твой благородный поступок.
Наш предводитель сразу понял, что смысл его слов до меня так и не дошёл. Поэтому активировал особый талант Истребителей. Умение погрузило меня в сон до той поры, пока пропажа сама не объявится. Сияя как начищенный серебряный кулон от гордости, что смогла утереть нос мерзким интриганам. Наглецы вздумали пытаться навредить банши.
В это самое время пиксельный кровосос совершенно напрасно праздновал победу. Он приволок свою, как наивно считал, законную добычу туда, где собралась команда с Изумрудного острова. Именно её тайно и профинансировала сама Королева Фей.
– Ничего личного, тюфяк дырявый с гнилой соломой вместо мозгов! – промурлыкала Алёна.
Она легко выскользнула из мужских объятий и придирчиво рассмотрела нахалов, которые посмели сунуть свои носы туда, куда их совсем не просили.
– Ну что, мальчики, я так и не решила, на кого мне обрушить свою месть. Мой похититель, честно говоря, мне совершенно не понравился. Мало того, что слабак, так ещё и редкостное хамло. Вкуса же у него нет и на ломаный медный грошик!