Дневники Фаора. Ламий в мегаполисе
Шрифт:
– Ты совсем с ума сошёл? Сам же знаешь, что я люблю кровь смертных гораздо больше, чем самую сладкую и хмельную наливку. Более сильное действие на меня оказывает лишь рукоплескавший в овациях зал. Вот я и пробралась туда, где моя музыка будет сродни взорвавшейся в центре восточного базара бомбе.
– Зачем ты обманываешь меня, Ланн? Кто он? Назови его имя, чтобы я мог лично сломать ему шею и навсегда отвадить от моей избранницы!
– Аэль, котик, что-то никак не припомню, чтобы ты говорил мне о своих чувствах
– Нет, только тогда, когда какой-то ухарь пытается отнять у меня единственную женщину, что имеет для меня ценность!
Тут на счастье барды сама Моргана велела ей развлечь свою дворню балладами о любви и могуществе детей богини Дану. Обворожительно улыбнувшись мечущему громы и молнии кавалеру, интриганка счастливо избежала неудобных расспросов.
На душе у Аделы цвели яблони и пели весенние пичужки. Она и не думала, что сид, который лично оборвал нить её жизни и отдал в услужение Королевы Фей, потеряет голову от нового облика пиктской ведьмы.
«В участи Ланнан Ши есть свои плюсы. Особенно, что касается музыки, вокала и мужчин. Никто, кроме Алёны, не в курсе, кто я такая, а эта банши умеет хранить и свои, и чужие секреты понадёжнее мертвеца».
Рин, проторчал в серверной последующие два дня, строго следя за тем, чтобы ни одна живая душа не узнала, что игровая среда пришла в своё нормальное состояние. Судя по весьма шкодливому выражению в пронзительно-синих глазах, он заготовил целый воз чудесных подарочков. Специально для тех, кто считает себя вправе пускать в ход весьма грязные приёмы из арсенала Волшебного народа.
Снова оказавшись в пиксельной реальности, я с радостью увидел столь уже полюбившийся мне арсенал: лёгкие луки с серебряными стрелами, не оттягивающие до пупа руки, прямые мечи, засапожные ножи и великолепные стилеты.
Они, несмотря на обманчивую хрупкость, могли поспорить в смертоносности и эффективности практически с любым холодным оружием ближнего боя. Наша единственная дама с тихим возгласом восторга тут же в нём и окопалась. Всё было по-простому свалено прямо на травке у остатков крепостной стены.
Из тени развалин, где притаилась не ясно как пробравшаяся на чужую территорию ведьма. Она никогда не была частью игрового процесса пиксельного шедевра корпорации «Три Парки». Доходы, полученные за продажу абонентского доступа Марсом и Беллоной, были настолько велики, что жители обоих миров считали их совершенно неприличными.
Прицепив ко всем членам команды по заковыристому проклятию, колдунья тихо удалилась. Оно медленно, но верно, ослабляло иммунитет, открывая врата удовольствия для разных хворей и недомоганий.
Миловидная сероглазая женщина за пределами виртуала оказалась степенным лепреконом. Он брался за любую работу, лишь бы наполнить золотом ещё один горшочек. Именно от этого драгоценного металла он был
День прошёл на редкость продуктивно. Никто из пиксельных кровососов больше не пытался ответить упреждающим укусом или ударом под дых. Только в моей душе с каждым мгновением усиливалась тревога. Я отозвал Рина в сторону и поделился грызущими меня мрачными предчувствиями.
– Фаор, скорее всего, это последствия заварушки, что мы так эффективно предотвратили. Давай не будем спешить с выводами.
– Хорошо, я никому ничего говорить не буду, но и расхолаживаться сейчас – непростительная роскошь. Конечно, Адела играет на нашей стороне, но и самим ловить мух точно не следует.
– По-моему у кого-то чересчур сильно пошаливают нервишки, – в пронзительно-синих глазах Боевой Букашки было столько дружеского участия, что не стал продолжать настаивать на своей точке зрения.
Лишь пообещал себе, что буду держать уши востро и не позволю никому навредить моей команде так, чтобы мы были вынуждены сойти с дистанции ни до, ни после кибертурнира. Только после этого смог немного успокоиться.
Моё чутье, к сожалению, снова меня не обмануло. Утром пришла весть, что Димка и Пётр подхватили какую-то хитрую разновидность вирусной инфекции. Высокая температура сопровождалась не только живописным бредом, но и периодическими непродолжительными обмороками.
Когда через день занемогли Рин, Горан и Алёна, я понял, что мои предчувствия снова оказались в руку. Только меня напасть обошла по дальней дуге. Ситуация была настолько жуткой, что сразу же позвонил Гекату и Ноксу и попросил о личной встрече в самое ближайшее время.
– Говоришь, заболели все, кроме тебя? Да так, что пришлось пойти на немедленную госпитализацию? А симптомы какие? – в голосе бога колдовства появились явственные нотки беспокойства.
Они подсказали мне, что в который раз поступил правильно, перестраховавшись. Увидеть не в меру встревоженного Мегера, он привёз бога ночи и Геката на роскошном ягуаре вызывающего алого цвета с роскошным изображением весьма разнузданного вида феи на капоте, стало для меня настоящим шоком. Впрочем, проявлять излишнее любопытство я не стал. Сейчас для вопросов было слишком уж неподходящее время.
Бог Перекрёстков молча присел рядом со снова потерявшей сознание Алёной и принялся греть ледяную кисть в своих ладонях, ожидая вердикта повелителя чудовищ. Мгновения проносились мимо одно за другим, а Гекат все также, склонившись в три погибели, водил руками сначала над Димкой, потом над Петром.
После чего перешёл к вдумчивому осмотру Рина, Алёны и Горана. Между бровей у него пролегла глубокая морщинка, сразу же подсказавшая мне, что дела наши и так идут из рук вон плохо, а могут стать гораздо хуже совсем уже скоро…