Дневники Фаулз
Шрифт:
Стихотворчество — волевой акт, бурение в поисках магмы, а само стихотворение и есть магма, извергающаяся, изливающаяся, капающая или сочащаяся из глубин. Вероятно, можно даже прогнозировать, где случится извержение вулкана, очертить район, в каком оно может произойти. Но предсказать момент извержения невозможно. И не исключено, что даже с местом предполагаемого извержения выйдет осечка: вулкан-стихотворение может начать клокотать в любой точке земного шара.
13–15 апреля
Ужасный уик-энд в Ли. Очень холодно, несмотря на время года. Бессмысленный треп, впустую потраченные часы. Полное погружение в maya [680] : нескончаемое извержение серых, незначимых вещей.
«Оливер Твист» — отвратительная книга. Она показывает Диккенса таким, какой он есть: блестящим и виртуозным мастером второсортного письма. Позолота сходит, как она сошла с викторианской
680
Слово индуистского происхождения из лексикона дзэн, означающее переживаемую иллюзию.
Великие писатели рисуют положительных персонажей, в которых можно влюбиться, — убедительные образы «хороших» людей.
22 апреля
Пасхальное воскресенье. Э. вышла прогуляться с матерью и сестрой. Приехали на праздники. И сводят нас с ума. Ее мать даже нельзя возненавидеть: она ведь «добра желает» — со всем пафосом и несносной бессмысленностью, какие заложены в этом слове.
Когда они ушли, я принялся наблюдать за девчушкой на крыше напротив, по ту сторону садов на Черч-роу. Стоял первый погожий денек в этом году: бесподобное английское голубое небо, ни облачка, воздух теплый и светлый, зеленеющие побеги, розовые искорки распускающегося миндаля, поющие птицы. Девчушка находилась на крыше в обществе мужчины, без конца ее фотографировавшего. Я не мог понять, отец он ей или нет, если да, то во всей ситуации был оттенок чего-то инцестуозного. Подглядывая за ними в телескоп, я увидел, что она — очень хорошенькая, похожа на ирландку, с золотисто-рыжими волосами и зелеными глазами, озорная, подвижная, дразнящая, капризная, все чуть-чуть напоказ, будто знает, что на нее смотрит еще кто-то, кроме ее спутника. Нечто вроде старлетки-любительницы — или настоящей старлетки. Была поодаль и еще одна женщина светлая блондинка лет сорока или около того; пока девчушка принимала по сто поз в минуту, она не снизошла удостоить порхающую по крыше парочку и взглядом. На девчушке был очень красивый зелено-голубой итальянский сарафан и пунцовая соломенная шляпа. Во всем блеске юного очарования — на грязной крыше, а рядом — похожий на быка мужчина с экспонометром и камерой «Роллифлекс». В какой-то момент она разразилась индийским танцем — и довольно умело, должно быть, жила в Индии, — а затем с места в карьер перешла на твист. Затем, кокетливо повернувшись, вытянула из-под сарафана снятый бюстгальтер и распласталась всем корпусом вокруг печной трубы. Любопытно подглядывать за людьми в телескоп. Будто на птиц смотришь. Словно в жизни не видел не скованного приличиями (я хочу сказать, беззаботного, а отнюдь не возбужденного) женского личика. А девчушка — та была полностью погружена в собственное очарование; все вытягивала и вытягивала вперед голые руки, позируя даже тогда, когда быкообразный мужчина не смотрел в ее сторону. Чуть позже она сняла сарафан и растянулась на крыше в бикини; на миг приподнялась, и длинные волосы заструились по плечам, совсем как у боттичеллиевской Венеры или Примаверы. Она была неотразима скользящей малогрудой и широкобедрой девической красотой, в которой светился какой-то будоражащий оттенок застенчивости, неуловимого перехода от ангельского к сексуальному. Не исключаю, что исходные мои побуждения были нечисты: одно праздное любопытство, Удовольствие, которое я неизменно получаю, разглядывая тот или иной объект (люди, к слову сказать, в этом смысле самые интересные объекты, а визуально самые интересные из них, разумеется, хорошенькие девушки); однако постепенно ко мне приходило понимание, что я испытал столь же прекрасное переживание, как то, что осенило меня при встрече с Ают (21 марта). В себе носишь такой груз условностей, такое обилие вещей и действий, порождающих чувство вины, что требуется время, чтобы распутать и уразуметь истинные мотивы. Английский джентльмен изречет: «Наблюдать за девушкой, нежащейся на солнце, — невоспитанность»; психолог поставит диагноз: «Это вуайеризм, демонстрирующий неадаптированность к социуму». Однако (и то, что это так, вновь и вновь констатируется в книге о дзэн-буддизме, которую я читаю) красота события существует совершенно отдельно от побуждений того, кто ее наблюдает. По сути, эстетическое оправдание не так отрешено от морали, как кажется. Всегдашнему вуайеру (и только ему) такого оправдания по гроб жизни не дождаться. Дзэн прокламирует лишь одно: не старайся раскладывать события по полочкам, не категоризируй их. Отдавать — значит быть восприимчивым к происходящему вокруг.
Говоря европейским языком, это значило ощутить Примаверу.
Пережитое исполнило меня ощущением несказанного, лихорадочного счастья. Когда наши вернулись, я все еще был как на крыльях. Как хорошо, что у меня есть Э.: ведь когда ты одинок, такие переживания не могут не показаться подозрительными. В том, что испытывает одинокий человек, всегда есть оттенок онанизма. Владеть кем-то (в обоих смыслах слова) можно, лишь имея эмоционально стабильную сердцевину — и это, несомненно, сердцевина любви. Разумеется, я не склонен отрицать сексуальную подоплеку таких переживаний; но теперь для меня очевидно, что именно в силу того, что подобные озарения сексуальны по форме, нет необходимости прятать их от чужих глаз. В них нет ничего, чего следовало бы стыдиться. Утверждать обратное — то же, что считать достойным осуждения признание красоты определенных сторон религии (к примеру, обрядов, архитектуры храмов) человеком, не разделяющим церковных догм.
Селин «Путешествие на край ночи». Замечательная книга. Я ставлю ее в один ряд с «Условиями человеческого существования» Мальро и «Чумой» Камю. Сотни духовных детей у этой книги. Вся американская традиция — от «потерянного поколения» до битников. Романы Сартра. Острое, горькое бессилие; оно напоминает мне «Кандида» Вольтера. И Ларошфуко [681] .
4 мая
«Коллекционера» перепечатали. Элиз отнесла рукопись агенту, Джеймсу Кинроссу из «Энтони шейл лимитед».
681
В «Максимах» Франсуа Ларошфуко (1613–1680) утверждает, что под явно добродетельными поступками или бескорыстными чувствами обычно таятся эгоистические мотивы.
Перепечатка обошлась в двадцать один фунт.
Сейчас работаю над «Поездкой в Афины».
Стрижи.
В Бате [682] . Кажется, в этом году отдыхают буквально все; он стал частью Богатого нового мира. Отдыхать надо два раза в год.
После Лондона Ват приводит в ступор: великолепный тихий и медленный городок, кажущийся богатым и цивилизованным. Считать, что за пределами Лондона простирается лишь пустыня, — заблуждение. Истина заключается в том, что стиль жизни некоторых провинциальных городов, конечно же, ничуть не хуже лондонского. Разница лишь в том, что столица живет в ногу со временем. В Бате я все время ощущал, что жители чопорны и сдержанны, но это побочный эффект добротного провинциального стиля жизни. Все здесь несколько старомодно, враждебно по отношению к столице; все, так сказать, подчеркнуто «батское».
682
Дж. Ф. и Элизабет пробыли там с 24 но 29 апреля.
Мы прибыли на поезде — окунувшись в солнечный свет. Ни разу еще, когда я садился на поезд в Пэддингтоне, не бывало иначе. Я привык ожидать этого момента. Где-то за Редингом сразу выходит солнце.
В Лондон вернулись автобусом. Поездка довольно долгая, после Рединга противная. Лондон начинается в Слоу. И после Вата кажется перекошенным, черным, переполненным людьми. Чересчур плотным.
Пока мы были в Бате, я не раз говорил, что хотел бы там жить, однако он выбивает из колеи по двум причинам. Первая — климат: нам все время хотелось спать. Другая — культурная: город живет прошлым. Слишком много вялости и влажности; недостает холода, сухости, темноты.
Напоминает Экс-ан-Прованс: чудесное место, чтобы жить в отдалении от жизни.
14 мая
Элиз работает в Св. Г.
15 мая
Письмо от м-ра Кинросса.
«КОЛЛЕКЦИОНЕР»
Уважаемый мистер Фаулз!
Благодарю Вас за возможность ознакомиться с Вашим романом.
Я считаю его многообещающим — в том смысле, что он может вызвать сильные ощущения у читателей, и поздравляю Вас с тем мастерством, с каким Вам удалось охарактеризовать персонажей на протяжении первой его части.
Не могу сказать, что меня вполне удовлетворяет его композиция: книга слишком отчетливо распадается на две взаимосвязанные, но совершенно различные точки зрения. Мне кажется, столь отчетливое разделение скорее отвлекает читателя от романного замысла как целого, в то же время постоянно удерживая в напряженном ожидании. Но и при этом Вы написали многообещающее произведение, заслуживающее несомненных похвал.
Есть ли у Вас возможность навестить меня? Я был бы весьма признателен, если бы мы могли встретиться и коротко переговорить, прежде чем я разошлю текст издательствам.